Жена для отщепенца, или Измены не будет

Пролог

Высокие, массивные, кованые тюремные ворота отворились с тяжелым лязганьем.

Мокрая, комковатая, утренняя дымка, зацепившаяся было за влажные пики, упала на землю, тут же расползаясь по ней противными, скользкими лужицами.

Всю ночь хлестал дождь. Начавшись ливнем, к утру он сошел на нет и, натужно морося всё же стих, оставив после себя неприятный холод и студенистые брызги, похожие на застывшее, серое желе или бульон из дешевой рыбы. Трясущийся паралитиком воздух и пах рыбой, казалось, осень никогда не бывает приветлива в этой части Гран - Талльского Побережья.

- Давай, Ланнфель! - напутствовал охранник отбывающего этим утром из гостеприимных стен Призонского Каземата широкоплечего, рослого парня - Ха, ха! Я уже в предвкушении тишины, какая наступит здесь теперь, в твоё отсутствие! Хотя... ненадолго это, клянусь мамой и Гранталльским Кругом...

- Отвали, Пиор, - отозвался бывший арестант, натянув кепку - "летку" на свои светлые, лохматые волосы - "Ненадолго"... Век бы не видеть ни тебя, ни этих мест, олух поднебесный...

- Шуруй отсюда, - подбодрил охранник, с грохотом затворяя ворота, тяжело дыша и распространяя вокруг себя едкий аромат пива и табака - Хорошего тебе дня, ублюдок.

- Эй, жабий сын! - ответствовал Ланнфель через плечо, слегка повернув голову и оскалясь - Счастливо оставаться.

И, не вникая уже в сыплющиеся вдогонку ругательства, вольник бодро зашагал прочь от ворот каземата. Зло свистя сквозь зубы, крепко сжимая в кулаке лямку грустно повисшего мешка грубой ткани и давя подошвами тертых полусапог кислую, осеннюю грязь дороги.

Пройдя немного, внезапно замер, хрипло кашлянув, вглядываясь в туманную морось и чего - то ожидая.

- А, - тихо пробурчал себе под нос - Вот, похоже, и он...

Со ступеньки экипажа, только что остановившегося неподалеку, спрыгнул человек и, запахнув короткий плащ на объемистом брюшке, поспешил навстречу Ланнфелю.

- Ффух, - отдышался подбежавший, хлопая себя зачем - то по груди - Насилу успел! Вы Диньер Ланнфель? Ваши бумаги?

Быстро глянув в протянутую ему "отписную" и, не дав бывшему арестанту и рта раскрыть, затарахтел парадной трещоткой:

- Имение ваше, льерд, в ужасающем состоянии, как и финансы. Но что ж это я, однако? Поедемте в Призон, там снят для вас номер, а по дороге я всё расскажу... Есть способ быстренько уладить все неприятности!

- Знаю, наслышан, - обрел, наконец, голос вольник - Из писем знаю, что папаша мой обосрался перед смертью! Не мне нос воротить, понятно дело. Но всё же...

- Кортрен, - представился провожатый - Дюн Кортрен, поверенный друга вашего отца. Льерд Бильер... помните такого? Он чувствует вину перед вашим родителем, и хотел бы загладить её...

Ланнфель хмыкнул, не торопясь следуя за толстяком к ждущему их экипажу:

- И как же? Пройдоха Бильер даст мне денег? Нулевую ссуду, без процентов? Или что, сам заплатит папашины долги?

- Лучше! - замахал руками толстяк, неожиданно резво для своего грузного телосложения вертясь на каблуках - Лучше, молодой льерд! Прошу в экипаж...

Забравшись в повозку, добротную и крепкую, оба собеседника устроились друг напротив друга.

Экипаж тронулся с места, а Кортрен заговорил вновь:

- В Призоне, после отдыха в гостевом дворе, вы встретитесь с льердом лично. Однако, мне велено предупредить вас. Во первых, не вздумайте хитрить или врать. Бильер - маг, как, собственно, и я - его не запутать. Повторяю, он решил вам помочь просто... исходя из чувства долга. Понимаете? И уж мой вам добрый совет... Не отказывайтесь. Предложение выгодное. Весьма выгодное!

Медленно проследив спокойный, но явно заинтересованный взгляд собеседника, Кортрен продолжил:

- Льерд Бильер готов принять вас в семью, льерд Ланнфель. Вот так. Вы женитесь на его воспитаннице, и все ваши трудности растаят, как весенний снежок под теплым светом.

Вольник упер кулаки в обтянутое кожей сиденье:

- Что за воспитанница? Та жирная дура, которую я помню?

Кортрен отрицательно качнул головой:

- Нет, льерд. "Жирная дура", как вы изволили выразиться, племянница Бильера, а не воспитанница. Она уже давно стала приличной женой и доброй матерью трех прелестных дочерей. Воспитанница, или... лучше... ммм, как бы это выразиться? Побочная дочь льерда Бильера. Однако же, не беспокойтесь - в жилах девушки, как, собственно и в ваших, нет ни капли крови простолюдинов. Её мать из низшей, но всё же знати. Не очень ваша невеста, правда, образована, да и характер, кхм... но зато молода и красива... Вот, льерд, прошу удостовериться.

Миг - и толстяк, выудив откуда - то из многочисленных, мягких складок плаща овальный медальон, быстрым, ныряющим движением вложил его в грубую ладонь Ланнфеля.

- И что? - не глядя в уже раззявленную, мелкую пасть миниатюры, хрипнул вольник - Красавица, говоришь? Кортрен, или как тебя там... Я бабьего мяса не видел двенадцать лет! Мне теперь любая бродяжка красоткой покажет...

Провожатый хитро улыбнулся.

Ну нет же, и впрямь весело было наблюдать, как только что недвусмысленно отозвавшийся о "бабьем мясе" головорез сжимал огранку медальона побелевшими на костяшках пальцами. Сжимал, безотрывно глядя на маленький, но довольно чёткий, шелковый портрет, тонкой и явно дорогой работы.

- Это она и есть, льерд, - шелестнул поверенный, довольно потирая ладошки и хихикая про себя - Эмелина Бильер. По матери Астсон.

Ланнфель захлопнул медальон.

- Из Астсонского Рода, что ли? - спросил. Тон голоса показался Кортрену странно дрожащим и хриплым - Бытовые маги?

- Да, льерд Ланнфель, - промурлыкал провожатый, как кот, обожравшийся жирной сметаны - Да. Этот союз вам выгоден, я же говорю. И вам, и вашему поместью... Невеста даст вам всё, деньги, утраченные титулы, имя, даст...

- Даст, - перебил вольник, упирая затылок в дрожащую стену экипажа и похабно скалясь - Даст, даст. А не даст, сами возьмём.

Кортрен, невероятно довольный результатами разговора, сдержанно улыбнулся. Намеренно рассказав только кое - что, и умолчав о многом, он не видел смысла раскрывать все карты до поры.

Зачем, если восхищенный, с горящими теперь мыслями и чреслами дурак Ланнфель, даже если и открой ему другую, неприглядную правду о будущей супруге, всё одно ничего не услышит и не увидит? Не услышал же он дурной птичкой было слетевшее с губ поверенного замечание о характере невестушки?

"Обтяпаю Бильеру дельце, пристрою вздорницу, - мысленно муркнул Кортрен, щуря глаза щелками - И отдыхать! В Южные Земли, к теплым озерам, кости погреть! А Ланнфель пусть отдувается. Хотя Эмелина по нему жена, вовсе по нему, ясно же. Он да она - отличная парочка... Пусть их, подерутся - разберутся! А поубивают друг дружку, так то дело не моё..."

И, совсем уже успокоенный, хитрый поверенный повернулся к полузавешенному бархатной шторкой окошку, тут же принявшись любоваться подробно на проплывающие мимо унылые, осенние пейзажи...

Глава 1