Золотой ключик для Насти

Ещё я попросила рассказать о прошлой колдунье, чтоб хоть примерно понять нормальную линию поведения.

Оказывается, в деревне Вешенка, она занималась врачеванием, учила детей математике и читала им сказки. Но от местных держалась в сторонке, в дом никого не пускала, помощь сердобольных жителей отвергала.

– А тебе помощь нужна? – участливо спросила женщина. – Огород вскопать, или крышу поправить?

Я потупилась и покраснела. Если уж немощная старушка ничего не просила, то мне и вовсе не положено. Я вообще не умею просить, а давать распоряжения и подавно.

– Только одно. Мне придётся и ночью к вам придти, точнее не к вам, к моряку…

– Проводим! – догадалась хозяйка, расцвела очередной улыбкой. – И встретим!

…Знакомство со старостой было похоже на новогодний салют. Огромный, пропахший рыбой мужик с заметной проседью в бороде, прыгал до потолка и радовался, как ребёнок. Я даже испугалась немного. Остальная часть кружка рыболовов тоже сияла, но, в отличие от старосты, обниматься не лезла. Зато провожали меня всей деревней, только хорошо это, или плохо, так и не поняла.

На следующий день я занялась покраской дома. Как благоразумная девочка, краску выбрала самую дешевую и надёжную – масляную. Первым, кто оценил мой выбор, стала крыса. Выскочила из щели в полу и пулей улетела в открытую дверь. Я повторила её подвиг через пятнадцать минут. Когда же решила оторваться от бренных дел и попить кофе, выяснила – запах краски проигнорировал границу между мирами и прочно обосновался в моей квартире. И я решилась на эксперимент.

Вооружившись оптимизмом, вышла в дом у моря и закрыла дверь. Колени сразу задрожали, сердце замедлило бег. Но когда вновь потянула за ручку, взору предстала всё та же квартира. Попробовала запереть дверь на ключ – получилось. Осмелев, несколько раз проверила исправность механизма и успокоилась: со стороны деревни Вешенка ключ работает в том же режиме. Значит, уходя можно не беспокоиться, что какой‑нибудь любопытный житель королевства проникнет в другой мир.

Когда моя смелость перешла в наглость, я открыла дверь обычным ключом и недоумённо уставилась на забитый книгами чулан. В основном тут были советские учебники для младших классов и книги сказок, но попался ещё томик Бунина и пара потрёпанных книг из серии «ЖЗЛ». А что, для неразвитого мира библиотека вполне подходящая.

Чтобы покрасить фасад, пришлось вытащить стремянку. На ней меня и поймал Косарь.

– Чем тут пахнет? – настороженно спросил он. – Плохо пахнет. Я бы сказал, воняет! А что это за странная лестница?

– Волшебная, – с улыбкой ответила я.

Парень, который намеревался потрогать стремянку, отдёрнул руку и отскочил на добрых три метра.

– Да ладно тебе, не бойся. Она не кусается.

После вчерашнего знакомства с местным начальством, и прогулки на ночной укол под ручку с Косарем, я немного осмелела.

– Нанананастя, а что ты делаешь?

– Настя, просто Настя, – улыбнулась я.

Бровь Косаря встала вопросительной дугой. Признаваться, что при знакомстве заикалась от страха, не стала:

– На – на – на – настей меня зовут только в очень важных случаях!

Нет, всё‑таки масляная краска – зло. Токсичные испарения, галлюциногенный эффект, пьяные шуточки.

– А, – понятливо протянул детина. – Старостиха сказала, тебе помощь нужна. Говори, всё сделаю. Если надо, ещё кого‑нибудь подряжу.

– Я цветник хочу разбить. Вон там, под окном, вскопать нужно, – стыдливо проблеяла я, мысленно прикидывая как отплатить парню. Использовать рабский труд нищих деревенских жителей я точно не собираюсь.

– Легко! – просиял Косарь. Метнулся за дом и вернулся со странной штуковиной, сильно похожей на весло. – Я как знал! – радостно продолжил он. – Вот, лопату захватил!

Со стремянки я не упала, но краски на землю плеснула с королевской щедростью. Осторожно, медленно спустилась вниз, отложила кисточку и уставилась на инструмент в руках здоровяка. Нет, это не лопата, это всё‑таки весло.

– Она деревянная, – тоном опытного психиатра сообщила я.

Лицо парня вытянулось, глаза наоборот – округлились. Может я действительно нанюхалась до глюков?

Косарь очнулся быстро, чем лишний раз подтвердил уже замеченную мной сообразительность. Молча, как и подобает мужчине, взял весло и отошел в сторону. А потом легко вонзил его в землю. Настала моя очередь выкатывать глаза и терять подбородок. Точно нанюхалась.

Я подскочила к Косарю, выхватила весло и попробовала сделать то же самое. Не вышло. Кончик деревянной лопаты вошёл в землю на пару сантиметров, не больше.

– Ты слабая, – констатировал парень, радостно оскалился.

– Стоп!

Спорить с огромным простоватым детиной опасно. Я решила доказать делом, благо лопату уже купила. Быстренько метнулась в московскую квартиру, схватила инструмент и, на глазах изумлённого землекопа, выковыряла довольно глубокую ямку.

– Но она… железная! – воскликнул Косарь возмущённо.

– Волшебная, – хмуро поправила я.

Уже вечером, побегав по интернету, я узнала, что русские крестьяне тоже копали землю «вёслами», аж до середины двадцатого века, но на тот момент, даже не подозревала о такой дикости. Молча, протянула лопату обалдевшему Косарю. Он не отпрыгнул, но и руки не протянул.

– Возьми. Попробуй.

– Так она ведь волшебная… – с сомнением произнёс парень.

– Я тоже волшебная. Меня ты трогал и ничего страшного не случилось.

Щёки Косаря стали малиновыми. Наверное, я перегнула с аргументами. Зато лопату парень всё‑таки взял. И пока я докрашивала стену, деревенский оболтус едва не докопался до нефти.

Вторым сюрпризом стало появление хорошенькой рыженькой девушки, которая принесла большой пирог и кувшин молока. Девица осторожничала так, будто шла по минному полю прямиком в объятья врага. Меня и воняющий домик обошла по широкой дуге, робким воробушком прижалась к Косарю.

– Я обед принесла, – пискнула рыженькая. – Для всех. Для обоих.

Парень расправил плечи, бросил хитрый взгляд на меня и громогласно заявил:

– А что, Любка! Хошь я тя с колдуньей познакомлю?

Та выкатила пугливые серо – голубые глазки и задрожала.

Вот ведь гад!

Я торопливо вытерла руки о джинсы и поспешила познакомиться сама. Оказалось, девушку смутил мой наряд, ну и запах краски, конечно. Рыженькая была сестрой Косаря, первой красавицей деревни. Пообщавшись с ней десять минут, сделала ещё один вывод – не все красавицы заносчивы. Или это какой‑то неправильный мир? Какое‑то ненормальное королевство?

Обедали сидя на земле, приближаться к крыльцу деревенские отказались наотрез. Громче всех паниковала Люба, которая совершенно не спешила нас покидать.

После того, как я переоделась в «приличное», мы отправились в деревню. Косарь очень хотел прихватить с собой лопату, но я не разрешила – наверное, не стоит шокировать народ волшебными вещами. Рано. Да и рассказ старостихи в памяти всплыл, про указ архиепископа и королевских ищеек…

Спальня моряка встретила меня прежним неприятным запахом. Сам виновник торжества стонал и кашлял, открывал глаза, но взгляд был мутным. Прежде чем вколоть положенные лекарства, я осмелилась провести дезинфекцию: распахнула окно, благо погода тёплая, достала заготовленную бутылку водки и марлю.

Необходимость этих мер вызывала сомнения, обнаженное мужское тело смущало жутко, только отступать было некуда. Откинув одеяло, принялась обтирать. Если микробы не погибнут, то хотя бы порадуются. В следующий раз нужно принести для него чистые простыни – если здесь люди сами делают ткань, значит постельное бельё в дефиците.

Ближе к вечеру, распивая кофе на крыльце своей лачуги, я окончательно утвердилась в мысли, что попала в рай. Только этот рай очень дорого стоит. Покупка семян и саженцев – кроме цветника, я решила обзавестись ещё и садиком – съела большую часть моих сбережений. Лекарства для моряка тоже облегчили кошелёк. А ещё хорошо бы купить мебель и кое – какие инструменты.

Да и местному населению придётся помогать – не могу смотреть как народ возится с деревянными лопатами и ткацкими станками. Это дикость, самая настоящая. Конечно, делиться результатами наших технологий не совсем разумно, но, в конце концов, я ведь не пистолет какой‑нибудь притащить собираюсь.

В общем, деньги нужны, как воздух.

Эх, окажись на моём месте Ленка, она бы вмиг организовала туристический бизнес. Желающих хоть на час вырваться из Москвы и окунуться в море – пруд пруди. Но я на такую аферу не решусь. С моим везеньем о домике даже заикаться нельзя. Отберут.

Нужно придумать что‑то другое, менее опасное. Вот только что?

Хорошая мысль посетила на второй кружке кофе и утром я принялась воплощать её в жизнь.

Московские рынки – штука своеобразная. Это нечто среднее между восточным базаром и европейским супермаркетом. В воздухе витает аромат специй, прилавки ломятся, цены кусаются почище самого злобного бульдога. И внимание продавцов чересчур пристальное, даже страшно становится.

Я набрала в грудь побольше воздуха и решительно направилась к рыбным рядам.

Здесь было всё, даже осьминоги. Румяные, довольные жизнью продавщицы, наперебой расхваливали товар, зазывали. Я скользила взглядом по ценникам, нервно сглатывала – неужели кто‑то действительно готов платить такие деньги? Попутно вглядывалась в лица продавщиц – нет, не то. Наконец, наткнулась на улыбчивого дядечку с горбатым носом и характерным акцентом:

– Вай! Дарагая! Какюю рыбку тэбэ хочется?

Прищурилась. Мужчина в белом фартуке на продавца совсем не похож. Слишком холёный.

– Вы хозяин?.. – спросила я, кивая на прилавок.

– Канэшна! Скидка тэбэ сдэлаю! Болшой!

– А можно с вами поговорить? По делу?

Улыбка мужчины стала ещё шире, обнажив белые, идеально ровные зубы. Уж не знаю, что вообразил торговец, но, кивнув кому‑то из соседей, со скоростью урагана выбраться из‑за прилавка. Я отошла на несколько метров от торгового ряда, увлекая за собой сияющего продавца.

– Вай, какой красивый дэвушка! – заученно воскликнул джигит. – Работа ищеш?

Я протянула мужчине пакет с двумя рыбинами, позаимствованными у старостихи. Сказала осторожно:

– У меня есть много такой рыбы, могу продать. Дёшево.

Улыбка с губ торговца не сползла, но лицо стало напряженным. Он заговорил совершенно нормальным голосом, без тени акцента:

– А документы у тебя есть? Сертификаты, СЭС?

В ответ состроила жалобную мину и помотала головой.

В меня вперился колючий, оценивающий взгляд. Показалось, слышу как шевелятся его извилины, вычисляют – правду говорю, или это спланированная провокация Роспотребнадзора или какой‑нибудь ушлой телепрограммы.

– Рыба хорошая, – тихо пояснила я. – Не краденая. Качество можете проверить, никакой заразы нет.

– И сколько?

– А сколько нужно? – спросила я, хоть и не поняла о чём речь – о цене или количестве.

– Давай так, – вздохнул джигит. – Ты покажешь сколько есть, а я решу сколько брать. По деньгам договоримся на месте. Меня Ахмедом зовут, – он протянул руку.

– Настя, – пискнула я. – Только рыба будет вечером, а забрать её можно ночью.