Пуртов, я (не) люблю тебя

Глава 12

Мои мысли прервал телефонный звонок. Нажимаю «ответить».

‒ Да мамуль, ‒ ласково говорю в трубку.

‒ Вера, что у вас там с Димкой происходит? ‒ сразу начала мама. Вообще, это было её вредной привычкой. Она никогда не любила интриги. Всегда говорила все и сразу, прямо в лоб. Кто-то счел бы это прямолинейностью, а кто-то бестактностью. Но, это не может не раздражать.

‒ Пожалуйста, давай не будем об этом, ‒ я начинаю заметно нервничать.

‒ Приходил только что, прощения просил. Только отец его и слушать не стал. Прогнал. Так твой же и уходить не хотел! Юра чуть с лестницы его не вышвырнул. Еле успокоила.

‒ Что?! Зачем он приходил?

‒ Ну так, а я откуда знать должна? Пришел, все нервы отцу вытрепал. Скажи, чтоб больше не приходил. Сами разбирайтесь.

‒ Хорошо, я ему передам. Мне все равно нужно сходить на ту квартиру, там мои вещи.

‒ Сходи, поговорите, может еще помиритесь. Жалко парня, хоть и не нравился он мне. А как страдает, ‒ снова начала уговаривать мама.

‒ Развод и точка. Я не хочу жить и гадать, изменил он мне сегодня или нет. Это не обсуждается.

Пиу-пиу-пиу. Снова бросила. И так всегда. Если ей что-то не нравится, отключает звонок.

Вот уже несколько дней я живу у своих родителей. На развод я еще не подала, хотя Димке сказала обратное. Пусть он не тешит себя глупыми надеждами. Воссоединения не будет. Но придется прийти в нашу квартиру, поговорить с ним насчет этого. Надеюсь, он поскорее оттуда съедет, потому что жить с родителями я не планирую. А квартира, как-никак, принадлежит мне.

И вот я уже стою возле нашей двери. Звоню в дверь.

‒ Ты вернулась! ‒ воскликнул Дима, протягивая ко мне руки.

‒ Перестань. Надо поговорить.

Отстраняю его и прохожу в гостиную.

‒ Дим, я с тобой жить не буду, думаю причину объяснять не нужно. Да?

Вижу, как он виновато опустил голову.

‒ Вооот. Поэтому, забирать вещи я не буду, потому что квартира принадлежит мне. Наверное, дня два тебе хватит, чтобы собрать чемоданы? ‒ спрашиваю, не глядя ему в глаза.

‒ Да, я понимаю. Как скажешь. Я буду делать все так, как ты скажешь. Скажешь «умри», я пойду и прыгну с моста. Я заслужил, ‒ продолжал он.

‒ Я скажу только одно ‒ собери вещи. Хватит об этом. Зачем ты мне врешь?

‒ Вер, слышишь. Я больше ни слова тебе не скажу. Не попрошу прощения и не буду пытаться возвращать.

Я подняла взгляд на него, мужчину, которого так любила, всем сердцем. Мне стало так больно внутри. Как будто что-то сжалось во мне. Я никак не ожидала таких слов от него. Он буквально бегал за мной по пятам, а сейчас так легко сдается. Но разве не этого я хотела? Чувствую, как в горле образовался ком, и слезы вот-вот покатятся по моим щекам. Но так не хочется, показывать свои чувства. Я не разлюбила. Но и кажется люблю не так сильно. Что это тогда?

Он подошел ко мне так близко, как мог, если бы мы были действительно мужем и женой. Я не успела ответить или отойти назад, как он схватил меня и крепко обнял. Мне не хотелось сопротивляться. Возможно, больше мы не будем так близки. Это прощание.

Я выбежала из дому с тяжелым сердцем. Какая удивительная штука наша жизнь. Один неверный шаг может разрушить все. Абсолютно все. Еще неделю назад мы были самыми родными людьми, а теперь стали совершенно чужими. Вот так. В одночасье.

На следующий день, Димка прислал мне сообщение о том, что он съехал с квартиры, а ключи передал соседке. Я была рада, что не придется снова его видеть. Что-то мне подсказывало, что я сделала правильный выбор. Все равно бы не смогла жить с мыслью о том, что мой муж переспал с другой девушкой прямо на нашем супружеском ложе.

‒ Продала бы квартиру и к нам переехала бы, зачем жить в пустом доме? ‒ сказала мама, когда я собралась уезжать.

‒ Мам, мне так будет удобнее. Прости, но жить с вами, все равно, что тюрьме. Шаг влево, шаг вправо ‒ расстрел. Вы постоянно контролируете меня, говорите, что и как нужно сделать. А мне почти тридцать лет.

‒ Мы будем молчать. Слова не скажем, ‒ не унималась она.

‒ Вы сами уже привыкли жить вдвоем. Вам так легче будет. Я буду приезжать и оставаться у вас на выходных, ‒ приобняв, успокаивала ее.

‒ Ну, как знаешь. Хочешь живи отдельно, хочешь сойдись с Димкой, ‒ глаза ее выражали надежду.

‒ Маам, ну хватит об этом уже!

‒ Молчу, молчу, ‒ улыбнулась она.

Я очень люблю своих родителей и если бы они попросили бы меня, о чем угодно, лишь бы это не касалось примирения с мужем, я бы не раздумывая бросилась выполнять их просьбу. Но отношения с мужчинами ‒ это мое личное дело.