Донатор

В хозяйском доме темнота, только в спальне горит ночник. Попасть в дом не проблема, дверь со двора легко открывается. Подрагивающими пальцами открываю приподымаю щепочкой защёлку и открываю дверь. Тихо вроде, стараюсь не производить шум. Дверь в спальню приоткрыта, Екатерина лежит отвернувшись к стене. Предательски скрипнула половица и на меня смотрят два испуганных глаза.

— Катюша, а я вот решил сам прийти.

Чёрт, как трудно решиться. Помогла сама женщина, она стремительно вскочила и кинулась на меня с кулаками. Это было так неожиданно, что я пошатнулся и мы свалились на кровать. Дальше была борьба, вернее я хотел позорно убежать, но меня держали и старались расцарапать лицо. При этом женщина рычала и издавала дикие животные звуки. Внезапно она обмякла подо мной. Я же продолжал блокировать её ослабевшие руки. Только что она дралась как дикая кошка, а сейчас просто лежит поленом, как прошлой ночью.

— Сима, на выход, помогай. Я не справлюсь сам.

Как по мановению волшебной палочку, мой член затвердел и упёрся в мягкое женское бедро. Не размусоливая зашел в женщину, никакой реакции. У меня подымается паника, — Сима, запускай своих гвардейцев, я так долго не продержусь.

Всё, теперь от меня требуется только прижимать податливое тело и сохранять контакт. Неподвижно лежать не получается, возбуждения пропадает и мне приходится делать движения тазом, сохраняя максимальных контакт. Не знаю даже сколько время прошло, — Сима, как успехи?

— Нормально, работаю.

Я уже привык к комфортному лежанию на мягком, безответном теле. И когда на меня вдруг пронзительно взглянули два бездонных омута, я чуть не выскочил и не сломал всю операцию. Поторопившись вернуть контакт, я отвернулся, — почему?

Очень тихий вопрос, у Катерины слезинка катится по щеке.

— Катя, то что я делаю похоже на изнасилование?

Два внимательных глаза смотрят мне прямо в душу.

— Да я от испуга сейчас готов бежать в другой город, так похож я на насильника?

Выражение глаз изменилось и она помотала головой, — тогда зачем?

— Затем, что я хочу, чтобы твои старики дождались внука, а заодно о любимую дочь хочу им вернуть. Да, и внук будет не от меня.

Вот, совсем другое дело. Женщина поправила ночнушку на груди и устроилась поудобнее. Слезинка высохла, она явно успокоилась.

В глазах мелькнула робкая улыбка, — а что ты собираешься так меня вылечить? Вот таким образом?

— Да, собираюсь. У меня для такой уверенности есть основания. В конце концов, что ты теряешь? А результат проявится в течение дня.

Время то идёт помаленьку, но за нашей глубоко интеллектуальной беседой, я отвлёкся и начал позорно вываливаться из горячей ловушки.

Сумасшедшинка мелькнула в Катиных глазах, она развела шире согнутые в коленях ноги, грубо положила руки на мою задницу и рванула на себя. При этом подала свой таз мне навстречу. От неожиданности я чуть не слетел с кровати, — тогда работай, хватит филонить.

Вот, пошёл более привычный мне процесс траха, только какой-то истеричный. Будто стометровку бежим. Но лучше так, чем лежать на вялом теле, изображая насильника.

— Через три минуты ей станет хуже, заканчивай.

Это Сима подала голос, я попытался приблизить финал, но бесполезно. Когда Катерина замерла и её лицо исказила гримаса боли я резко вышел. Завернув женщину в одеяло потащил через улицу в свою часть. По пути её вырвало, я так в ночнушке и занёс её в свою ванную.

Всё, пока пусть придёт в себя. Через пятнадцать минут я услышал, как она включила душ. Значить моется, слава тебе господи.

— Сима, что происходит?

— Несколько часов у неё будет тошнота, отходить отёки. Поэтому ей лучше быть в ванной.

Ладно, а я пошёл за тряпкой, мыть пол. Периодически слышал, как её опять рвало. Она мычала, потом долго сидела на унитазе. Мне приходилось следить за нею в щелку, мало ли что.

Вышла она только через полтора часа, в моём халате. В первый раз увидел её без платка. Короткий волос рос седыми пучками, заметно залысину. Понятно, последствия химеотерапии.

От питья отказалась и я уложил женщину в кровать. Сам бухнулся в кресло. Как же я устал, аж руки потрясывает и в голове муть.

— А как ты хотел, милый, — подала ехидный голос Сима.

— Ты сегодня затратил тройную норму энергии. Рекомендую плотно поесть и выспаться.

Только сейчас понял, как я зверски голоден.

Кинул на разморозку приличный кусок стейка. Подумав добавил ещё один. Пока они размораживались в микроволновке, я заточил кусок сыра Чедер. Стейки долго не жарил, минут десять и первый шлёпнулся в тарелку.

Мясо с кровью, челюсти устали жевать полусырой стейк, но тороплюсь унять яму желудка. Второй пласт уже ел аккуратнее, отрезая ножом порционные кусочки. Запил полубутылкой красного вина, выхлестал не чувствуя вкуса. И тут же потянуло в сон, просто будто выключили рубильник. Только присоседился к лежащей в кровати женщине и отрубился. Проснулся от того, что Катерину бил озноб. Встал за тёплым одеялом, прижался к ней сам и накрыл нас потеплее.

Лучик солнце скользнул по щеке и попал в глаз, от яркого света проснулся. Блин, уже час дня, вот это я поспал. Осторожно выскользнул из кровати. Больная в глубоком сне, потрогал лоб, вроде не горячий. А вот ночью чувствовал у ней жар.

Два стакана воды организм принял на ура. Потянулся так, что мышцы затрещали. А самочувствие на удивление отличное, голова ясная, мышцы наполнены энергией. Захотелось размяться на улице.

Упс, я как был в трусах выскочил на улицу и оказался перед грозными очами хозяев дома. Тетя Клава смотрит с заметной тревогой, а дед хмурит брови.

— Ой, здрасьте хозяева дорогие. Я вот заработался и только встал.

— Ага, мы так и поняли, что ты Димон хорошо потрудился ночью. Вон, только к обеду глаза протёр.

— Да подожди ты старый, — одёрнула старика жена.

— Как Катенька?

Да, спалился, теперь придётся что-то лепить им.

— Так это, Кате ночью стало хуже. Вот я и уложил её к себе. Была температура, хотел скорую вызвать, да она отказалась.

Тётя Клава встала из-за стола и весьма чувствительно постучала Григорию Ильичу по темечку.

— Димочка, давай за стол. Я завтрак накрою. Хотя какой уж тут завтрак, обедать будем. Подожди только часик, борщ томится на плите.

Дед в знак извинения махнул мне рукой, приглашая за стол:

— Ты посиди, я туточки метнусь.

Результатом его пробежки появилась наливка его собственного приготовления, тарелка с мелко нарезанным солёным салом и перьями зелёного лука. К этому хозяйка вынесла порезанный чёрный хлеб.

Как-то с утра бухать не привыкший, но вроде уже обед. Да и повод имеется.

— Ну, за здоровьечко.

Я охотно поддержал деда и маханул рюмаху.

— Зело борзо, что это за нектар?

— А это Димка, моя наливка. Самогон мне сосед поставляет. Я его чищу на угле, развожу до 50 оборотов и добавляю для вкуса дубовую кору, можно ягоду. Эта на смородине, нравится?

— Вещь, — уверенно ответил я. Градус сразу ударил на пустой то желудок, но крепости не чувствуется, пьётся легко.

— Сима, половину расщепляй, остальное оставь для расслабона.

— Есть мой капитан, кстати, можешь пить побольше. Я, расщепляя яд, быстрее возобновляю ночные потери.

— Нет проблем мать. Сделаем. Надо так надо.

— Дед, наливай.

Вторая пошла не хуже, а тут и борщ подоспел. Сверху хозяйка плюхнула ложку жёлтой сметаны. Ух, я аж вспотел, работая ложкой. Промокнув корочкой остатки довольно откинулся. Ласково светит солнышко, деда развезло и он зачёсывает мне о своём героическом прошлом. Как он, будучи водилой, на грузовике помотался по дорогам страны. А я жмурюсь от сытости и наслаждаюсь покоем. Рядом приятные мне люди, на душе спокойно.

Несколько минут боролся с сонливостью. Но, вспомнив, что в комнате спит Катерина, я решил смотаться по делам.

Вернулся часов в семь, комната пуста. Даже кровать застелена, практически никаких следов произошедшего. Сегодня завалился рано спать, к вечеру опять появилось чувство усталости.

Зато продрал глаза в шесть и сразу побежал на речку. Тишина нереальная, над водой стелется утренняя дымка. Я плыву осторожно, боясь потревожить гладь реки. Вскоре солнце выглянуло из-за макушек деревьев и дымка тумана растаяла. Я выбрался из воды и растёрся полотенцем. После купания тело горит, хочется рвануть и пробежать пару километров. До дома пять минут, пока свежо, но уже чувствуется, что день будет жарким.

За столом семейная идиллия. Екатерина сидит как порядочная и наворачивает что-то вкусное из тарелки. Мама сидит рядом, касаясь её плечом и смотрит влажными глазами. Дед пристроился на дальнем углу с сигаретой в зубах.

— Дима, садись завтракать. Сегодня я сырники сделала.

Долго не ломался, сполоснул руки и за стол. Сырники — это нечто нежное из творога, политое сметаной. А я ещё добавил смородиновое варенье — объедение.

Кошусь взглядом на конкурентов в лице Катерины. Та пошла по второму кругу, — ой, Катенька. Как здорово, что аппетит вернулся. Видать лечение помогло, — тётя Клава обняла дочь.

Мы переглянулись с Катей и та показала глазами, что это не то, что я подумал.

После завтрака я попытался начать работать, надо заканчивать проект, осталась только моя часть.

Дверь открывается, дверь закрывается и заскрипела под тяжестью тела кровать. Обещали привезти новую, как всегда запаздывают.

Делаю вид, что я один. Но этот вариант не прошёл.

— Поговори со мной, — Катя сидит на краешке кровати. На ней спортивные штаны и легкомысленная майка. Сегодня женщина выглядит неплохо. Привычная бледность лица уступила место нормальному цвету кожи. На глазах по-прежнему тени, но в целом выглядит Катя лучше.

Я развернулся на стуле и с интересом наблюдаю за нею. Ведь это мой первая попытка лечить.

— Вот ты мне объясни, что за экстравагантный способ лечения. Или так ты совмещаешь приятное с полезным?

Я не отвечаю, консультируюсь с Симой.

Катя тоже замолчала, сидит как школьница перед учителем, только пытается уловить мои эмоции.

— Даже не знаю, как тебе объяснить. Точнее объяснять не стану. Ты излечиться хочешь?

— А если хочешь, не спрашивай. Просто прими как данность. Есть многое в мире необъяснимое. Мы же не отвергаем это сходу. Просто поверь мне, ты ведь лучше себя чувствуешь?

— Вроде да, однозначно лучше. Похоже на ремиссию после переливания крови. Ну врачи называют это трансплантацией стволовых клеток. Вот тогда было нечто похожее. Появлялся аппетит, исчезала на время дикая усталость по вечерам. А я действительно буду здоровой?

Смотрит вроде с небрежностью, а в глазах столько ожидания.

— Ты будешь здоровой, но нужно ещё несколько сеансов.

— Как, опять проходить через это?

— Катюш, на сей раз не будет мучительной ломки. Но если ты имеешь половой контакт, то да. Я просто иначе не умею. Прости.

— Хм, ладно, потерпим. Когда приходить?

— Можно сегодня, только не знаю как это провернуть?

— А что тут думать, приду, как родители уснут.

Я честно говоря не дождался, заснул. Видимо организм ещё восстанавливается. Проснулся от того, что женщина стоит рядом, в потёмках и теребит меня за плечо. Пришлось вставать, защипел от боли, споткнувшись о стул. Зажёг ночник, стало лучше.