Недосягаемые

4

В субботу, как и обещала, встретилась с Машей. Чудесная погода так и располагала к прогулке, но уже начинало холодать, и выходить без кофты или ветровки оказалось плачевным решением. Не люблю холода, хотя раньше безумно ждала их. Перестала считать дни до Нового года: больше не создавалось ощущения чего-то волшебного. Печально, конечно, но как есть. За этот день мы успели походить по магазинам — Маша искала себе платье на свадьбу к какой-то знакомой. Обошли огромное количество бутиков и в итоге вернулись в самый первый. Девочки — такие девочки.

После убитого дня, потраченного на поиски платья, решили пойти посидеть у меня, как раз мама звала Машу на свой фирменный торт «Наполеон». Что-что, а он у неё получался божественно. Иногда я думаю, что нужно продать душу дьяволу, чтобы получался такой шедевр.

По дороге не пренебрегли возможностью пройтись через парк — вдруг, последний шанс насладится ещё не совсем голыми деревьями. Хотелось идти и летать в своих мыслях о вчерашних событиях и возвращаться туда снова и снова. Интересно, к чему были эти объятия? Как бы там ни было, они придали мне каких-то внутренних сил. Осознание будто я не одна и со всем могу справиться. Но подруга и на секунду не позволяла окунуться в воспоминания.

Машка оказалась жуткой любительницей поболтать обо всем. Иногда я даже всерьёз начинала понимать мужчин, которые постоянно упрекают женский род в том, что у нас не закрывается рот. Но в целом эта её особенность казалась забавной и поднимала настроение. За время нашего общения — пусть это длится всего пару недель — она ни разу не спросила про ситуацию с Кириллом, и насчёт давления на меня со стороны остальных студентов. Это придавало ей ещё больше плюсов, потому что я, практически полностью, перестала заострять внимание на случившемся. Конечно, всё и так складывалось очевиднее некуда.

В голове по-прежнему возникали сомнения — слово «дружба» вызывалось во мне отвержение и непринятие. Но каждый день встречи повторялись, всё больше нас сближая.

— Слушай, а может нужно было взять бирюзовое? — сейчас просто треснет голова — эта женщина уже раз пятый решает что нужно было брать другое платье: то голубое, то покороче, то потеплее.

— Маш, не зли меня, я, конечно, тоже девочка, но даже мне сложно выдержать такие длительные походы по магазинам, — выдыхаю и вглядываюсь в прекрасные пейзажи парка — солнце потихоньку заходит. Обожаю время, когда ещё светло, и только-только начинает темнеть. В такие моменты природа кажется ещё более волшебной. Хочется её запечатлеть — сфотографировать или нарисовать, — но с моими навыками фотографа и художника лучше просто наблюдать за этой красотой и не портить её своими кривыми руками.

— Лер, а твоя мама сможет подшить платье немного? Хочу, чтобы оно было чуток короче, а ещё хочу… — на этом моменте совершенно перестаю слушать «подругу», а она продолжаем без умолку болтать, ничего не замечая.

Мой взгляд фокусируется на семье, идущей по параллельной от нас дорожке. Обычная семья, предпочитающая проводить вечер выходного дня на свежем воздухе. Красивый, статный мужчина держит на руках ребёнка — мальчика, — на вид года три, подбрасывает его и тут же ловит. Ребёнок заливается смехом, который тут же разносится по всему парку. Девушка — видимо, мать, — шикарная фигуристая блондинка так же растягивает губы в улыбке и хохочет, прикрываясь ладонью. Невооруженным взглядом видно, что они безумно счастливы. Мужчина играется с ребёнком, а он, в свою очередь, такой весёлый, с улыбкой до ушей, пытается вырваться из-за того, что его начинают щекотать.

Обычно всегда умиляюсь таким семьям, потому что безгранично люблю детей, и подобная идиллия приводит в восторг. Но не в этом случае. Сейчас хочу провалиться под землю или убежать куда-нибудь, лишь бы дальше отсюда. В груди что-то обрывается, не замечаю, что застыла на месте. Слышу, что Маша говорит что-то и тянет за руку. Пытаюсь реже дышать, кажется, что из-за этого могу быть замеченной им.

Я готова узнать кого угодно в этом мужчине, даже своего отца, что было бы неудивительно: не то, чтобы он на такое способен, просто с каждым днём я все больше осознаю, что они с мамой скоро разведутся, и у каждого из них, наверняка, давно есть роман на стороне. Я так хотела бы ошибиться или обознаться, но нет, всё было именно так. Статным мужчиной, не выпускающим из рук мальчишку, оказался именно Ян Дмитриевич.

Не знаю, как быстро мы оказались у меня дома — окончательно ушла в собственные мысли. Мама давно помогла Маше с платьем и накормила её своим фирменным тортом, от которого я отказалась.

— Пока, Лер, — восклицает подруга, перед тем, как я закрываю за ней дверь и собираюсь пойти в свою комнату — не тут-то было, по дороге меня останавливает мама.

— Лерунь, что-то случилось? — встревоженно спрашивает она. — Целый вечер поникшая какая-то, молчишь. Не похоже на тебя. С Кириллом поссорилась?

— Нет, мам, всё замечательно, просто устала, — выдавливаю свою коронную улыбку. — Ходить с Машей по магазинам — одно мучение, мозг плавится от того, сколько-дцать платьев она перемерила, — мама кивает, будто принимая мою ложь, после чего я спокойно скрываюсь в своей спальне.

Сначала гружу себя разными делами, в первую очередь отдавая предпочтение реферату по «Этнографии», и только когда усталость берёт свое, бросаю всё, удобно умащиваясь на подоконнике. Он такой большой и комфортный, как на самых атмосферных картинках в интернете. К тому же, полностью оккупированный подушками и пледом.

Когда мы только начинали делать ремонт, этот подоконник был главным моим условием, и без него я не шла ни на какие компромиссы. До последнего не хотелось прощаться со своей прошлой комнатой — была без ума от обоев с фосфоровыми звёздами, что светились по ночам.

Этот подоконник стал для меня неким «местом силы». Обожала читать книги именно здесь, или же, как сейчас, выключив свет в комнате, забираться на него и укутываться в теплый, мягкий плед. За окном темно, в комнату проникает только лунный свет, а я любуюсь на звезды, которые сегодня особенно сильно усыпали тёмное небо.

Не могу перестать думать об Яне Дмитриевиче, и никак не даю себе отчёт отчего так. Ощущаю, что меня задело увиденное в парке. Хотя что в этом странного? Взрослый человек, двадцать шесть лет по моим подсчётам, соответственно, семья и ребёнок вполне объяснимые вещи.

В моей голове даже не гадалось, что у него уже есть собственная семья. Хотела узнать его получше, но и мысли не приходило, что он уже занят кем-то. И размышления, что сейчас безустанно летают в моей голове безумно пугают и напрягают меня — с каких пор он начал занимать в них столько места?

Мне становится необъяснимо обидно. Чувство, будто меня поматросили и бросили, хотя ещё никто и не матросил. Между нами ничего не было и не могло быть. События, связанные с ним за три недели, как-то грели меня изнутри… Первый раз, когда он «спас» меня, следующий, когда пришлось пожертвовать свободным вечером и провести его за проверкой тестов, или же вчера, когда он обнял меня, и я снова ощутила аромат его парфюма так близко.

Осознание тяги к нему больно хлестнуло по нервным окончаниям, а на душе ещё яростнее заскребли кошки. Вроде, из-за него я почувствовала хоть какую-то опору под ногами, как бы это ни звучало эгоистично, а сейчас её резко отобрали, и я снова дезориентирована.

С одной стороны, хорошо — теперь знаю, что у него есть семья. Но продолжаю безустанно думать о том, что не увидь его сегодня — не поняла бы, что меня буквально притягивает к нему неведомой силой. До было проще, а теперь сижу до ночи, вспоминая моменты и придавая им какой-то особый смысл, которому изначально нет места в этой истории.

Да, Валерия, у тебя уже крыша едет. Забивать себе мозг человеком, с которым при любом раскладе ничего не может быть. Просто придумала себе всё это, приняв обычную поддержку за что-то большее. Видимо, мне просто настолько одиноко из-за разрыва с Кириллом, что мозг начинает полностью отказывать в здравом мышлении.

Ещё и чёртов Кирилл, который так и маячит перед глазами каждый будний день в обнимку с Инессой. Желание долбануть её лицом об стену никуда не делось, дайте мне только подходящий момент, и она пожалеет обо всем, что только совершила в своей жизни. Не хочу видеть его, но выбора нет. Когда встречаемся, отвожу взгляд. Мне неприятно, что он повёл себя так, и даже слушать не стал мои оправдания. Дорогой человек просто выкинул меня из своей жизни и, похоже, не жалеет об этом. Ну что же, флаг ему в руки, как говорится.

Да и вся ситуация в университете потихоньку сходила на нет. Некоторые, конечно, ещё шептались за спиной, а те, которые посмелее — высказывались в лицо, за что, собственно, и получали пощёчины и вразумительные ответы с моей стороны, после чего лезть ко мне им расхотелось. Тем более, я перестала обращать внимания на их попытки меня задеть, несмотря на тяжесть, что возникала в груди от этой несправедливости. В такой ситуации никогда не нужно подавать виду, как сильно тебя цепляет происходящее и четко отстаивать свои границы — стаду станет скучно задирать по поводу и без.