Семь «Я» Семеновых

Часть 11. Вся правда о Семеновых.

46.

Снег сыпал с неба, без остановки. Казалось, что он шел всегда, и никогда не кончится. Казалось, что сейчас произойдет какое-то чудо. И жизнь в раз станет прекрасной и цветущей.

Ольга мягко улыбнулась своим мыслям, глядя за окно. Бежевая гостиная ее дома была украшена к новому году.

В центре комнаты возвышалась елка, вокруг которой суетился Иван. Он уже как час «суетился», да вот только лесная красавица стояла обнаженной, кое-как обкрученная фонариками.

Ольга оглянулась на мужа и захихикала.

— Что, без помощника уже элементарных вещей сделать не можешь, да? — Семенова пришла на помощь мужу.

— Не надо издеваться. Я стал примерным мужем только полгода как… — Семенов осекся, вдруг осознав, что напомнил о том, о чем не следовало бы…

Ольга на секунду помрачнела. Она вдруг поняла, что ее жизнь теперь делиться на «до» и «после», что привело к значительной переоценке ценностей.

— Прекрати, — фыркнула женщина, и зажгла огоньки. Елка «оделась» ярким разноцветьем.

— С новым годом, мамочка, — произнес Иван, и поцеловал жену.

Ольга захихикала, и подарила мужу ответный поцелуй.

Входная дверь распахнулась.

— Ну, вот, опять! — послышался голос Наташи, — Вы это специально, к моему приходу устраиваете?!

Родители засмеялись, взглянув на припорошенную снегом дочь. Наташа, одетая в темную «дутую» куртку, и джинсы, с трудом втянула свои сумки в гостиную. Иван поспешил дочери на помощь.

Наташа, оставив отца разбираться с багажом, стянула шапку, и расстегнула куртку.

— Вижу, елка как всегда на мне? — обратилась она к Ольге.

Мать улыбнулась дочери. На лестнице послышались тяжелые шаги.

— Кто там первый приехал? — на лестничной площадке показалась Даша, очень беременная, и босая.

Наташа помогла сестре спуститься, и крепко обняла.

— Ну, как ты? — спросила она.

Даша, оправив свой длинный шерстяной свитер, который доходил почти до колен, сложила руки на приличном животе.

— Мы толкаемся, — улыбнулась она.

— И кто это?

— Девочка.

— Еще одну Семенову человечество не перенесет, — фыркнула Ольга.

Женщины засмеялись.

— Она не будет Семеновой, — посерьезнела Даша.

— То есть как? Антон…

— Нет-нет. Моя дочь будет носить фамилию Лесная. Андрей мне сделал предложение…

Все пораженно уставились на Дарью. Даже Иван, что только вернулся уже без чемоданов, недоуменно воззрился на дочь.

— Что? Я не понял…

— Я не хотела пока ничего говорить. Надеялась устроить сюрприз в новогоднюю ночь…

Снова распахнулась дверь.

— Всем привет! — раздался в тиши гостиной бодрый мужской голос.

Все присутствующие обернулись, и тут же ослепли от вспышки фотокамеры. Лесной захихикал, при виде недоуменных Семеновских лиц.

Нахмурившись, к нему подошел Иван.

Андрей бодро раздевался, не глядя на будущего тестя.

— Лесной! — почти злобно кинул Иван.

Вдруг женщины захихикали и стали обниматься, перешептываясь. Андрей перевел недоуменный взгляд с них на Семенова.

— Да, Иван Петрович.

— Ты что же это, жениться надумал?

Лесной смущенно оправил ворот своего свитера, пожал плечами…

— Я люблю ее…

— Ах, черт!!! Титов мне всегда не нравился! — сообщил Иван, и схватил мужчину в крепкие мужские объятия.

Когда первые эмоции минули, Наташа и мужчины принялись за елку. Дарья и Ольга ушли на кухню, и очень скоро оттуда потянуло ароматами выпечки, зажаренным мясом и чем-то… праздничным.

Во дворе послышались шаги, потом по крыльцу, и дверь, наконец, отворилась.

— Приветик. Не ждали?

Наташа кинулась к Лене, в надежде ей помочь. Женщина пока едва справлялась с протезом вместо ноги, и трость плохо помогала, но Семенова довольно грубо прогнала сестру.

— Ты это брось, черт!

Ольга выскочила, в надежде взглянуть на свою железобетонную дочь. Признаться, мать была удивлена этим вторым дыханием, которое вдруг открылось в бывшей актрисе.

Роскошные волосы Елены были собраны в элегантную прическу. Одета она была укороченный красный шерстяной пиджак и черные брюки. Длинный шарф, несколько раз, обернутый вокруг шеи, небрежно свисал с плеч.

— Ты шикарно выглядишь, — сообщила Ольга, приветствуя дочь поцелуем.

— А, ни черта не успеваю. Еле ковыляю… — за спиной Елены замаячил ее водитель.

После некоего происшествия она боялась садиться за руль.

Водитель, который, по всей видимости, работал по совместительству еще и охранником (о чем недвусмысленно говорила кобура пистолета на его бедре), быстро помог Лене с одеждой. Неожиданно нежно и заботливо. Семенова сдержанно кивнула, проводив мужчину взглядом испод опущенных ресниц, и села на диван.

Лесной поспешил показать комнату водителю. Сестры и мама подошли к Лене.

— А он ничего, — сообщила Даша.

— Он же тебя боготворит! — удивилась Ольга.

— Шикарный мужчина, — задумчиво заметила Наташа.

— Он водитель, — отрезала Лена.

— Ну, смотрела ты на него, положим, не как на водителя, — вставил свое веское слово отец, подовая дочери бокал с шампанским.

Лена окинула семью взглядом, и едва не расплакалась от накатившей нежности и благодарности. Они любят ее, ни смотря, ни на что…

— Мы приберегли для тебя звезду, — сообщила беременная Даша, подовая сестре звезду на елку.

Семенова закусила губу, чтобы не разреветься. Еще не хватало, прямо здесь…

Женщина поднялась довольно легко, как раз в ту же секунду по щеке скользнула слеза.

Родные заметили, и переглянулись. Но никто виду не подал, что все видел…

Лена подтянулась и водрузила звезду на елку.

Шум колес известил о приближении еще кого-то. Все обратили свои взоры на входную дверь.

Та с шумом распахнулась, впуская деда Мороза, и Вику, с кучей чемоданов.

— С новым годом, друзья! — сообщил дед, и изъял из-за спины хлопушку.

Из неоткуда появился Андрей, и принялся фотографировать. Хлопок, и груда конфетти воспарила к потолку, и осела на волосах.

Все весело здоровались, обнимались, целовались. Иван тут же вручил шампанское Максу и Виктории. Парень стянул белую ватную бороду, и обнял сестер. Те весело смеялись. Лена отмахнулась от надоедливых объятий брата, и, смеясь, вернулась на диван.

— Ой, что это, деточка? — воскликнула Ольга, кинув один только взгляд на Вику, — Там, у тебя на пальчике?

— Это? — Виктория гордо продемонстрировала кольцо, — Макс сделал мне предложение. И я вот думаю, стоит ли выходить за него?

— Спокойно, Воробьева, — хмыкнул мужчина, подхватив ее за талию, — у тебя просто нет выхода!

Послышался шум тормозов, затем громко хлопнула дверь. Стало совершенно понятно, что очередной гость приехал не в духе.

В гостиной появилась Маша, в элегантном белом пальто, волосы по плечам, румяная…, а глаза метают такие молнии, что и небу жарко.

— Всем добрый вечер, — сдержанно произнесла она, — где у вас тут выпивка? — избавляясь от пальто на ходу, Маша целенаправленно двинулась к отцу, который без лишних слов наполнил ей бокал шампанским.

Осушив его, Маша обернулась, и, наконец, улыбнулась.

— Что у тебя опять стряслось? — осторожно спросила Ольга.

Маша села рядом с Леной, с очередным бокалом, и сделав не скромный глоток, произнесла сквозь зубы:

— Этот гад открыл своё рекламное агентство прямо напротив моего! Он сманит всех моих клиентов, и я разорюсь!

— Господи, милая, может вам просто переспать? — спросила Лена, криво усмехнувшись, — уж очень яростно вы со Скворцовым ненавидите друг друга…

— А Андрей показывал мне кое-какие фотографии, — сообщила Даша, — и я считаю, что — то, что он делает — подло, после всего, что между вами было.

Маша осушила бокал, и, отставив его в сторону, произнесла:

— А, плевать! Сегодня новый год! Что я могу сделать?

— Ты можешь поздравить брата, и сестру с помолвкой, — усмехнулся Макс, чмокнув Машу в щеку.

— Ты жениться собрался? — состроила удивленные глаза Маша, — И на ком?!

Все рассмеялись. Макс ведь твердил о свадьбе с Викой после второй их встречи, то бишь уже с полгода.

— Хватить юморить, сестра, — хмыкнул он.

Все захихикали.

— Ну, что? Только Ксении нет? — оглядывая детей, сообщил Иван.

Все тут же смолкли, глубоко задумавшись. Вот, сейчас она войдет, и что делать? Каждый ощущал себя виноватым, жестоким, не справедливым…

За окном раздались скрипучие на снегу шаги, потом по деревянному крылечку. Два раза топнули у входа, сбить снег, и дверь открылась.

На пороге возникла Ксюша. Две косички, свитер, куртка, теплая шапка, джинсы. Простая девчонка, каких тысячи. Она подняла глаза, и Семеновы стойко перенесли его.

Первой пришла в себя Ольга.

— Ксюшенька! Ну, наконец-то! А мы уж заждались, — Семенова принялась раздевать дочь, словно той вновь три года, и это не смотря на то, что за последние полгода девушка заработала кругленькую сумму на своих картинах.

Девушка разделась, поцеловала отца, и приняла шампанское у отца.

Она замерла и взглянула на свою семью, что сидела вокруг переливающейся елки, и смотрела на неё, не то чтобы испуганно, а просто, словно ожидая чего-то… неприятного.

Ксюша тяжело вздохнула.

— Как я за вами всеми соскучилась! — и заплакала.

Семья принялась ее утешать.

Конец.