Аннотация: Смена города, новое окружение, чужие люди, с которыми мне пришлось жить — лишь малая часть, что вызывала во мне внутреннюю дрожь.Моя судьба решилась в тот день, когда я впервые переступила порог дома маминого нового мужа, встретившись с напыщенным взглядом и самодовольной мерзкой ухмылкой сводного братца. Для обоих лучшим решением было не нарушать личных границ, но он был не из тех, кто следовал чьим-то правилам. Сводный привык устанавливать свои.Опасный. Взрывной. Властный. Наглый. Надменный. Бесцеремонный. Псих…Он — пламя, которое вот-вот обещает овладеть каждым недосягаемым участком. Как и моими чувствами. Типичный любимец окружающих. Девушки в его присутствии теряли рассудок, парни — боязливо опускали взгляд в пол. Мне не стоило привлекать его внимание. Держаться на расстоянии и ни к кому не привыкать — казалось единственным правильным решением.—Последний учебный год, и я исчезну из его жизни,— говорила я себе.Но план был обречён изначально, стоило впервые почувствовать собственное сердцебиение рядом с ним.Сводный не клялся превратить мою жизнь и жизнь моей матери в ад, но и не упомянул, что любовь к нему самый настоящий грех, совершив который, попадают прямиком в ад.В ад собственных чувств, выбраться из которых невозможно. Даже, спустя года.Где заканчивается грань, переступать которую не стоит? Сможет ли тот, в ком тысячи демонов, излечить твоих? И стоит ли бороться, когда весь мир против вас двоих?
— Разъясним все сразу: присматривать за мной по просьбе отца и нянчиться — не смей, не маленькая. Навязывать свое общество и лезть в твою компанию не стану. Личные границы друг друга не нарушаем, родственные связи укрепить не пытаемся. В обществе каждый сам по себе, ничего личного. Закончу здесь школу, уеду, и мы попрощаемся, ждать осталось не долго. — вот это был нежданчик. Глядя на неё впечатляющим взглядом, я кивнул, присвистывая. Соображает, и объяснять не пришлось. Только характер её волевой раздражает. Прийти не успела, уже разъяснять вздумала. — Андестенд? — склонив голову набок, повторила она мою фразу, и ехидно улыбнулась, прищурившись.
Не дождавшись ответа, она, вскинув голову к верху, чтобы видеть меня лучше, распахнула дверь, и уже на поло-обороте, остановилась.
— И ещё — никогда больше не называй меня сестренкой! — смело.
— Никогда не говори никогда, сестренка! — оскалив зубы, я уже направлялся к своей комнате, помахав ей со спины.
Вот же дерзкая. За моей приторной ухмылкой всё адски горело протестом. Да кто её с таким характером захочет вообще? Посмотрим ещё, кто кого. Обещаю, сестрёнка, годик тебя ждет веселый…
