Во всем виновато шампанское

Каждый раз, когда я представлял себе встречу с Лоренцо Мариано после того, как завладею его компанию, я представлял триумф. Я закрывал глаза и представлял шок и ярость на его лице, когда ему станет известно, кто я такой. Представлял, как он ухмылялся, когда мой дед умолял его не ликвидировать большую часть компании.

Я пытался обнаружить в себе тот же прилив адреналина. Пытался использовать его же слова. Это бизнес. Но не мог. Вера разожгла во мне пламя несколько месяцев назад. Моя любовь к ней поглотила месть и поселила панику, из-за осознания того, что потеряю ее в тот момент, когда наконец-то обрел.

― О чем ты говоришь? ― спросила Вера. Она запустила руки в волосы и зажмурила глаза, тряся головой, словно могла выбросить из головы неразбериху и разобраться в происходящем. ― Я вышла замуж за Нико, чтобы мне не пришлось выходить замуж за Кэмдена. Я вышла замуж за Нико, потому что хотела сделать выбор и потому что хотела, чтобы меня ценили, а не использовали.

Лоренцо разразился безудержным смехом.

― Как говорят: спи с дьяволом, которого знаешь, Верана. Именно поэтому. Вот почему мы следовали традициям и организовали брак. Мы делали это, чтобы защитить нашу компанию. А ты все испортила, нарушив правила и послав все на хер.

Они смотрели друг на друга. Он ждал, что она признается в содеянном, а она ждала, что происходящее начнет приобретать смысл. Когда она промолчала, Лоренцо осенило, и он рассмеялся.

― Ты глупая девчонка.

― Достаточно, ― прорычал я.

Но он словно не услышал меня. Его смех превратился в маниакальный гогот, эхом отражающийся от кафельного пола и стеклянных стен.

― Ты не знаешь. Ты не знаешь, что тебя использовали. Похоже, я не единственный, у кого он украл компанию.

― Проклятье, ― прорычала Вера. ― Кто-нибудь скажет мне, что, бл*дь, происходит.

― Верана, если мы поднимемся наверх, я все объясню.

― Что? ― спросил Лоренцо. ― Еще больше лжи? Не думаю.

― Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. И я не позволю так разговаривать с моей женой.

― Твоей женой? Или пешкой, которую ты приобрел для победы?

― Она не пешка, ― прорычал я, достигнув предела контроля.

Вера была королевой, и я был близок к тому, чтобы потерять ее.

Он ухмыльнулся, увидев панику, промелькнувшую на моем лице, прежде чем я успел ее скрыть. Словно в замедленной съемке, он повернулся к Вере, и я открыл рот, чтобы остановить его, но ничего не получилось. Часть меня хотела перекинуть ее через плечо и убежать, но я знал, что сопротивляюсь неизбежному. Вспомнились слова дедушки:

«Брак, построенный на лжи, не брак».

― Ты вышла замуж за Николаса Найтли Раша. Внука владельца «Knightly Shipping» (прим. пер.: Knightly ― Найтли) или того, что от него осталось. ― Я стиснул зубы от его колкости. ― Пока его дед не сделал неудачный выбор...

― Он этого не делал, ― прорычал я.

― ...и мне пришлось вмешаться, чтобы помочь. И когда он не смог расплатиться, я продал то, что мне причиталось.

― Ты воспользовался страданием человека, высокомерный придурок, ― сказал я сквозь стиснутые челюсти.

― Это бизнес, ничего личного, ― бросил он в ответ.

Его слова раскрыли весь гнев, который привел меня к этому моменту, и я сорвался. Я забыл все планы, которые строил на прошлой неделе, что расскажу Вере правду за ужином при свечах дома... желательно, чтобы она была голой и привязанной к стулу и не могла убежать. Я забыл обо всем, кроме дерьмовой колкости Лоренцо.

― Да ну, моя покупка «Mariano Shipping» просто бизнес, и надеюсь, тебе понравится наблюдать, как я лишаю тебя всего.

― Ты гребаное дерьмо. ― Лоренцо потерял терпение и шагнул ближе. Он попытался заглянуть мне в глаза, но был слишком мал ростом, чтобы выглядеть угрожающе, как ему хотелось. ― Что? Ты не смог приобрести достаточно акций для жалкой мести, поэтому забрал мою дочь? Это не бизнес ― это трусость.

― Ты практически толкнул ее в мои объятия тем, как оттолкнул. Не вини меня в том, что потерял дочь.

Он открыл рот, но ее тихий голос нарушил гневную атмосферу, распространившуюся вокруг нас:

― Месть?

Я перевел взгляд на Веру, ее карие глаза расширились и наполнились удивлением и болью. Этот взгляд словно ударил меня в живот, выбив воздух из легких... и мою потребность победить Лоренцо.

― Вера...

― Он покупал акции «Mariano Shipping» годами, используя подставные компании, чтобы скрыть свою личность. А ты, моя избалованная, неблагодарная дочь, отдала последние, которые были нужны, ― дополнил Лоренцо.

― Это не...

― Ты знал, кто я? ― спросила Вера, прервав меня. ― Поэтому ты меня нанял? Потому что все время знал мою фамилию? Ты знал, что я была под маской, пока трахал меня? ― Ее вопросы становились громче. ― Ты планировал это все время?

― Нет, Вера. Я никогда не планировал... ― Я попытался объяснить, но меня снова прервал Лоренцо, яростно набросившийся на Веру.

― Возможно, если бы ты не провела еще одну неделю, раздвигая ноги перед врагом, мы могли бы побороться, ― вмешался Лоренцо. ― У нас был шанс, но вместо того, чтобы ответить на звонок, ты продлила отпуск еще на неделю, предоставив ему время для заключения сделки.

Она моргнула, нахмурив брови, пока собирала часть головоломки воедино.

― Франция?

― О, так вот где ты пропадала? Это было до или после того, как ты рассказала ему все подробности о нашей компании? Он знал, куда нас ударить, Верана. Он точно знал, как обойти пункты, которые твоя бабушка вписала в этот дурацкий контракт. Ты добровольно выдала секреты, или их он тоже украл?

Она отшатнулась, словно слова отца физически ударили ее.

― Верана.

Я потянулся к ней, но она подняла руку, отбиваясь от меня.

― Было ли что-нибудь из этого правдой?

Она схватилась за живот и задрожала, на грани разрушения, я хотел обнять ее и прижать к себе.

― Я собирался тебе все рассказать. Все объяснить. Собирался отдать...

― Ты бы сделал это, пока вытягивал из меня еще больше информации? Воспользовался бы моей заботой о тебе, чтобы получить то, что хочешь? ― прорычала она.

Втянув воздух через нос, она зажмурилась, словно не могла смотреть на меня.

― Верана, я не хотел причинить тебе боль.

― Заткнись, ― огрызнулась она, ее глаза раскрылись, словно пылающий огонь. Боль все еще отражалась в их глубине, но ее быстро поглощал гнев. ― Боже, я доверяла тебе.

― Ты мо...

― Нет. Я заботилась о тебе. Я думала, что ты на самом деле хотел меня... уважал... но все это было ложью. Ты такой же, как и все остальные. Хотел использовать меня. Лжец. Пользователь. Я верила, когда ты хвалил мою работу.

Лоренцо усмехнулся, и я хотел ударить его, но поборол это желание и продолжал смотреть на Веру.

― Ты знаешь, что я вижу, насколько ты умна.

― Я больше ничего не знаю, Николас.

― Пожалуйста, давай поднимемся наверх и поговорим обо всем без твоего отца. Ты должна выслушать меня.

Я снова потянулся к ее рукам, отчаянно желая быть связанным с ней любым способом, но она взмахнула рукой, отмахиваясь от меня.

― Иди на х*й, ― прорычала она.

Ее губы скривились, словно у раненого зверя, отбивающегося от нападения.

― Не волнуйся, Верана. Мы аннулируем этот брак. Мы все исправим.

Лоренцо попытался приблизиться к дочери, но она набросилась на него.

― И ты иди на х*й. Пошли вы оба на х*й.

Она рылась в своей сумочке, чуть не уронив ее дрожащими руками. Я хотел увидеть ее лицо, запомнить его, потому что раньше думал, что у меня впереди, как минимум, пять лет, чтобы любоваться ее улыбкой, ямочками, веснушками. Страх, что я никогда больше не смогу смотреть на нее, сбивал меня с ног

― Верана. Пожалуйста, выслушай, ― задыхаясь, произнес я.

Я хотел все объяснить, закричать и заставить ее слушать, но здесь был Лоренцо, и слова застряли у меня в горле.

Я сжал кулаки, чтобы не подойти к ней и не откинуть ее волосы назад.

Вера не поднимала головы, пока, наконец, не перекинула сумку через плечо и не подняла ручку чемодана.

Затем она исполнила мое желание. Она откинула волосы назад и смерила меня последним душераздирающим взглядом. Наши глаза встретились лишь на мгновение, прежде чем она промчалась мимо, но этот взгляд будет преследовать меня вечно.

Злость все еще бурлила в коричневых глубинах, но ее поглощала обида, которую она изо всех сил пыталась сдержать. Ее нос покраснел от усилий сдержать слезы. Ни единой ямочки на лице.

Прежде чем мы вышли из машины, я представил, как свернусь калачиком рядом с ней и расскажу правду. Представлял, как говорю, что люблю ее, и мы сделаем с компанией все, что она захочет. Представлял, как ее обнаженное тело светится у огня, в то время как я доказываю своим ртом и руками, что она важнее.

Вместо этого я нахожусь в реальности, и моя месть принесла мне именно то, что я хотел.

Я получил компанию... разорив Лоренцо. Но я был так же одинок, как и тогда, когда все задумывал.

― Ты сукин сын, ― прорычал Лоренцо, когда Вера скрылась в машине.

Но мне было плевать. Победа отозвалась эхом, словно крик в пустой гробнице. Пустота, которую никто не услышит.

Изнеможение сковало мои мышцы, и я хотел уединиться с бутылкой алкоголя, пока не забуду выражение ее лица.

Он последовал за мной, неистово ругаясь и бросая вызов, обещая дать отпор. Но его слова ничего для меня не значили, я направился к лифту. Он стоял перед открытыми дверями, его лицо было красным от гнева, но все, что я видел, это спину Веры, исчезающую за дверями.

Я должен был радоваться, глядя, как жизнь Лоренцо разрушается на моих глазах.

Вместо этого я стоял, словно пустая оболочка. Желая вернуться и сделать все по-другому.

Я вспомнил смех Веры. То, как мы танцевали в ванной, когда она читала рэп Мисси Эллиот. Как она прижималась к моему телу, когда мы танцевали на улицах Италии. Ее улыбку, когда я хвалил ее работу.

Нет. Я не могу ее потерять.

Как только добрался до пустой квартиры, я решил погрязнуть в своих страданиях, схватил бутылку и рухнул на диван в темноте. Я долго потягивал огненную жидкость из бутылки, уставившись в темный экран телевизора.

Несмотря на то, что я пытался стереть из памяти эту ночь, я начал придумывать план, как вернуть Веру. Ей нужно время. Она должна выслушать меня. Она моя жена.

И я не готов ее отпустить.

Никогда.

ГЛАВА 34

― Ну, гляньте, кто подал признаки жизни. Я думала, ты...

Слова Рэйлинн оборвались, когда она полностью открыла дверь перед моим зареванным лицом и чемоданом.

― Что за херня? ― пробормотала она.

Она схватила меня за руку и рывком втащила внутрь, оглядываясь по сторонам, словно ожидала, что кто-то выскочит из-за угла. К тому времени, как она закрыла дверь и повернулась ко мне лицом, у меня началась настоящая истерика.

― Ох, дерьмо, ― сказала она, прежде чем заключить меня в объятия.

В уютных объятиях лучшей подруги я перестала сдерживаться. Мои плечи сотрясались от беззвучных рыданий. Потом грудь, когда тихие всхлипывания превратились в громкие крики боли, рвущейся из глубины живота. Рэйлинн крепко обняла меня, поддерживая, когда у меня подкосились ноги.