Дракона загадывали?

* * *

Маррон

Ее поцелуй обжигал, как огонь. Хотя, что такое огонь для дракона? Самая родная стихия. И эта прекрасная девушка, похоже, не догадывается, что со мной творит.

Я чувствовал, что она ко мне неравнодушна, что она отвечает. Пусть даже сама пока не до конца это осознает. Ее щечки наливались милым румянцем, сердце начинало чаще стучать. Марина опускала ресницы и отводила глаза.

Мы победили в конкурсе снеговиков, это порадовало мою истинную. Ее эмоции передавались и мне. Но почему в эту сладость вплетаются нотки горечи? Откуда она? О чем думает Марина, почему ее улыбка вдруг становится печальной?

Не дело ей грустить. Я докажу, что со мной ей будет лучше, чем с кем бы то ни было. Сделаю ее счастливой!

Плед мы оставили в санях, и пошли гулять по Зимнему Городку дальше. С неба, кружась, падали снежинки. А я смотрел на Марину, на все, что меня окружает, и понимал, что еще никогда в жизни не был таким романтичным и хорошим. Рядом с ней мне хотелось становиться лучше.

— Смотри, впереди снежный лабиринт. Хочешь, пойдем туда? — предложил я, и она согласно кивнула.

Я купил в одной из лавок сладкий шоколадный напиток — в последние годы он сделался популярен. Зерна заморского растения доставляли кораблями из одной дружественной страны, наши жители быстро к нему пристрастились. Из-за дороговизны его пили, в основном, по праздникам, поэтому в Новый Год простой народ решил себя побаловать.

Марина пригубила глиняную кружку, зажмурилась от удовольствия. Облизала кончиком языка нижнюю губу и подняла на меня взгляд загадочно мерцающих глаз.

— Спасибо тебе, Маррон. Это чудесное место. Здесь живут чудесные люди. И драконы, конечно.

«И это место должно стать твоим домом», — добавил я мысленно.

А потом мы бросились плутать по снежному лабиринту с мерцающими стенами. Катались с горки на санках. Я обнимал ее со спины и сходил с ума от ощущения теплого женского тела в моих руках.

Марина визжала от страха и восторга, когда мы скатывались с особенно крутых горок, а потом падали в снег и смеялись. Я обнимал ее, и она позволяла это делать.

Ее длинные пшеничные волосы разметались по белому снегу, глаза сияли, как звезды. Неповторимое тепло разливалось у меня в груди, когда я смотрел на нее. И снова не выдержал — склонился над лежащей на спине Мариной и захватил ее губы в плен.

Она приоткрыла рот, впуская мой язык. Позволяя ласкать и посасывать ее нежные губы. Видят все драконьи боги, я еле сдерживался, чтобы не схватить ее в охапку и не унести в свою спальню! Но еще не время. Она сама должна этого захотеть.

Когда этот волшебный поцелуй закончился, мы сидели на снегу, тяжело дыша. Людская толпа гудела где-то в стороне, и казалось, что мы остались одни в этом лесу. В этом мире.

Время перевалило за полночь, мы снова загулялись. Но я не чувствовал рядом с ней течения времени.

— Давай вернемся в замок, Маррон, — попросила она, и я увидел, что Марина совсем сонная и обессиленная.

Зато счастливая и довольная. И это самая большая награда.