Посох в руках, свирель за пазухой. Часть 2: Свирель

* * *

— Мы должны это прекратить.

У высокого стрельчатого окна, спиной ко мне, стояла женская фигура. Легкий ветер осторожно перебирал пшеничные пряди ее длинных волос. Он свивал их в изящными кольцами, прятал в шелковых складках белоснежного одеяния.

— Не сможем. Ты же знаешь, они просто так не угомонятся, — ответил ей мужской голос. Мой голос.

Небрежно взмахнув кистью, я отметила, как сквозь деревянный пол проклюнулись тонкие лозы. С каждым мгновением они поднимались все выше, крепли, свиваясь замысловатым плетением, и вскоре передо мной стоял круглый низкий столик. Моя рука опустилась, поставив на него высокий бокал, на дне которого находились остатки янтарной жидкости. Луч солнца вспыхнул в ней золотой искрой, и только тогда я ощутила во рту терпковатую, нежно-ягодную горечь.

Я откинулась на спинку кресла и прошлась взглядом по комнате.

Светло-кремовые деревянные стены были покрыты резьбой, словно вытканными узорами ажурных кружев.

Вся мебель, как и столик, состояла из переплетений ветвей. Круглая кровать под высоким балдахином из длинных кистей глициний, узорчатый будуарный столик со множеством шкафчиков и даже кресло, в котором я сидела, все они произрастали прямо из пола.

По одной из стен вились сочно-зеленые ленты плюща на котором набухали разноцветные бутоны: розовые, голубые, белые. Они раскрывались яркими всполохами, и тут же осыпались. Их место занимали другие, чтобы так же пропасть. Нежные лепестки кружились, медленно тая, и исчезали, едва касаясь пола, отчего казалось, что по стене струится бесконечный цветочный водопад. Пахло сандалом и молодой листвой.

Захотелось встать, подойти ближе к этому водопаду, рассмотреть его, ведь я никогда не видела ничего подобного, но тело не подчинялось мне, словно оно принадлежало другому.

Вместо этого я отметила, как мои пальцы скользнули по чаше бокала. Тонкокостная и по своему изящная кисть с длинными пальцами принадлежала мужчине.

— Не угомонятся, — вздох девушки у окна опустился на плечи тяжелым облаком.

Я посмотрела на ее силуэт и почувствовала, как в груди разлилась чужая нежность.

Мои ладони опустились на подлокотники, я медленно поднялась. Тихий шелест одежд заглушил шаги, когда я подошла к девушке и встала за ее спиной. Осторожно прошлась подушечками пальцев по ее плечам, чувствуя под ними гладкий шелк платья. Прикоснулась губами к волосам, вдыхая нежно-сладкий аромат ночных роз. Шепнула в пшеничные волны:

— Прости, я ничего не могу сделать.

— Можешь, — ответила она, задумчиво теребя тонкими пальцами золотые звенья цепочки. — Лиши их преимуществ, — она обернулась. Солнце вспыхнуло за ее спиной на мгновение ослепило меня, заставило зажмурится. — Только ты и способен на это…

Я открыла глаза, пытаясь разглядеть лицо девушки, но оно уже подернулось дымкой и растаяло.

Очертания комнаты дрогнули, поплыли тающим маревом. Пол под ногами качнулся. Я неловко взмахнула руками, силясь за что-то ухватиться, но они прошли сквозь серый туман. Призрачные стены поплыли, сжимая вокруг меня жерло бешеного водоворота, за стеной которого стояла беспросветная тьма. Вслед за ними истончался и растворялся пол.

Когда воронка схлопнулась я погрузилась во мрак.