Посох в руках, свирель за пазухой. Часть 2: Свирель

Эпилог

Есть два типа людей: одни прикоснувшись к чуду, впадают в уныние, наблюдая за осколками своего мира. Другие, словно получив удар под дых, верят что все возможно.

Я не относилась ни к тем, ни к другим, но чаще стала оглядываться по углам и следить за языком, мало ли что еще сболтнуть можно.

Попаданство как-то вообще неплохо прочищает мозги. То, что раньше казалось ненужным вдруг становится важным, потому как никогда не знаешь, где упадешь.

Записалась в спортзал. А то вдруг еще попаду куда-нибудь, а там сдохну на первом километре. Обидненько будет.

Научилась управляться с иглой. Мало ли какие прорехи штопать придется.

Купила травник и теперь старательно приглядываюсь к каждой былинке. Магия — это хорошо, а антибиотики не везде раздают.

Заучила рецепт сырого пороха. Не знаю, зачем мне это нужно, я же пацифист, но пусть будет. У каждого уважающего себя попаданца он должен от зубов отскакивать, даже если ночью его подушкой шмякнуть.

Купила спортивный арбалет и теперь выгуливаю его по выходным. Хотела пойти на фехтование, но посох оказался ближе, хотя спецов по нему не найти.

Неожиданно полюбила фиолетовый цвет. Теперь у меня из него состоит половина гардероба.

Кстати, килька понравилась Миишу. Он требует ее каждый день, хоть открывай рыболовный промысел в целях экономии.

Но в целом, все было как обычно: дом, работа, дом.

Если бы не один сон…

В темноте висел обнаженный человек.

От раскинутых рук в разные стороны тянулись цепи из серебряного металла, в котором вспыхивали блеклые искры. Скованные щиколотки тянули вниз, отчего тело несчастного казалось натянутой арбалетной тетивой. Впалый живот, как и грудь с проступающими ребрами были расчерчены многочисленными шрамами. Среди них были и совсем свежие, на которых еще держалась корочка запекшийся крови, так и старые, едва заметные, готовые исчезнуть.

Голова человека безвольно спускалась на грудь. Спутанные грязные волосы, непонятного цвета свисали вниз, закрывая лицо.

Казалось, что человек мертв, но едва заметное подрагивание груди говорило, что в этом измученном теле еще теплилась жизнь.

Послышался лязг открываемой двери. Полотно света упало к ногам пленника. Он не пошевелился.

В световом пятне появилась высокая, худая фигура. Ее черные одежды сливались с окружающей тьмой. Сквозь такие же, черные, как смоль волосы, торчали длинные и тонкие, словно иглы, края острых ушей. Похоже это был эльф, но какой-то странный.

Он отошел в сторону. Раздался лязг механизмов, цепи на руках пленника дрогнули. Он спустился вниз и замер, касаясь пальцами ног пола.

Странный эльф неторопливой поступью богомола, приблизилась к скованному человеку. Он провел пальцами по руке пленника оставляя на ней длинные глубокие царапины, которые тут же заполнились кровью. Затем зашел пленнику за спину. На шее пленника захлестнула удавка. Несчастный захрипел, судорожно задергался, а когда затих — удавка ослабила хватку. Несколько секунд ничего не происходило. Потом пленник дернулся и сделал глубокий вдох.

Из-за его спины раздался тихий шелест, словно шуршание змеинной кожи.

— Я ведь могу так долго развлекаться. Зови.

— Нет…— едва слышно прошептал пленник, —… не сможешь…убить…

Удавка вновь затянулась, вгрызаясь в его шею.

— Мне и не нужно, — голос эльфа пробирал до мурашек. — Зови.

Пленник вновь забился в конвульсиях, а когда снова очнулся над его ухом раздался голос мучителя:

— Ты ведь чувствуешь боль?

Дикий крик пронзил тьму, на пол упал окровавленный кусок кожи. Тонкое лезвие, скользя по коже, медленно прошлось по ключице скованного человека, поднялось по руке до локтя, опустилось обратно.

Голос из-за спины блеснул сталью:

— Я освежую тебя до кости, а потом подожду пока ты восстановишься и сделаю это вновь. И вновь. Пока не сойдешь с ума. Думаешь тебя надолго хватит? Зови!

Пленник молчал.

— Ну, что же, приступим…

Скованный человек закрыл глаза, его руки напрягаясь в ожидании неизбежного.

— Энор Краттан…

В дверном проеме раздался новый голос.

— Я занят!

— Это срочно.

Окровавленный нож, полетел в сторону. Низкий голос эльфа прозвучал отступающей грозой:

— Сегодня тебе повезло.

Эльф вышел из комнаты, закрыв дверь.

Пленник вновь оказался во тьме. Он медленно поднял голову. Волосы упали на стороны, приоткрывая его лицо. В оглушительной тишине послышался невесомый шепот:

— Иина…

Я открыла глаза. Резко села. В полумраке комнаты отчетливо просматривалась знакомая мебель. Ни пленника, ни мрачного эльфа не было.

Лунный свет серебром, чертил на моей постели тонкую дорожку. На ее конце сидел кот и озабоченно смотрел мне в лицо. Его почерневшие глаза казались провалами в бездну. Между моих лопаток, сквозняком, прошел страх. Я зажмурилась: перед глазами вновь встал зеленоглазый взгляд, наполненный болью.

Твою мать!

Во что же ты опять вляпался, Лиалас!