Безоружные

- Мы задержали одного типа, он принёс сюда раненую девушку. Она – в ужасном состоянии, но он не лучше. – Мужчина перекрикивал шум работающих винтов.

- Где он?

- Ему вкололи транквилизатор. Пойдёмте.

Переглянувшись с Муром, я покачала головой.

Помогать раненым девушкам? Это так «в духе» Арчи. Этот герой чёртов стрелял в меня уже дважды, параллельно клянясь в любви. Вот его способ спасения. Никаких госпиталей и самопожертвований. Так что это либо ловушка, либо…

- Это не он, чтоб вас всех! – проорал Виктор, когда мы оказались в комнате, где держали задержанного. – Издеваетесь?!

За столом сидел какой-то опухший, помятый торчок. Полная противоположность Артура Рэмиры, как Фарго и заказывал.

- За исключением персонала, никто кроме него в госпиталь не заходил последние десять минут, - торопливо объяснил начальник. – Если хотите, мы покажем записи камер…

- Нахрен записи! – Нависнув над столом, Виктор взял ключи от своей машины и поднёс его к лицу бродяги. – Где тот, кто дал тебе это?

Тот с трудом поднял на него взгляд.

- А, этот чувак… Он ещё дал мне такую цыпочку, сказал, всё будет моим, если занесу её внутрь. Мне на тёлку чихать, похоже, она не выживет, но тачка… Вы никогда в жизни такой не видели, отвечаю.

Выпрямившись, Виктор убрал ключи в карман, и торчок, которого бесплатно накачали наркотиками, вяло возмутился:

- Эй, так нечестно, мужик…

- Сдохнуть хочешь?

- Ладно-ладно, не кипятись. Ты тогда хоть девку оставь. Я ей типа жизнь спас.

- О ком ты говоришь? – спросила я, и он ткнул в мою сторону пальцем.

- А ты похожа на неё. Рост, фигурка, платьице…

Я нахмурилась.

Та самая девушка, которую я встретила в бдсм-подземелье? Почему она осталась в доме?.. Хотя, помня её страх перед хозяином, думаю, она не захотела уходить без его разрешения.

- Вы её знаете? Имя? Возраст? - спросил начальник охраны. - Её сейчас оперируют, думаю, нужно сообщить родственникам.

- Я сообщу, - отмахнулся Виктор, судя по интонации, не собираясь этого делать.

У него были проблемы посерьёзнее. Двенадцать трупов и вдвое больше раненных – людей, которые жили с ним под одной крышей. И он должен что-то сообщить их родственникам.

- Если она выживет… - проговорила я, - то, по крайней мере, всё это не было таким уж бессмысленным.

Едва ли Виктор воспринимал итог этой погони именно так.

- Мы останемся здесь и узнаем, как прошла операция, - продолжила я и добавила тише: – Нам жаль. Правда.

- Ага. Даже не вздумайте сунуться на похороны.

Ну что ты, это конёк Арчи, не наш.

- Эй, - мрачно бросил Мур. – Рэмира перенесла не меньше потерь, так что, если кто и понимает тебя, то только мы. Не строй из себя вселенского страдальца.

- Рэмира сама сделала бы то же самое, если бы я выбрал не ту сторону. И ты был бы первым среди них, - произнёс Виктор, выходя в коридор. На ходу он связался с пилотом, чтобы сказать, что доберётся домой на машине.

- А что с ним-то делать? – спросил начальник, указывая на бродягу.

- Ничего. Отпустите, - ответила я, и Мур отлистал торчку несколько купюр, чтобы тот не считал себя ограбленным самыми богатыми людьми мира.

***

Операция прошла успешно. Это касается не только девушки, но и Мура, хотя ему извлекали пули без анестезии. Не то чтобы это помешало хирургам. О таком терпеливом и живучем пациенте они могли только мечтать.

- Как ты? – спросила я, когда он вышел из кабинета, застёгивая рубашку.

- Отлично, но в следующий раз я выбираю место «прогулки», - проворчал он. – Хотя, может, ты снова решишь не выходить из комнаты месяц. Я только «за».

- Если только ты тоже, - ответила я, и, судя по взгляду, Мур понял меня неправильно. – В смысле… Посмотри на себя, тебе досталось сильнее.

- Разве? – Он поднял руку, невесомо проводя большим пальцем по моей нижней губе, на которой появился второй, едва заметный шрам. И смотрел он так, словно этот след – худшее, что сделал Арчи за сегодня. – Никогда не видел так много твоей крови.

- Твоей было больше.

- Недостаточно, чтобы оправдать то, что тебя ранили, а тот, кто это сделал, до сих пор жив.

- Твоя жизнь – ничуть не менее ценная, пойми уже наконец. – Я улыбнулась через силу, чувствуя, как растягивается только зажившая кожа. – Почему бы нам не договориться? Что бы ни случилось, ты не будешь впадать в крайности. Не станешь таким же сумасшедшим, как Арчи, если увидишь моей крови больше, чем сегодня, идёт?

Вместо ответа, он наклонился и поцеловал меня, слишком осторожно для того, кто не прикасался ко мне целый месяц и на мгновение поверил, что уже никогда не прикоснётся.

- Больно? – Он отклонился всего на сантиметр, чтобы поцеловать глубже, с откровенной жадностью, как только я выдохнула:

- Нет.

Это всегда было настолько приятно или весь фокус в контрасте? Чувствовать тёплое скольжение его губ и языка там, где остался след безжалостного укуса…

- А так?

- Нет. – Я притянула его к себе, впиваясь в плечи, сминая пальцами зачерствевшую от крови рубашку. – А тебе?

- Думаешь, твоя любовь может причинить мне боль? Или утомить меня? Ты такая милая, Кэс, что мне ещё сильнее хочется показать тебе, насколько глупо со мной сдерживаться.

«Прямо здесь и сейчас» уже подразумевалось.

- Сумасшедший.

- У меня есть одна кафельная комната на примете, тебе понравится.

Тактичное покашливание проходящей мимо медсестры заставило меня очнуться. Я обнаружила себя забравшейся на Мура, вцепившейся и трущейся об него. Посреди коридора, который не был безлюдным даже ночью.

Тц, а я ещё волновалась, что Арчи, объявившись здесь, будет вести себя вызывающе.

Нам пора уже заканчивать пугать этих людей, хватит с них нашего напрягающего присутствия на сегодня. Мне хотелось поскорее вернуться домой…

Я удивилась, когда поняла, насколько естественно это прозвучало в мыслях. За прошедший месяц те стены, люди, вещи стали для меня такими привычными, почти родными. Нас теперь многое сближало. И я знала, что они нуждаются… если не во мне, то в том, кто нуждается именно во мне.

Обняв Мура настолько нежно и крепко, насколько позволяли приличия, я прошептала:

- Давай вернёмся домой.