Стирая прошлое

Глава 2

По прибытии в Амбер, я вздохнула с облегчением, некая часть меня инстинктивно приняла правильное решение. Мне потребовалась неделя, чтобы проделать сорокачетырехчасовую поездку на машине. Я занималась всем, чем обычно занимаются в автомобильном путешествии: слушала рок-баллады, подпевая им во всю глотку, останавливалась по пути возле всевозможных достопримечательностей и наслаждалась одиночеством.

Проезжая мимо того места, где должен будет располагаться мой магазин, мое лицо озарила улыбка. Уютно устроившись между милой маленькой кофейней и книжным магазином, он выглядел идеально. Три любимые вещи в моей жизни в двух шагах друг от друга: кофе, мода и книги. Меня охватил трепет, когда я увидела над дверью маленькую вывеску с выведенным на ней словом «Феникс».

Я направилась в наш с Эми новый дом — она решила прилететь на следующий день. Сказала, что не собирается столько времени колесить по стране, когда может «пить шампанское и читать «Вог» в самолете своего отца.

Дом нам выбрала Эми, и после долгих споров я его купила, но только с условием, что она согласится отвечать за отделку и связанные с этим расходы. Последние несколько недель она вела телефонные переговоры с декораторами и закрывала экран ноутбука всякий раз, когда я проходила мимо, а это означало, что мне не терпелось все увидеть.

Я свернула на подъездную дорожку и воспользовалась моментом, чтобы осмотреть наш прекрасный новый дом. В конце сонной улочки, немного в стороне от остальных домов, стоял потрясающий отреставрированный особняк в викторианском стиле. Трехуровневый, с голубовато-серыми флюгерами. Каменная дорожка вела к лестнице на второй уровень, где по периметру располагалась огромная веранда. Другая дорожка — к французским дверям первого уровня и подвалу. На третьем уровне виднелся выступающий над крыльцом просторный балкон, на который выходило еще больше французских дверей. Там располагалась моя комната. У Эми — в задней части дома, ее балкон был обращен на задний двор и бассейн. Выбирая новое жилье, мне пришлось разрываться между этим домом и чуть поменьше на берегу моря, этот мне понравился больше.

Я выскочила из машины и взволнованно взвизгнула. Огляделась, радуясь, что одна. Меньше всего мне хотелось, чтобы соседи посчитали меня сумасшедшей. Довольно скоро они узнают, что из нас двоих — это Эми. Умирая от желания увидеть дом, я решила пока не вытаскивать вещи.

Мои каблуки застучали по каменной дорожке. Даже веранда смотрелась потрясающе. Слева стояло великолепное кресло-качели, которое, казалось, могло бы сойти за кровать, справа — плетеный стол и стулья. Войдя внутрь, я огляделся, и у меня перехватило дыхание. Белые стены, полы — из чудесного полированного дерева. Передо мной стоял белый стол с огромной вазой, полной розовых орхидей. Чуть правее — лестница, впереди — двери в столовую и кухню.

На нетвердых ногах я прошла в красивую гостиную с уютными белыми диванами и стульями вокруг кофейного столика. Узорчатые накидки и подушки добавляли нотку класса и яркости. Потрясающий кофейный столик с темными деревянными ножками выглядел как гигантское серебряное блюдо. На нем стояла ваза со свежесрезанными цветами и несколько свечей. Внутри белого стеклянного шкафа в углу умещалась мешанина фоторамок, книг и тарелочек. На стенах висели картины в простых белых рамах — глядя на них, я поняла, что это работы каких-то очень известных художников.

Я бродила по остальной части дома, будто во сне, едва замечая кухню из черного мрамора или великолепную столовую. Поднявшись по лестнице, я открыла дверь в свою комнату.

Очередной «ох».

Это была комната моей мечты. В центре комнаты стояла огромная старинная кровать с балдахином, белой рамой и изящными узорами, вьющимися по столбикам. Я провела рукой по резному дереву. По обе стороны стояли белые ночные столики со стеклянными лампами. В углу я заметила антикварный туалетный столик с искусно выставленными на нем флаконами духов и старинными щетками для волос.

Приблизившись к табурету, я села, пробежалась пальцами по щеткам и улыбнулась семейной фотографии в серебряной рамке рядом с ними. Одна из моих любимых фотографий, снятая незадолго до моего отъезда в Нью-Йорк, когда Йен был дома.

Мы стояли в саду дома нашего детства, мама и папа обнимали друг друга, мама целовала папу в лоб. Родители выглядели, как день и ночь. Мамино лицо мягко обрамляли золотисто-светлые волосы. Она всегда была красивой, даже в свои пятьдесят выглядела сногсшибательно. Стройная и очень миниатюрная, папа по сравнению с ней смотрелся как горец. Темные растрепанные волосы усыпаны серебром, морщинки у рта и в уголках глаз только делали его еще более красивым. Он возвышался над мамой, и хотя его возраст приближался к шестидесяти, был в хорошей форме.

Двадцатилетняя я сидела, прижавшись к отцу, и, запрокинув голову, смеялась над чем-то, длинные каштановые волосы развевались позади. Йен стоял рядом с мамой, обнимая ее за талию, и улыбался мне. Армейская стрижка, сильная челюсть, карие глаза, темные волосы и дерзкая улыбка делали его копией отца. Мы всегда были близки, я знала, как мне повезло появиться на свет в такой замечательной семье.

Я перевела взгляд на свое отражение в отреставрированном зеркале. Шоколадно-каштановые локоны были собраны на макушке, то тут, то там выбиваясь свободными прядями. Я коснулась места на щеке, где под макияжем скрывался маленький шрам.

Мне казалось, я выгляжу по-прежнему, — слегка загорелая кожа, лицо в форме сердечка. Лучшей чертой в моей внешности были глаза, нефритово-зеленые и, возможно, чересчур большие для моего лица, отчего я казалась слишком невинной, хотя, когда я была моложе, это пришлось очень кстати. Будучи ростом всего пять футов пять дюймов и от природы миниатюрной, я носила шестидюймовые каблуки. Я была худощавой, но с более пышной задницей, чем мне бы хотелось, и меньшим размером груди, чем я бы желала. Я чертовски усердно тренировалась, поддерживая фигуру в форме, и если даже бросала взгляд в строну кекса, моментально набирала лишние пять фунтов.

Я оторвалась от самоанализа, когда поняла, что не исследовала самую важную часть спальни. Гардеробную.

Радостно хлопнув в ладоши, открыла двойные двери в изумительную гардеробную с невероятным бело-фиолетовым ковром, покрывающим всю комнату от стены до стены. В центре стоял шезлонг, и были даже стеклянные ящики для моих сумок.

— Черт возьми, Эми, да, — прошептала я.

Ванная была столь же впечатляющей. По полу шла белая плитка, на полпути стены встречаясь со светло-голубой краской. Люстра — да, люстра — свисала над ванной, стоявшей посреди комнаты на ножках в форме лап, рядом располагалась белая скамеечка для ног.

Две огромные раковины и шкафчики с зеркалами над ними, более чем способные вместить все мои косметические средства. Слева от раковин была душевая кабина, достаточно большая, чтобы в ней можно было спать. Достав из сумки телефон, я набрала номер.

— Эми, ты превзошла саму себя. Я потеряла дар речи, дом — это все, что я могла бы пожелать, и даже больше, ты гений! — воскликнула я, как только она ответила.

— Знаю, знаю, у меня безупречный вкус. Так и думала, что тебе понравится, — скромно заявила она.

— Понравится — это еще мягко сказано. Тебе серьезно нужно заняться карьерой в области дизайна интерьера. Или чтения мыслей, учитывая, что это именно то, чего я хотела.

— Конечно, раз уж мне не светит карьера в области физики, учитывая, что я со своей лучшей подругой открываю бизнес у черта на куличках, — сухо заявила она.

Я рассмеялась.

— Ладно, нужно выгружать вещи, я просто хотела сказать, как тебе благодарна. Не могу дождаться твоего приезда, люблю тебя.

— Не за что, подруга, завтра увидимся! — прощебетала она, отключаясь.

На седьмом небе от счастья я вернулась к машине и приступила к непосильной задаче — разгрузке вещей. Мой «Мерседес» был заполнен под завязку, несмотря на то, что многие вещи я отправила вперед. Что я могла сказать? Будучи девушкой и профессиональным покупателем, у меня накопилось много барахла. Я открыла багажник, на секунду осмотрев объем сумок, а затем попыталась собрать в руки как можно больше.

— Нужна помощь? — спросил глубокий голос у меня за спиной.

— Твою мать!

Я выронила все сумки, чуть не выпрыгнув из Маноло. Повернувшись, я намеревалась испепелить взглядом обладателя глубокого голоса, напугавшего меня до смерти, но резко остановилась. Передо мной встала картина чистого мужского совершенства. Я присмотрелась повнимательнее. Ну, может, не такого уж и чистого.

Высокий, очень высокий. Я доходила ему только до плеч, хотя была на шестидюймовых каблуках. Рельефные мышцы угрожали разорвать рукава футболки, а татуировки покрывали каждый дюйм его впечатляющих рук. Точеное, как у греческого бога, лицо с квадратной челюстью и скулами, за которые можно умереть. Иссиня-черные волосы касались подбородка, мужчина выглядел как близнец Криса Хемсворта — ну, его опасный близнец-брюнет. От него исходила знакомая сила, в том, как он держался, чувствовалась угроза. Ой-ой, это беда, серьезная беда, которой я начала сторониться год назад.

Красавчик поднял руки вверх, будто я наставила на него пистолет, улыбка подчеркивала его слишком соблазнительный рот, правда, очень соблазнительный. Как мог парень, который выглядел так, будто, приняв жим лежа, заставил Вин Дизеля плакать, иметь такие губы?

Держу пари, он мог бы кое-что сделать этими губами, стоп… ну-ка, яичники, заткнитесь!

— Воу, дорогуша, я не хотел тебя пугать, просто увидел с охапкой сумок на этих туфлях, которые слишком опасны для переноса такого количества вещей, — объяснил он, глядя на мои (сказочные) туфли.

Его взгляд скользнул по моим обтянутым джинсами ногам к майке, которая, как я теперь осознала, слишком сильно обнажал мою скромную грудь. Он завершил осмотр, взглянув мне в глаза, и мы уставились друг на друга. Его взгляд был голодным и очень мужским. На мгновение я была загипнотизирована и между бедер сладко заныло. Я вырвалась из этого состояния. Быстро. Мне не нужен мужчина в моей жизни, определенно, не такой мужчина, как этот.

— Что же, спасибо за заботу, но я вполне способна сама разгрузить машину, и, к вашему сведению, могла бы пробежать марафон в этих туфлях, — резко ответила я.

Широкая улыбка осветила лицо злобного близнеца Тора, и он посмотрел на кучу сумок, разбросанных между нами, а затем снова на меня.

— Будет намного быстрее, если я помогу. Я не из тех мужчин, кто бросает женщину в беде, а еще я обожаю, когда говорят с акцентом.

Его хриплый голос мог привести к спонтанному самовозгоранию. Я очень надеялась, что он не увидит мои затвердевшие соски через ткань майки. Этот мужчина обладал сумасшедшими сексуальными чарами.

Он шагнул вперед, и я отшатнулась, вжавшись спиной в машину. Сердце бешено заколотилось, беспокойство заменило похоть, которую я испытала несколько мгновений назад. Заметив мою реакцию, он тут же остановился как вкопанный, его красивое лицо омрачило хмурое выражение.