Моя прекрасная целительница

Глава 9

Вечером, лежа в постели рядом со спящей Эвелиной, Тина рассматривала умиротворенное прекрасное лицо молочной сестры и вспоминала их недавний разговор:

— Рассказывай, — сдержанно проговорила Эва, а на удивлённый взгляд подруги добавила: — Ты и лорд Дарлин провели вместе, на удивление, много времени, думаю, тебе есть что рассказать о моём женихе.

— Сэр Эдвард именно такой, каким должен быть избранник леди, — немного подумав, ответила Тинария. — Он истинный джентльмен, умный, весёлый и добродушный. У него прекрасные манеры, он предупредителен и внимателен. А ещё он извинился за то, что так долго не появлялся, и мне показалось, что он был искренен.

— То есть тебе он понравился? — всё так же сдержанно, к недоумению Тины, спросила Эва.

— Да.

— И по-твоему он не сноб, как о нём все говорят?

— Ни капли. Я случайно ругнулась, назвав его убийцу драным подлым псом, а он только рассмеялся и сказал, что я очаровательна.

— Надо же! — искренне удивилась Эва. — А я слышала о нём совершенно другие рассказы.

— Знаешь, что? — усмехнулась Тина. — Зачем ты веришь сплетням? Сэр Эдвард, например, о тебе тоже много чего слышал.

— Обо мне?! И что же он слышал? — прищурилась Эва.

— Что ты гордая, взбалмошная и резкая особа.

— О, — только и смогла произнести Эвелина, округлив глаза. — Это кто же так охарактеризовал меня?

— Откуда мне знать? — вздохнула Тинария. — Наверное, твои благовоспитанные подруги из вашего высшего общества? — едко добавила она. — Или их не менее благовоспитанные мамаши?

Эвелина нахмурила тонкие красивые бровки и некоторое время молча размышляла. Тина же открыто наблюдала за подругой, понимая, что допрос ещё не закончился, а Эва вычисляет, кто из знакомых леди мог так её охарактеризовать.

— А что ты скажешь по поводу внешности моего жениха? — брови мисс Стрендж перестали хмуриться, а взгляд стал любопытным.

Тинария постаралась скрыть удивление, вызванное этим вопросом.

— Он недурён собой, это точно, — осторожно проговорила она. — По мне, красив той красотой, которая не делает мужчину слащавым. Думаю, у многих девушек при появлении сэра Эдварда замирает сердце. Тебе очень повезло, Эва.

— Ещё скажи, что Эдвард Дарлин само совершенство, — пренебрежительно фыркнула мисс Стрендж, но при этом взгляд её стал необычайно острым и пронзительным.

У Тинарии ком застрял в горле, она даже прокашлялась.

— Я бы не стала так говорить о мужчине, но если всё то, что написано о нём в газетах и о чём ты рассказывала мне, правда, то, выходит, что твой жених смел, отважен и любит свою родину. А значит, его облик вполне можно считать совершенным, — ответ Тинарии был сдержанным и спокойным.

— В совершенного мужчину сложно не влюбиться, да, Тина? — Эва всё также внимательно смотрела на Тинарию, но той не изменила выдержка и у неё получилось спокойно ответить:

— Наверное. Поэтому будь готова к тому, что в твоего мужа может ещё кто-то влюбиться.

Эва сверкнула зелёными глазами, поджала красивые губы и отвернулась. И Тина с облегчением поняла, что допрос закончен.

Мисс Стрендж молча достала из тумбочки кожаную папку с вырезками из газет об Эдварда Дарлине. Присев на изящный стул у не менее очаровательного туалетного столика, девушка молча и без комментариев долго и внимательно стала перечитывать статьи об Эдварде Дарлине. Выглядела Эва задумчивой, сосредоточенной и иногда бросала на подругу непонятные той внимательные взгляды, а примерно через час Эва убрала папку на место и пошла спать, нейтральным тоном пожелав молочной сестре спокойной ночи.

Тина, забравшись в постель и устроившись на своей половине, гадала: неужели Эве не понравилось то, что она, Тина, столько времени провела вместе с её женихом? Так это же была идея Эвы, её желание.

А может, ей показалось, что подруга чем-то недовольна? Может быть, она просто мнительная? Однако как объяснить непонятное поведение Эвы, её колючие взгляды и холодное «спокойной ночи»?

Или… несмотря на все старания Тины скрыть свои истинные чувства и эмоции, Эвелина догадалась, что сэр Эдвард проник в душу и сердце Тины?..

Тинария долго не могла заснуть, прокручивая в памяти события последних дней. Она боялась себе признаться, что рада своей роли в розыгрыше, который устроила Эва, а ещё счастлива, что смогла спасти жизнь Эдварду Дарлину и узнать лорда поближе.

Девушка остро и отчётливо осознала, что впервые в жизни завидует госпоже, хочет оказаться на её месте и стать настоящей невестой лорда Эдварда Дарлина, а не фальшивой на несколько дней.

Осознание данного обстоятельства шокировало, расстроило и обескуражило Тинарию. Когда она отказывалась участвовать в обмане, то прежде всего опасалась гнева лорда Стренджа, которого любила и уважала. И даже мысли не допускала, что может влюбиться в лорда Дарлина…

Как же она была легкомысленна…

Ранее Тинарию всегда устраивала собственная жизнь, в которой было много хорошего и замечательного — милая и капризная Эва, ставшая ей сестрой, добрейший и справедливейший лорд Стрендж; несложная работа, за которую неплохо платили, а золотых хватало даже побаловать себя; подруги, которые её понимали; маленькая уютная комнатка в огромном доме, в которой она жила одна, в отличие от других горничных; миссис Эванс, с удовольствием обучающая её целительству; а ещё у неё всегда была мечта — стать дипломированным целителем с лицензией. И она мечтала… много и часто. Шла от миссис Эванс и представляла, что вот спасёт от страшной и неизлечимой болезни кого-то очень важного и титулованного, возможно даже принца или самого короля, и этот кто-то, а может даже принц или король, из благодарности с радостью предложит оплатить учебу в академии…

Так было раньше, пока она не встретила Эдварда Дарлина.

Сейчас же Тинария готова была отказаться от всего этого. Даже от мечты.

Готова всю жизнь провести в небольшом домике, в котором будет наводить уют и порядок, готовить вкусные блюда и счастливо жить вместе с тем, от чьего взгляда сердце начинает то нестись вскачь, то замирает от восторга, ладошки то холодеют, то потеют от волнения, а ещё хочется петь, смеяться, танцевать, а лучше всё одновременно. Хочется смотреть в серые с золотыми крапинками глаза и видеть в них открытое восхищение и удивление.

А ведь это она их вызвала. Она — Тинария Налт, горничная-целительница из поместья господ Стренджей. А не леди Эвелина Стрендж.

Тинарии стало стыдно за эту радость. Мысленно она упрекала себя, говорила себе, что нельзя быть такой гадкой и двуличной, ведь по сути она предаёт Эву. В то же время она успокаивала себя тем, что никто и никогда не узнает об этой её тайной радости, а она никогда-никогда не воспользуется симпатией лорда Дарлина в ущерб интересам Эвы.

Никогда и ни за что.

Да, и конечно, Тина прекрасно понимала, что лорду Дарлину, высшему лорду королевства и другу принца Роберта не нужен небольшой домик, о котором мечтала Тина, — у него прекрасные огромные дома и дворцы…

Сэру Эдварду не нужно, чтобы жена готовила обеды и ужины, ведь у него есть для этого повар и, наверное, не один и даже не два… целый полк.

И лорд Эдвард никогда не женится на обыкновенной горничной, дочери прачки и солдата, потому что у него есть самая прекрасная и титулованная невеста юга их королевства — её молочная сестра и госпожа, леди Эвелина Стрендж…

Тина вдруг поняла, что плачет. Слёзы безостановочно текли по щекам, она убирала их ладошками и сдерживала рыдания, чтобы не разбудить Эву.

Зачем она согласилась на этот дурацкий обман? Зачем посмела влюбиться в самого замечательного мужчину королевства? Почему раньше ничего не читала о сэре Эдварде?! Ведь если бы читала и знала, с кем придётся столкнуться, не согласилась бы участвовать в розыгрыше…

Или согласилась бы? Ведь она не знала, что влюбится…

Проходила минута, другая, а слёзы не проходили, рыдания разрывали грудь, в которой уже нестерпимо пекло.

Как целительница, Тина знала, что вместе со слезами выходит боль, разочарование и отчаяние, поэтому она осторожно отправила импульс спокойствия Эве, чтобы девушка не проснулась, и перестала мучить себя — дала волю рыданиям.

Конечно, слёзы — не панацея… Видимо, ей суждено стать несчастной на всю оставшуюся жизнь и любить чужого мужа, того, на кого она даже не должна смотреть. И всё же вместе со слезами острая и нестерпимая боль притуплялась, Тине становилось легче.

Через некоторое время Тинария заснула с мокрыми щеками, уткнувшись лицом в подушку. А во сне ей приснился Эдвард Дарлин, молодой и красивый, и почему-то длинные тёмные волосы мужчины были распущены и слегка забраны наверху, открывая красивое мужественное лицо. У мужчин их королевства это была свадебная причёска жениха…

Сэр Эдвард шёл навстречу и улыбался широко и счастливо. Золотые крапинки в серых глазах так сверкали, что на миг его зрачки показались золотыми. Тина даже зажмурилась. Она улыбалась в ответ и точно знала, что на ней свадебное платье…

Но чем ближе подходил мужчина, тем строже становилось выражение его лица. А когда он подошел совсем близко и встал в двух шагах от Тины, лицо его совсем изменилось, стало жёстким и высокомерным, а взгляд — колючим и ледяным.

Тина почувствовала, как сердце остановилось и перестало биться, а ужас стал затапливать ледяной лавиной.

Голосом, полным холода и презрения, Эдвард Дарлин проговорил:

— Больше всего в жизни я ненавижу ложь и обман, Тинария. Зачем ты согласилась участвовать в этом фарсе? Мы могли стать самыми счастливыми, а теперь… я презираю тебя.

— Мы не могли, — еле слышно в ответ прошептала Тинария. — Я не твоя невеста. Я всего лишь…

— Могли, — резко перебили её. — Только ты всё испортила.