Наше единственное лето: второй шанс

Глава 1

Утро после больших праздников и важных событий всегда особенное. Никто никуда не спешит, не заводит будильников и не зовет на завтрак. В доме царит тишина, покой и особая благость.

Можно долго спать, а потом просто валяться, читать, слушать музыку, снова засыпать… А когда уже надоест и ты встанешь, то на столе будет стоять остывший, но от этого не менее вкусный, завтрак. И наплевать, что на часах второй час пополудни!

Такое возможно только в родительском доме, и только когда ты вот-вот покинешь его…

Проснулась я только к обеду. Еще не открыв глаза, почувствовала себя какой-то другой. Мои губы растянулись в блаженной улыбке, стоило мне вспомнить события прошедшей ночи.

Как же все-таки Таня была права: поцелуй с парнем, который до чертиков нравится, нельзя описать словом «нежно»…

От одних воспоминаний о наших с Даней поцелуях у меня голова пошла кругом, а щеки залил густой румянец.

И, конечно же, в это самое время в комнату ввалился Дима.

— Так, сестра, куда это ты вчера пропала? — упер он руки в бока. — Я требую объяснений! И что это с твоим лицом…

Вместо ответа я быстро нырнула с головой под одеяло и оттуда сообщила:

— Никуда я не девалась, выходила свежим воздухом подышать!

— Ну-ну… — потянул он недоверчиво. — Есть у меня одно подозреньице…

Я приподняла одеяло, пытаясь разглядеть, что он делает, и вздрогнула от неожиданности — лицо брата оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Он громко захохотал:

— Черт, Данилова, да ты палишься как ребенок! Спорю на что угодно — ты вчера была не одна, а с парнем. И вы с ним — сто пудов — целовались!

Дима так громко говорил и так весело хохотал, что имел все шансы докричаться до родителей, где бы они ни были.

— Да угомонись ты уже! — зашипела я на него и выбралась наконец-то из своего убежища. — Если и так, какое тебе дело?

Где-то я слышала, что лучшая защита — это нападение.

— Ну… Как сказать? — присел он на стул прямо напротив. — Я сначала громоотводил двух наэлектризованных до смертельного заряда парней, а потом до утра выслушивал пьяные бредни одного из них. И, чую, причиной тому твои поцелуи под луной…

— Ты серьезно? Сашка так сильно напился? — я ушам своим не поверила. Нетрезвым я Потапова не видела никогда за все пять лет нашего знакомства.

— Да не столько напился, сколько с катушек слетел, — Дима пару секунд внимательно изучал меня. — Вот смотрю на тебя, Элька, и обалдеваю: такая замухрышка мелкая, а парни сохнут по тебе, словно ты Анжелина Джоли!

— Эй! — я швырнула в него подушкой. — Я все-таки твоя сестра!

— Ладно, ладно, беру свои слова обратно… — он ехидно улыбнулся: — …и все же…

— Димка! Не нарывайся! — наверное, мои глаза искры вышибали, потому что брат вдруг перестал улыбаться, посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом и, наконец, сказал:

— С Данькой была?

Я кивнула, не отводя глаз.

— Он нормальный парень. И все же. Ты…это… не сходи совсем уж с ума, — в конце Дима отвел взгляд, и в наступившей тишине я почувствовала, как сильно он переживает за меня.

— Хорошо. Я постараюсь. А ты не волнуйся так сильно. Я уже почти взрослая, а впереди — наше последнее беззаботное лето. Ты же сам говорил: надо провести его так, чтобы лет на десять вперед воспоминаний хватило! Не помнишь? «Не хочу потом ни о чем жалеть», — я говорила, и чувствовала, будто за спиной расправляются крылья. Чистая свобода!

Дима тяжело вздохнул, еще немного внимательно поизучал меня, а потом встал и перед тем, как выйти, сообщил:

— Слышь, любовь-морковь, сегодня ужинаем с родителями и бабушкой. Дискотеки все равно не будет, и никто никуда не собирается, все очухиваются после вчерашнего. Так что дома сиди и скучай! — он вышел, оставив дверь открытой.

Проводив его взглядом, я откинулась на подушку и потянулась. Вдруг так любимые мною вечера в кругу семьи показались не такими уж и заманчивыми. А все потому, что до дрожи хотелось увидеть Даню. Ну хоть одним глазком!.. И что там Димка сказал по поводу того, что сегодня никто из ребят никуда не идет? Ну и что, что дискотеки нет, разве нельзя встретиться просто так?

Я тщетно пыталась выдумать хотя бы одну причину, по которой можно было бы собрать нашу компашку и увидеть Даню, но все они были откровенно нелепыми.

Когда решение какого-то вопроса долго не находится, самое лучшее — это немного отвлечься. Я прошлепала в ванную, с удовольствием умылась и почистила зубы, а потом пришла на кухню, где бабушка готовила что-то вкусненькое, и уткнулась ей в плечо.

Накрыв крышкой сковородку с шкарчащей на ней курочкой, бабушка ласково погладила меня по голове:

— Как дела, родная? Как прошел выпускной?

— Ба… Все очень, очень хорошо… — промурлыкала я ей в плечо. Не хотелось отрываться от нее. От бабушки пахло свежим хлебом и детством.

— Как твои женихи? Наверное, дар речи потеряли, когда ты в зал вошла?

Я улыбнулась.

— Угу. И чуть не передрались прямо посреди праздника.

— Да что ты? И кто же победил в итоге? — бабушка хитро улыбнулась. Больше скрывать от нее, кого я выбрала, не имело смысла.

— Даня.

Ее улыбка поменяла оттенок и стала какая-то… осторожная…

Бабушка заботливо заправила мне за ухо непослушную прядку.

— Значит, Даня… Рассвет, я так понимаю, ты с ним встречала… — она не спрашивала, а просто озвучивала очевидное.

Я кивнула и спрятала лицо у нее на груди.

— Ну, что ж, я рада, что ты послушала свое сердце. Это самый лучший советчик, — бабушка немного отстранилась и ласково посмотрела мне в глаза. — Садись-ка за стол, гулена моя, я разогрею тебе завтрак.

Я с ногами забралась на любимую табуретку в углу кухни, с которой так хорошо была видна бабушка, заботливо наливающая мне чай.

Снова нахлынули детские воспоминания. Сколько же часов просидела я здесь, следя за тем, как бабушка готовит или накрывает на стол! Сколько всего мы с ней обсудили, сколько чая выпили! Можно было бы — я никогда не покинула этой табуретки и этой кухни.

Пока я в подробностях описывала выпускной, опустив, конечно же, определенные моменты, вернулись с работы родители.

Наша кухня наполнилась веселыми голосами, а мой рассказ обрастал новыми подробностями и воспоминаниями.

Праздник никого не оставил равнодушным. Особенно впечатлился папа, который несколько раз кряду рассказывал о том, как во время вальса выпускников я, брошенная партнером, стояла посреди зала, пытаясь сохранить остатки гордости, и тут ко мне, словно в кино, подошел Даня и пригласил на танец. Потом шла длинная череда хвалебных эпитетов, как характеристика нашего вальсирования, и в конце — сообщение, что именно в этот момент он не сдержался и дал волю скупым отцовским слезам.

Вернувшийся с улицы Дима тут же вспомнил, как я чуть не разрыдалась, стоя на сцене во время прощальной песни и как смутилась, когда меня первую вызвали для вручения аттестата и медали.

Вспоминать вчерашний день оказалось чуть ли не приятнее, чем проживать его. Я видела искреннюю радость своих родных и чувствовала, как теплеет в груди.

После ужина папа подключил к телевизору свою видеокамеру и показал, что ему удалось заснять.

Я с удивлением смотрела на себя и едва узнавала свои черты в этой сногсшибательной красавице. Вот уж точно — Лена вчера совершила настоящее чудо!

Был здесь и отрывок нашего с Даней вальса. Мы действительно выглядели замечательно. Настолько, что Таня и Саша на нашем фоне совсем потерялись, не говоря уж о других парах. Сердце заколотилось с бешеной скоростью, когда я увидела, как он смотрел на меня и как уверенно вел в танце.

Димка подмигнул мне из-за папиной спины и пальцами смастерил сердечко. Я тут же покраснела и еще долго не могла убрать со своего лица глупую улыбку, выдававшую меня с головой.