След бури

Глава 3

В тесном тёмном зале пахло пылью и затхлостью. Знать, редко когда здесь появлялся живой человек. А уж та служанка, которая последний раз возила тут по полу мокрой тряпкой, верно, давно уж померла от старости. С тех же пор за уборку как будто ни разу не брались. Только со столов смахивали время от времени. На стенах под непонятно откуда взявшимся сквозняком покачивались занавеси из когда-то богатого ариванского бархата, кроваво-красного, тяжёлого и плотного. А теперь они больше походили на изношенные тряпки и не только не добавляли залу торжественности, но выглядели так, будто он был увешан шкурами кудлатых дворовых псов.

По всему видно, что в Кирияте Гильдия не в почёте и в услугах арияш никогда и никто не нуждался. Счастливо живут. Здесь люди и мыслят-то по-другому, у них свой уклад, который с ариванским не всегда в один узел увяжется. И потому-то Гильдия, вполне себе процветающая на юго-востоке и западе, протянула руку на север не столь уж давно.

Ставр тяжко вздохнул, осматриваясь, и снова опустил взгляд в кружку. На самом донышке ещё бледно золотилось дешёвое вино. Пахло оно вовсе не виноградом с южных земель, а перебродившими мочёными яблоками. Не то чтобы Ставру не хватало денег на дорогое, ариванское, но такого на постоялом дворе 'Одноглазая ворона' отродясь не водилось. Не на тех постояльцев он рассчитан, которые могут выложить пять кун серебром за кувшин тёмно-красного нектара. Местная публика довольствуется тем, что есть — спасибо и на том, что в харчевне не воняет рыбой.

Однако, орюмцек ((арив.) паук. Так арияш между собой называют заказчиков) не торопился.

Зархана сказала, что сегодня, ближе к полуночи, должна прийти девушка. Стоило появиться в городе, как, на удивление, тут же кто-то поспешил к нему с заказом. Хотя Ставр прибыл сюда вовсе не для того, чтобы заработать денег. Но случилась непредвиденная задержка. Так почему бы не разжиться золотом? И Гильдия от своей доли никогда не откажется.

Ставр отпил ещё вина, поморщился от неприятной жгучей горечи. Такая же наполняла его самого, но от приказа урхаса не уклонишься. Сейчас он — Палач — и должен исполнить свой долг, как бы от этого ни становилось паршиво. И вот, ведомый этим долгом, он в Кирияте, холодном и неприветливом, как оказалось, городе, вынужден давиться отвратительным пойлом. Хорошо было бы остановиться на богатом постоялом дворе, таком, как высокий и ладный 'Княжеский герб', но тогда он привлёк бы к себе слишком много внимания. С Зарханой давняя договоренность. Приходится ночевать здесь.

Ожидание тянулось невыносимо долго, усиливая глухое предчувствие, что назначение Палачом — это не самая большая неприятность, которая могла бы со Ставром случиться.

Наконец хозяйский пасынок Щука, худощавый и юркий, какими и положено быть всем ловким воришкам, стремительно влетел в зал и остановился, пропуская кого-то вперёд. За ним вошла стройная девушка в одежде явно ей широкой и настороженно осмотрелась. По бегающему, растерянному взгляду было заметно, что недавно что-то сильно её напугало — и девица до сих пор не до конца пришла в себя. А может, просто волновалась перед встречей. Среди орюмцек женщины случаются не так уж часто. Но зато почти каждая из них в жестокости превзойдёт любого самого отъявленного головореза.

Ставр опустил голову, натянул повязку. Заказчику запрещено видеть его лицо. Ведь после они, возможно, встретятся на улице между делом ещё много раз. Это для его же безопасности.

Девушка озадаченно посмотрела вслед убежавшему прочь мальчишке, подошла и села напротив. Замерла, словно ожидая, что он заговорит первым. Как бы не так! Не он пришёл сюда, чтобы оплатить убийство соперницы или надоевшего мужа. Пусть сама найдёт в себе силы вынести приговор.

Молчаливое разглядывание продолжалось недолго.

— Здрав будь… — звонкий голос незнакомки слишком резко разрушил глухую тишину зала.

Ставр поднял глаза, и девушка осеклась, даже заметно отпрянула. Да, взгляд Грюмнёрэ не каждый встретит спокойно. Похоже, не так уж давно она лелеет мысль об убийстве в своей головке. Сама же довольно миловидная и ухоженная. Сразу видно, что благородных кровей, пусть и пытается прикинуться обычной горожанкой. Янтарного оттенка глазищи сверкают любопытством и настороженностью; рыжая прядь выбилась из-под платка. Северянка?

— Давай сразу к делу, — холодно произнёс Ставр, скользя взглядом по лицу девушки. Её пожелание здоровья жизнь ему вовсе не продлит: слишком часто уж его проклинали. Слишком часто прочили подохнуть в канаве, словно крысе.

Орюмцек прокашлялась, собираясь с мыслями, оглянулась, будто в поисках поддержки. Возможно, передумает — и такое бывало. Почему-то именно при виде Ставра некоторые переставали верить в то, что убийство и правда нужно.

Но незнакомка не отступилась.

— Я хочу, чтобы ты убил одного человека. Девушку, — она попыталась придать своему голосу больше уверенности. — Как можно скорее.

Значит, всё-таки соперница. Ставр беззвучно усмехнулся. Коварство женщин неиссякаемо. Начинают с малого, а когда уже всё испробовано, готовы даже пойти на крайности. Но, конечно, не самой же марать изящные ручки чужой кровью. Тем более, когда есть деньги.

Незнакомка снова замолчала, как будто посчитала, что сказанного достаточно. Об убийстве просить всегда сложно. Убивать — легко.

— Кто она? — нетерпеливо подогнал её Ставр.

Девушка словно очнулась и продолжила тихо:

— Она служит в дружине моего… жениха. Кметь. Зовут Млада.

Рука Ставра невольно дрогнула. Будь в кружке больше вина, оно выплеснулось бы на стол. Нет, таких совпадений не бывает. Слишком часто за последнее время он слышал это имя. Какова возможность того, что среди жителей Кирята нашлась какая-то другая Млада, способная служить в дружине?

— И в чём же она провинилась перед тобой? — Ставр с безразличным видом поболтал кружкой. — Гильдия не приветствует убийство женщин.

— Она угрожает жизни князя и… моей, — ничуть не раздумывая, выпалила девица. — Она очень опасна.

Ставр едва удержался от того, чтобы недоверчиво фыркнуть. Если бы Млада хотела убить князя, то не ждала бы так долго. И не пришла бы в дружину открыто.

— Где она сейчас? — его голос с каждым вопросом невольно становился всё более отстранённым.

— Она не в городе. Ушла в поход с дружиной князя. На юго-запад. Четыре дня назад.

— Так какого ты пришла сюда? — нахмурившись, проговорил Ставр. — Как вернётся — там и поговорим.

— Неужели нельзя обойтись без ожидания? Ведь она сейчас там, с Кириллом… Если нужно, я доплачу.

Девушка снова подняла глаза и осмотрела Ставра с интересом несколько другого рода, чем мгновение назад. Можно было поклясться, что ей нестерпимо хочется сдернуть с его лица повязку. С коварством женщин может соперничать только их любопытство. И нетерпение. Вон как зыркает. Наверняка, надеется, что только одного очарования и ласкового голоса ей хватит, чтобы он сорвался с места и бросился разыскивать Младу в дремучих лесах княжества. Влез в самую гущу дружины, рискуя собственной шеей.

Кто бы мог подумать, что всегда осторожную Младу угораздит рухнуть в змеиное гнездо. Но, видно, слишком веская у неё была причина, чтобы прийти сюда. И орюмцек даже понятия не имеет, с кем связалась. Реши она убрать ученицу Ставра своими руками и, скорее, сама лишилась бы жизни, чем оставила бы на её теле хоть царапину. Хотя такие, как она, всегда предпочитают убивать неугодных чужими руками. Эта же подошла к делу со всей ответственностью.

— Так ты возьмёшься? — вдоволь наглядевшись на Ставра, проворковала девица. Он ухмыльнулся и слегка наклонился вперёд, чувствуя странное притяжение. А она прирожденная лиса, которая вытянет свою выгоду из любой оказии. Только не на того напала.

— А вот это вряд ли, — ядовито процедил он. — Бегать за княжеским войском я не стану — слишком много глаз. Да и четыре дня… Давненько они ушли. Либо дожидаемся её возвращения, либо расходимся прямо сейчас и забываем друг о друге.

Рыжеволосая заметно опешила от столь неожиданного ответа. Видно, считала, что наёмник не имеет права отказываться. Только у Грюмнёрэ есть такое право, установленное много лет назад. И лучше бы ей не знать, что так или иначе Младе вынесен приговор. А в этом случае, коли Ставр пойдет на попятный, ему самому не сносить головы. Ученице никто не позволит выжить. Кодекс не прощает вольного с ним обращения. Но это не позволяет любому орюмцек помыкать Грюмнёрэ, как мальчиком на побегушках.

— Но как же?.. — пролепетала девушка, всё ещё не находясь, как поступить.

Ставр безразлично пожал плечами.

— Хорошо, — рыжеволосая не иначе переступила через себя, соглашаясь на чужие условия. — Будем дожидаться.

Она совсем оправилась от досады и снова растянула губы в улыбке. Похоже, деваться ей было некуда. Ставра на миг даже кольнуло любопытство, что такое на самом деле произошло между ней и Младой, раз она пришла сюда, на паршивый постоялый двор, куда честному люду лучше не соваться. А уж родовитой девушке и подавно.

— Ты знаешь цену моих услуг? — всё так же бесцветно задал он положенный вопрос.

— Нет, но я готова её услышать, — орюмцек скользнула рукой по столу чуть дальше и почти коснулась его одетой в перчатку кисти.

Охмуряет. Хочет сбить цену или Ставр действительно её привлёк? Хорошо бы, верно, смотрелась такая, как она, в постели арияш. Сразу видно, что северянка не сторонница особых принципов. Взгляд текучий, как оливковое масло, затягивает и ласкает. Обещает многое. Только вот поддайся — и получишь нож в спину. Таких Ставр видел насквозь.

— Пять сотен кун золотом, — назвал он изрядно завышенную цену. Но на эти деньги у него были свои планы. — Половина сейчас. Вторая — после выполнения заказа.

Рыжая чуть поразмыслила.

— Это очень много… Сейчас заплатить не могу, — она невольно пощупала пояс, будто хотела дотронуться до кошеля, но не нашла его. — Мы можем встретиться ещё раз?

Ставр приподнял брови.

— Что ж, можно и встретиться, коль не боишься.

Орюмцек поморщилась: знать, успела нажить неприятные воспоминания о пути сюда. Тогда-то, верно, и кошеля лишилась.

— Не боюсь, — она уверено кивнула. — Только почему такая высокая цена за убийство безродной девки?

— Не нравится — выход за спиной.

Ставр, скрывая раздражение, медленно отставил кружку с остатками вина подальше. Можно подумать, кто-то предлагал обсуждать цену. Не на рынке, в конце концов, из-за баранок торгуются.

— Я не против, — быстро исправилась девушка и осмелилась-таки коснуться его ладони. Накрыла своей, маленькой, горячей, и сжала, будто друга просила о безобидном одолжении.

Ставр ещё раз внимательно посмотрел в глубокие, словно омут, глаза и неспешно отодвинул руку. Всё-таки неплохо было бы… Нет, глупости. Просто долгая дорога даёт о себе знать, а тут так близко сидит холёная невеста самого князя.

Князя…

Получается, правитель Кирията не устоял перед Младой? Или это только женские домыслы и ревность? Впрочем, неудивительно. Она всегда притягивала к себе. Даже когда была совсем ещё девчонкой. Временами, устав от тяжёлого нрава ученицы, Ставр жалел, что взял её с собой однажды, но не мог отрицать, что после расставания Млады ему ещё долго не хватало.