Кровь и Розы

Я знал, что он видел.

Живот Марии разорван.

Наш ребенок больше не жил там, надежно заключенная в кокон в утробе матери.

Я услышал голос Лены и заставил себя посмотреть, как она вышла вперед. Упав на колени в нескольких футах от меня, она подняла крошечное тельце и держала моего ребенка на руках. По ее щекам текли слезы. Лена выглядела такой… сломленной. Блять, я знал, что она сейчас чувствовала.

«Она красивая», — прошептала она. Она тихо плакала, прижимая мою принцессу к груди. «Ты хочешь ее увидеть?»

Я покачал головой. Я не мог. Я просто… не мог. Не без Марии. Мы должны были вместе смотреть на нашу принцессу, пока она дышала, жила и плакала.

Не холодная, тихая и неподвижная. «Забери ее.»

Осознание этого тяжело легло на мои плечи, и все, что осталось от моего сердца, рассыпалось. Моя голова низко опустилась, и я закрыл глаза.

Я не просто потерял своего Ангела. Я также потерял нашу принцессу. Никогда не узнаю, какого цвета у нее глаза. Или была ли у нее была улыбка матери. Будет ли она дуться, как Алессио, если мы с Марией не будем обнимать ее именно так, как она хотела бы?

В тот момент мне было страшно думать об Алессио. Если я тоже потерял его… что у меня останется? Как будто Лена могла прочитать мои мысли, она тихо крикнула: «Алессио».

Мои глаза открылись, когда я услышал ее вздох. Она быстро передала моего ребенка Исааку, который вышел из комнаты, а Лена вытащила дрожащего Алессио из-под кровати. Его лицо было пепельно-серым и залито сухими слезами. Выражение его лица было маской шока и страха. Его ножки дрожали так сильно, что Лене пришлось его удерживать. Его штаны были мокрыми, и я знал, что это, вероятно, моча.

Алессио не издал ни звука. Он смотрел вдаль. Лена быстро закрыла ему глаза рукой, прикрывая его взгляд от ужасающей сцены перед ним. Она проводила его из комнаты и последовала его примеру.

Я снова посмотрел на своего Ангела. Мои пальцы не могли перестать ласкать ее щеку, касаясь ее холодной бархатной кожи.

Я знал, что это будет последний раз.

«Я не хочу отпускать тебя, Ангел. Я… не могу. Блять, я просто не могу… не могу… жить… не могу… дышать», — крикнул я ей в шею. «Это все… моя вина… я не должен был… бросать тебя. Я не должен был… всё… моя вина. Мне… жаль… так… жаль… пожалуйста… вернись.

Я получил только тишину в ответ.

С этого момента я никогда не услышу ее голоса. Как бы громко я ни звал Марию, я получал только тишину.

Я вынудил судьбу. И вот результат.

Ангелы не принадлежат этому миру… моему миру.