Дневники экзорцистки. Злыдни

(эпизод 7)

— Держись! — бабушка успела подхватить Ирину под локоть. — Вот же пакостники какие! Ну ничего, пусть порезвятся напоследок.

Они перешли в коридор, и Клара подала руку, чтобы мне было удобнее переступить через злополучный коврик.

Я огляделась. Прихожая оказалась довольно просторной и вмещала шкаф-купе, небольшой диванчик и трюмо. Всё в светлых тонах, даже обои с выпуклым абстрактным рисунком. Жаль, что это оказалось заляпано полупрозрачной зеленоватой слизью. Такая же киселеобразная субстанция виднелась и на полу. Понятно теперь, почему коврик на резиновой основе вдруг начал скользить.

— Бабуль, ты видишь? — я указала в один из углов, где в виде бурой кляксы разросся призрачный мох.

Он слабо шевелился, пытаясь ползти по плинтусу.

— Это — тлен, — покачала головой Клара. — Помнишь, я тебе о нём рассказывала? Дело — плохо.

Если в квартире появился тлен, то, значит, зло тут поселилось давно, и вывести его будет не так просто. Молитвами не отделаешься.

Мы стали осторожно продвигаться к комнате. Я чувствовала, что дышать становится тяжелее. Странное ощущение: вроде вдыхаешь полной грудью, воздух поступает через дыхательные пути, но насыщает лёгкие не чистым кислородом, а некой токсичной смесью без запаха, похожей своим воздействием на угарный газ. У меня слегка закружилась голова, на лбу выступили капельки пота. Всё это действие призрачного мха, который вырабатывает некий вид токсинов.

Бабушка первой вошла в комнату, охнула и перекрестилась.

— Что там? — Ирина остановилась у порога и виновато развела руками: — Я сегодня и пылесосила, и влажную уборку делала везде, но, мне кажется, что ещё грязнее в комнате стало.

Я выглянула из-за её спины и оглядела просторную гостиную, погружённую в мутное зеленоватое марево. Солнечный свет с улицы словно не желал проникать в это помещение. И дело тут было не в грязных стёклах широкого окна и не в плотности полупрозрачных штор. Сам воздух казался густым и мутным, похожим на воду в застоявшемся болоте.

Ну и, конечно, слизь. Её тут было много: на мебели, на полу и даже на потолке.

Затем я разглядела и самих злыдней. Бабушка говорила, что даже те, кто обладает «призрачным зрением», не в силах постичь настоящий облик нежити — слишком инородные это существа. Мы можем разглядеть только их энергетическую сущность, а наш мозг пытается придать ей привычную для понимания форму. Наверное поэтому, я и увидела злыдней именно такими, как описывала их Клара.

Первым на глаза мне попался вожак этой стаи. Папа-злыдень походил чем-то на злую обезьяну, и размером был со среднюю собаку. Он имел всклокоченную зеленоватую шерсть, маленькие красные глазки и пасть, усеянную острыми игольчатыми зубами. Передние лапы у него оказались длинные, тонкие и заканчивались пальцами с внушительными когтями. Выражение морды у главы призрачного семейства было враждебным и подозрительным.

Он неспешно спустился с кресла и занял оборонительную позицию в центре комнаты. Тут же возле папы-злыдня, прямо из воздуха появилась крупная самка. Мама-злыдень вела себя чрезвычайно суетливо: размахивала лапами, тряслась и что-то бормотала, брызгая слюной. Она то и дело исчезала, внезапно появляясь в другой части помещения, чтобы вытащить из-за кресла или из-под стола расшалившегося малыша, слегка душила его за шею, прижимала к себе, а затем бросала на пол и возвращалась к лохматому мужу.

Не знаю, зачем она душила своих деток. Может выражала так материнскую любовь или пыталась столь странным образом угомонить сорванцов. Маленькие злыдни после таких «обнимашек» какое-то время тихо лежали на полу, конвульсивно дёргая лапками, потом, пошатываясь, поднимались и ползли прятаться за мебелью. Но потом, видимо, очухавшись, снова принимались носиться по полу, стенам и по занавескам.

Хорошо ещё, что «призрачный слух» у меня не так сильно развит. Я различала только тихое потрескивание и скрежет. Вот бабушка нежить хорошо слышит. Для неё тут, скорее всего, настоящий звуковой ад.

— Ну что же, давайте начнём проведение обряда экзорцизма! — закричала Клара и поставила на стол свою бездонную дамскую сумку. — Пока попробуем святую воду, соль и молитвы, а дальше видно будет! Дашка, ты сюда не ходи!

— Бабушка, не кричи! Я тебя и так прекрасно слышу! — отозвалась я.

— Прости, милая, — бросила через плечо Клара, выкладывая на стол необходимые принадлежности, — эти негодяи так верещат — оглохнуть можно! Ты следи за ними. Злыдни должны гнездо своё охранять! Если найдём их подпитку и нейтрализуем, то справиться будет легче.

Легко сказать, «Следи». Они же всё время перемещаются в пространстве, а некоторые ещё и прячутся. Я их никак не могла сосчитать. Детки-злыдни размером с котёнка, невероятно прыткие, да ещё и полупрозрачные. Разве уследишь?

— А что это за гнездо такое? — тронула меня за плечо Ирина.

— Ну это только название такое — «гнездо» или «рассадник зла». А на самом деле это может оказаться какой-то вещью или местом в квартире, где чаще всего были страдания. Злыдни же питаются негативной энергией людей и специально подстраивают всякие гадости, провоцируют скандалы. Но раньше-то эти призрачные существа были добрыми домовыми. Хозяева сами сделали их такими, питали злом. Кто-то раньше жил в этой квартире и совершал нечто нехорошее. Может ребёнка тут часто наказывали, в угол ставили, и он рыдал всё время. Вот такой угол и будет этим «гнездом страданий». Злыдни из него энергию черпают.

— А-а-а, понятно, — Ирина смотрела на меня как-то странно, словно я рассказывала ей, что среди нас живут инопланетяне.

— Куда?! Стой! — вдруг закричала бабушка.

Я увидела, как скатерть, на которую Клара выложила принадлежности для ритуала экзорцизма, стремительно сползает со стола. Но вместо того, чтобы быстрее схватить банку со святой водой или молитвенник, бабуля зачем-то вцепилась в свою сумку. Вещи стали падать на пол. Я рванулась вперёд, но Ирина схватила меня за плечи и прижала к себе.

Бабушка наклонилась, чтобы поднять банку, но из-под скатерти, уже лежащей на полу, выскочил пучеглазый маленький злыдень и пнул стеклянный сосуд лапкой. Посудина покатилась к окну, а другой бесёнок уже тащил в сторону пачку с солью.

Клара заметалась, не зная, что в первую очередь нужно спасать. Зато нежить не растерялась. Демоны действовали слаженно, как натренированная команда. Папаша-злыдень в два прыжка доскакал до окна, отдёрнул штору и взобрался на подоконник. Послышался щелчок, створка пластикового окна распахнулась, и два чумазых злыднёнка, поднатужившись, бросили в образовавшийся проём упаковку соли. Пачка пролетела буквально в сантиметре от головы папаши. Хотя, думаю, пачка не нанесла бы ему никакого вреда, ведь эти существа по своей природе условно-бесплотные.

Бабушка в это время пыталась догнать катившуюся банку. Бесёнок, что толкал её, был совсем маленький, и получалось у него не слишком хорошо. Клара уже догнала его, протянула руку, но тут прямо из ничего возникла мамаша-злыдень и так наподдала лапой по стеклянной таре, что послышался смачный шлепок. По всем законам физики, после падения на пол и резкого удара когтистой лапой, банка должна была превратиться в осколки, но она как-то «пережила» все смертельные опасности, чтобы наконец-то отправиться в полёт с девятого этажа.

— Бабушка! Окно! Закрой скорее окно! Там под столом ещё остались молитвенник и икона! — закричала я, пытаясь вырваться из рук Ирины.

Клара услышала меня и кинулась к створке окна. Папаша-демон пытался помешать, но как он не тужился, бабуля постепенно одерживала победу. Пока они мерились силами, ещё один злыднёнок завладел книжкой и потащил её, передвигаясь прямо по стене.

Ирина взвизгнула и наконец-то освободила хватку. Я вырвалась из её рук и побежала к столу, чтобы забрать икону. Возле неё уже крутились бесенята. Они пробовали дотронуться до иконы, но обжигали лапки.

Я упала на колени и полезла на четвереньках под стол. Прямо перед моим лицом неожиданно возникла озлобленная морда мамаши-злыдня. До иконы было рукой подать. Где-то в глубине сознания возникла мысль, что я легко могу просунуть ладонь через, корчащую мне гадкие рожи, полупрозрачную сущность, даже не почувствовав её. Но мне стало очень страшно. Я отпрянула назад, а нечисть схватила икону.

Её шерсть на лапах тут же задымилась, а на коже выступили волдыри, как от ожогов. И, даже я, не обладающая чутким «призрачным слухом», тут же услышала, как заскулила мамаша-злыдень. Однако, она не выпустила добычу из лап, исчезла вместе с ней, чтобы через мгновение появиться уже на подоконнике.

Бабушка всё ещё пыталась захлопнуть окно, и у неё почти получилось. Осталась совсем небольшая щель — всего-то с три пальца шириной, но этого хватило, чтобы злыдни пропихнули туда и икону, и тонкий молитвенник.

Я подбежала к окну, когда створка уже захлопнулась, а злыдни разбежались.

— Ничего, проигран бой, но не проиграна война! — тяжело дыша, заявила Клара.

— Боже мой, как же страшно! — Ирина тоже присоединилась к нам. Глаза её были выпучены, руки прижаты к груди. — Книга по стене передвигается, банка летает! Я чуть с ума не сошла!

— Ты почему в комнату забежала?! — не обращая на хозяйку внимания, принялась отчитывать меня бабушка. — я же велела не лезть сюда!

— Просто помочь хотела, — попыталась оправдаться я, когда внезапно почувствовала за спиной жар.

— Поздно… — тихо простонала Клара, глядя куда-то за моё плечо.

Я резко обернулась и тут же отшатнулась, едва не сбив её с ног. Комната оказалась охвачена огнём. Языки пламени плясали на полу, быстро перекидываясь на мебель и стены. Становилось невыносимо жарко. Меня затрясло от ужаса. Я понимала, что в этой ситуации деваться нам совершенно некуда. И спасти нас уже никто не успеет.

Бабуля распахнула окно и выглянула наружу.

— Бордюр слишком узкий — мы не сможем удержаться на нём. — дрожащим голосом сообщила она.

Огонь трещал, пожирая всё на своём пути, подбираясь всё ближе. Языки пламени дотянулись до занавески и до бабушкиной юбки. Подол вспыхнул, словно был пропитан бензином…