Агентство «Пустячок»

– Ну-ка, кто у нас тут? – господин Золх стянул маску с лица похитителя.

Похититель вздрогнул, открыл глаза и сказал:

– Здравствуйте.

На присутствующих глядела вторая Лавизора. Господин Колбус снова упал в обморок.

В гостиной Таши было многолюдно. Таша, Эван, профессор, оба Золха и три стражника пили чай и внимательно слушали метра Кранга. А тот прижимал к себе птицу и сбивчиво рассказывал.

– Мы с сестрой близнецы. Магический дар, да у нас вся семья маги, вот и мы... Мы с ней поступили в Академию, и учились, нам нравилось, все получалось. Мы всегда с ней работали вместе. Зигри, она талантливая очень, но вспыльчивая, импульсивная! Но талант! А я спокойнее, такого дара у меня нет, странно для близнецов, правда? Мы закончили, поступили работать в стражу Кастроса. Большой город и на границе с оборотнями. Там, в страже, Зигри встретила его. Начальник стражи, оборотень, но удивительный, превращается в орла. И Зигри влюбилась в первый раз в жизни, совсем влюбилась. А он нет. А Зигри, за ней же всегда бегали мужчины. Она же всегда была самая лучшая, самая красивая, самая сильная и талантливая! За ней принцы ухаживали! А тут, оборотень, и не смотрит. Она старалась ему понравиться. Старалась, чтобы он увидел, какая она. И умная, и красивая, и сильная, и талантливая. А он, он другую нашел, свою пару. Самая простая девчонка. Зигри даже за ней следила, плакала потом. Совсем-совсем простенькая, не очень умная, и не красавица. По сравнению с Зигри, конечно. Но оборотень, и тоже птица. И тут Зигри переклинило. Я это зачем рассказываю, это ведь запрещено так делать. Вот. Она решила тоже стать птицей. Подсмотрела, как они в небе летают. Она все разработала, она птицу притащила, все от меня в тайне. И решила, что она может слиться с птицей и стать оборотнем. Анимаг. Но, неправильно рассчитала, потоки силы не стабилизированы, не зря запрещали такое. Она стала человеком с птичьей головой. Она все понимает, но... это ужасно. А птица, птица получила ее голову. Самое ужасное, птица улетела. И попала к этим людям. Но хоть они и не очень честные, я им так благодарен, если бы не они, птица бы погибла. Она же охотиться не может. А так, так она жива. Только они переезжали все время, пока я их нашел, пока придумал контрзаклинание. Семь лет, целых семь лет я искал птицу, а потом нашел, а они, они продавать ее мне отказались! Я их нашел и решил выкрасть птицу. Я ведь разработал заклинание, я знаю, как все исправить.

Мэтр подхватил чашку с чаем и залпом выпил.

– Помогите нам, пожалуйста, – Он посмотрел на Ташу, – чтобы все исправить, мне нужен второй маг.

Мэтр Кранг с сестрой жили за городом, в небольшом поместье. Гостей они не приглашали, с соседями отношений не поддерживали, даже слуг не держали, делали все сами. Зигри очень стеснялась своей внешности, и пряталась от людей. И это тихое уединение за последние дни было разрушено. Приехал начальник стражи, чтобы проверить слова мэтра Кранга. Как должностное лицо он вынес вердикт: хоть и был совершен противоправный поступок, но так как предусмотренное законом наказание за него пять лет, а несчастная магичка страдала уже семь, дело в отношении Зигри надо закрыть. Приехали Таша и Эван. Эван сделал артефакты, которые будут стабилизировать магические потоки, чтобы в этот раз уж все вышло правильно. Ну, а Таше надо было потренироваться, ведь работать вдвоем непросто. Приехал профессор Колбус. Когда он пришел в себя, он решил все же познакомиться с настоящей Лавизорой, и заодно подлечить птицу, ведь отчего-то она роняла перья. Как ни странно, птичья голова на плечах женщины его не напугала. «Я же орнитолог, – говорил он, – и я точно знаю, она прекрасна».

Через месяц приготовлений мэтр Крэг и Таша провели ритуал, чтобы исправить последствия неудачного опыта. А перед тем, как Зигри и Лавизора встали в пентаграмму, к Крэгу подошел Колбус и попросил руку и сердце его сестры.

– Она согласна, но сказала, что только если вы одобрите. Знайте, даже если не удастся, я все равно не оставлю Зигри.

Ритуал получился.

Господин Золх стал часто приходить в "Пустячок" в гости, и иногда они вспоминали эту историю.

– Надо же, – удивлялся Эван, – этот орнитолог на редкость нелепый тип, а такая красавица и умница вышла за него замуж.

– А приданое какое! – завистливо вздыхал Нос.

– А я над этим профессором смеялся, думал совсем дурачок, даже слугу подкупить не догадался, а оно вон как вышло, – согласно басил Золх.

Ну, а Таша, Таша молчала и улыбалась. И думала, что все это от того, что профессор читал умные книги, например, "Язык цветов и предметов", и умел делать из книг правильные выводы.

История 7.

Об увлечениях и недомолвках.

На Лимс опустилось лето. Знойное, жаркое, душное лето. Утром и вечером, когда морской ветер пробегал по городу, разнося всюду запах сосен, моря и цветов, город был чудесен. Ночью город был прекрасен: звезды сияли, волны шептали, а когда вино маленьких кафешек ударяло в голову, то шептать начинали звезды, а сиять волны. А вот днем, днем, Лимс замирал. Кто-то укладывался спать, а кто-то выбирал эти тихие сонные часы для занятий любимым делом.

Нос удил. Он выбрался из клетки на подоконник, дверцу клетки, правда, предусмотрительно оставил открытой, из нитки и булавки сделал себе удочку и пытался подцепить сережку, потерянную Ташей. Сережка лежала за шторой, немного завалившись в щель в полу и достать ее было очень непросто. А ведь приходилось еще и следить, чтоб не попасть в лапы Бесику.

Но Бес был занят. Он стоял на узенькой полочке для специй над плитой, где с трудом умещались три его лапы, а четвертой пытался поддеть курицу из супа. Таша явно не подумала, когда положила такую замечательную курицу в такой ужасно горячий суп, и нужно было птичку спасать.

Сама Таша возилась в саду с розами. Сегодня на кухне она обнаружила очень странный предмет, похожий на двузубую вилку на длинной ручке. Или рогатину, только очень маленькую. Таша подточила до остроты лезвия развилку и теперь очень ловко срезала отцветшие цветы, и даже те, что росли в самой глубине колючих кустов, она доставала без труда. Наверное, это был какой-нибудь из артефактов Эвана, но с другой стороны, зачем он их разбрасывает по всему дому? Она же не оставляет ничего в его мастерской. Ну или почти ничего.

А Эван сидел в мастерской и, напевая себе под нос, плел какую-то металлическую сетку.

И тут раздался вой. Низкий, звериный, иногда срывающийся на визг. Бесик сорвался с полки, упал на пол, вскочил и забился под стол. Нос уронил удочку, промчался в клетку, закрыл дверцу и пододвинул к ней диван. Эван бросил все дела и кинулся вниз, на улицу, к розовым кустам. Там, зажав рукою рот, стояла Таша, а вопящая и воющая рогатина валялась далеко на дорожке.

– Вот, заработала!! – проорал Эван, он подбежал к рогатине, сильно стукнул рукояткой о бордюрный камень, и когда звук замолк продолжил уже спокойнее, – я ее на два часа поставил, и она сработала!

Потом провел пальцем по острой кромке и удивленно спросил:

– А зачем ты звук прибавила?

И не известно, что бы сказала ему на это Таша, если бы рядом не раздалось вежливое:

– Здравствуйте, а я к вам. Вы мне не поможете?

Мэтр Крэг пил слегка теплый лимонад и жаловался.

– Я его очень любил, и берег, и баловал даже, а он сбежал. Совсем. Его нет в доме. Раньше за ним и за всеми животными в доме следила Зигри, а теперь она уехала. У них с профессором медовый месяц. Вот странно, все наоборот приезжают в Лимс на медовый месяц, а они уехали, а Плюмсик сбежал, – потерянно бормотал Крэг, – помогите его найти. У меня экипаж рядом.

Солнечные лучи палили, от камней мостовой поднимался жар и Таша подумала, что это будет очень неплохо съездить за город. Туда где сосны, горы и потерянный Плюмсик. Поэтому собралась она очень быстро, за час. А как вы думаете, легко ли собрать нужные вещи, убрать все продукты так, чтоб они не испортились, договориться с соседкой, чтобы та, если вдруг, то обязательно покормила бы Носа и кота, и полила розы завтра вечером. А еще нужно припрятать в сейф ценное, поставить сигнализацию и собрать в дорогу корзинку для пикника, потому что Таша предположила, что если в доме у мэтра нет сестры, то там скорее всего нет и обеда. Пока Таша носилась по дому, Эван и Крэг терпеливо ждали ее в гостиной. Наконец Таша улыбнулась, передала корзину с продуктами Эвану, а сумку с вещами Крэгу и объявила: "Я готова!".

Эван, насмешливо фыркнул, пошел к выходу и у двери спросил:

– Таша, а где моя трость?

– Эван, я твою трость не брала. Она там, где ты ее в последний раз поставил!

Нос, ушедший было в спальню, вздремнуть по жаре, вернулся на диван: ему предстояло посмотреть еще час увлекательных поисков.

Через два часа, потому что пришлось еще искать "оставленный рядом" экипаж, Крэг, Эван и Таша поехали в поместье. Правда, у Таши появилась еще одна сумка, из вещей, про которые вспомнили в последний момент.

– Вот, вот тут и сидел Плюмсик, – показывал мэтр на большую клетку.

Эван крутил в руках перегрызенную дверцу. Таша вошла в клетку, провела рукой по мелкой сетке, посмотрела на небольшую мисочку и спросила:

– А Плюмсик, он кто?

– Плюмсик? – мэтр помялся и неуверено сказал, – котенок.

– Котенок? С такими зубами? – Эван протянул Таше дверцу. Деревяный засов был прогрызен в нескольких местах.

– Ну и еще немного бельчонок. Это у него зубки чешутся.

– Как немного бельчонок?

– Понимаете, когда с Зигри случилась беда, я стал расчитывать, экспериментировать. Нет, вы не подумайте, – Крэг поднял свои удивительные голубые глаза на Ташу, – я не живодер. Просто так получилось, мне принесли котенка, его собаки погрызли, а Зигри принесла из леса бельчонка, ему вороны расклевали глаз и... Им же все равно умирать, и я попробовал. А получился живой Плюмсик.

– Ладно, пойдемте искать вашу кошко-белку, – Эван вложил в артефакт поиска шерстинку и пошел на выход. К его удивлению Плюмсик совершенно проигнорировал шкафы, антресоли и открытые форточки, а вот в кладовке, около пола, они увидели ровную дыру, прогрызенную Плюмсиком. Ход из дыры шел в нору.

– Впервые вижу белку, которая лезет в нору, – удивился Эван.

– И кошки вроде не норные, – пробормотала Таша

– Это у него от змей, он поэтому всякие лазы и норки любит, – пояснил Крэг, – ну, мне двух змеенышей принесли, сросшихся. Ну Зигри, опыт. Он теперь еще и змея. Немного.

Пришлось выходить, ходить около дома и пытаться сквозь толщу земли определить, куда же ведет нора.

– Понял, подвал! У нас большие винные подвалы!

В прдвале было темно и сухо, а после зноя летнего дня еще и холодно. Крэг зажег светлячки, и стало видно, что весь подвал уставлен большими бочками. В самом конце подвала стояла совсем маленькая бочка, всего лишь с Ташу ростом и из ее прогрызенного бока выливалось бренди. Хозяйственная Таша быстро закрыла ладошками дырку и велела Крэгу

– Быстро несите что-нибудь, заткнуть дырку.