Подводная лодка (The Boat)

Томсен сделал паузу.

«Забавно то, что когда у нас бывает удачная атака, то это происходит в чей-либо день рождения. В первый раз это был котельный машинист, во второй раз — телеграфист. Одинокое судно было потоплено в день рождения кока, а эсминец в день рождения помощника торпедиста. Странно, не правда ли?»

Подлодка Томсена, когда она пришла на раннем утреннем приливе, несла на наполовину поднятом перископе четыре вымпела: три белых в знак потопления торговых судов и один красный, означавший потопленный эсминец.

Голос Томсена, хриплый, как лай собаки, донесся через маслянистую тошнотворную поверхность воды гавани: «Обе машины стоп!»

Подводная лодка имела достаточно инерции, чтобы беззвучно доскользить и встать рядом по борту. Появившись в видимости с носа, она вышла из вязкой тяжести воняющей гавани как переполненная ваза сухих цветов. Головки цветов были смутными цветными пятнами, поставленными в темный мох. Когда они приблизились, они превратились в бледные и изнуренные лица, обрамленные бородами. Глаза с черными кругами, глубоко погруженные в глазницы, некоторые из них лихорадочно блестевшие. Меловая кожа, просоленные кожанки, выбеленные до грязно-серого цвета, бескозырки, неустойчиво посаженные на густые лохмы волос. Томсен, с ввалившимися щеками и тощий как стручок, выглядел по-настоящему больным. В его дружелюбной улыбке было что-то от улыбки скелета.

«Имею честь доложить о возвращении из боевого похода подводной лодки U-F!»

Троекратное громкоголосое ура приветствовало его полушутливое заявление. Эхо резко отразилось от склада No.1, затем, более смазано, от судоверфи Пенхоэ.