Гаттак

Гаттаку не было их жаль. В свое время Бор предлагал остаткам цивилизации присоединиться к нему, предлагал их правителям строить новый мир вместе. Предлагал им себя в качестве единого бога, мерила правды и справедливости, источника бесконечной мудрости. Они выбрали иных богов — богов жестоких и несправедливых. Они выбрали нищету и голод. Но даже тут Бор не оставил их. В конце концов, когда их цивилизация могла просто кануть в Лету, он вновь протянул им свою руку — и в этот раз они приняли помощь. Правда, на сей раз условия этой помощи были уже иными. Высшие под руководством Бора ушли в своем развитии так далеко вперед, что бог уже не мог объединить эти два мира. Не желали этого и его дети. Бор предложил низшим свою помощь в обмен на вечное служение его детям, и низшим ничего не оставалось, кроме как принять это предложение. Отныне высшие были правителями, а низшие — их рабами. Это позволило высшим сосредоточиться на знаниях, дарованных Бором. Они развивали свое общество, науку и технологии, низшие же стали для них источником рабской силы. Судьба не лишена иронии: история двух народов совершила виток и повторилась с точностью до наоборот. Отныне низшие трудились в шахтах, добывая для общества высших полезные ископаемые, их труд использовался в земледелии и скотоводстве. Они трудились на всех грязных и опасных производствах, поскольку ни на что более пригодны не были. За это Бор позволял пользоваться некоторыми благами созданного им мира. По сравнению с высшими, низшим людям доставались лишь крошки со стола. Но даже этих крох хватило для того, чтобы остановить их вымирание. Они получили примитивную медицину, социальный строй, основанный на труде, еду и все необходимые орудия труда. У низших было право на самоорганизацию. Бор почти не вмешивался в их жизнь — во всяком случае, до тех пор, пока его дети получали от них все необходимое. Конечно, бывали и вспышки непослушания низших, которые в скудоумии своем не оставляли надежд на обретение независимости. Такие бунты жестоко подавлялись. Нет, это нельзя было назвать войнами — разница в техническом оснащении армий высших и низших была настолько огромной, что подобные операции больше походили на зачистку. Непокорные курени зачищались под ноль, а затем их место занимали более лояльные Бору низшие. Это была своего рода селекция, позволяющая год от года подчищать прогнившее общество низших от скверны неверия и создавать более лояльное общество рабов. Каждое новое поколение низших становилось более покладистым, чем предыдущее, и, в конечном итоге, крупные кровопролития прекратились вовсе.

После завтрака отряд кандидатов направился на политподготовку — обязательное часовое занятие, проводившееся ежедневно. Эти занятия служили укреплению связи Бора со своими детьми. На них прославлялся его гений, подводились итоги тех или иных общественно значимых проектов, обсуждались политическая обстановка в мире и новые достижения в науке и технике. Основной же причиной проведения таких занятий было информирование высших о текущей ситуации с вторжением демонов прошлого.

Гаттак и еще семнадцать кандидатов заняли свои места в классе. Вошел офицер-воспитатель и, коротко поприветствовав кандидатов, включил проектор. Свет в классе погас, и перед слушателями появилась заставка их военно-космической академии. Прозвучали фанфары, затем перед глазами курсантов начал мелькать новостной видеоряд. Диктор за кадром прекрасно поставленным голосом вещал о последних достижениях науки и техники. Гаттак узнал, что для космонавтов был изобретен новый скафандр, позволявший находиться в открытом космосе целые сутки. Запас хода его реактивного ранца составлял десять часов на максимальной тяге.

«Слава Бору!»

— Слава Бору! — подхватила аудитория, вторя диктору.

Затем кандидаты узнали о новых сублимированных продуктах, которые могли не портиться годами — ими теперь будут комплектоваться все индивидуальные пайки космонавтов, пилотов и космодесантников.

«Слава Бору!»

— Слава Бору! — повторили кандидаты хором.

После короткой новости о возведении очередной секции космического лифта, готовность которого уже превышала семьдесят пять процентов, слушателям были представлены сухие цифры прироста добычи полезных ископаемых на Земле. Нефть, газ, медь, никель, марганец, уран, золото, с десяток редкоземельных металлов — по всем показателям добывающая промышленность была в плюсе в сравнении с прошлым месяцем. Численность населения Родины на текущий момент составляла четыре целых две десятых миллиарда человек. Треть из них были высшими, остальные — низшими. Это соотношение численности не менялось уже более трех десятков лет и было признано Советом обороны Земли оптимальным для достижения поставленных целей.

Совет обороны земли, или СОЗ, был, по сути, единственным надгосударственным органом, напрямую подчиняющимся богу Бору. Этот орган был создан Бором тридцать лет назад, сразу после обнаружения за пределами Солнечной системы корабля захватчиков. Бор не стал скрывать от своих детей тот факт, что знал о существовании угрозы задолго до первого полета человека в космос и развертывания на ее орбите сверхмощного телескопа. Дабы избежать паники среди мирного населения, эта информация была скрыта от общественности. На тот момент вражеский корабль улетал из Солнечной системы и не представлял угрозы для Родины, но через пятьдесят лет со дня бегства демонов стало ясно, что они совершили гравитационный маневр вокруг червоточины, расположенной далеко за пределами пояса Койпера, и с тех пор держали курс на Землю. Бор знал все тайны и секреты демонов, а потому не считал зазорным пользоваться их терминологией и обучать ей своих детей. «Врага нужно бить его же оружием!» — учил он.

Совету обороны Земли напрямую подчинялись администрации всех городов и поселений планеты. Единственными, кто мог напрямую общаться с Бором, помимо членов СОЗ, были верховный жрец планеты и пять его клириков, представлявших интересы церкви Бора на всех обитаемых континентах. В отдельных ситуациях Бор снисходил до общения с простыми смертными, но то были уникальные, буквально единичные случаи. Гаттак мог по пальцам одной руки пересчитать известные ему примеры прямого общения Бора с простыми людьми. Для подобной чести нужно было быть либо святым, либо предателем высшего света. Предателем такого порядка, чтобы Бору стало интересно самому допросить провинившегося.

«Корабль захватчиков приближается к орбите Юпитера, — звучала грозная сводка из динамиков, — и уже приступил к гравитационному маневру. Зафиксированы вспышки двигателей торможения. При тех же темпах и сохранении заданной траектории захватчики окажутся близ орбиты Марса уже через пять лет». Финальные фанфары возвестили о завершении политподготовки, и все кандидаты были приглашены на ежедневную утреннюю тренировку.

Предстоящий экзамен не был поводом для отмены ОФП. Более того, сегодня кандидатам предстоял кросс в пятнадцать километров при полной выкладке. Дистанцию намеренно увеличили на пять километров, поскольку считалось, что экзамены нужно сдавать в более стрессовой ситуации, нежели обычно. Таким способом отсеивались кандидаты в пилоты, не способные ясно мыслить при повышенных физических нагрузках и запредельном стрессе.

Гаттак преодолел дистанцию одним из первых. Бежали по знакомой трассе вокруг части, рядом было множество построек и мачт связи, а потому освободить свой разум от тяжкого бремени контроля Гаттак не мог. Собственно, в данный момент ему это и не требовалось: перед экзаменом лишние мысли в голове были ни к чему. Последние два километра по снежной целине дались Гаттаку нелегко, но, глядя на отстающих, он понял, что может позволить себе слабину и не тратить остаток сил на установку нового рекорда части. Предыдущий рекорд и так принадлежал ему, и все, что сегодня требовалось от Гаттака, это завершить дистанцию с минимальными энергозатратами.

После кросса их ждала десятиминутная передышка — ровно столько времени требовалось на то, чтобы принять ледяной душ и переодеться в сухое. С кроссом справились все, и уже к полудню семнадцать кандидатов в пилоты стояли в строю на крытом полигоне.

Начался экзамен. В последующие два часа им предстояло преодолеть на время стандартную полосу препятствий с пятью контрольными точками — на каждой из них кандидатов ожидал огневой рубеж, после чего предстоял пятиминутный спарринг с инструктором в полный контакт. Сразу после боя кандидату необходимо было решить одну из математических задач кандидатского минимума. Задачи были разнообразными и касались всех аспектов будущей работы пилота-истребителя. Там были как дифференциальные уравнения, так и задачи по навигации в атмосфере и космосе. Были среди вопросов и такие, которых боялись все, — этот род вопросов был направлен на выявление среди новобранцев эмоционально незрелых кандидатов, неготовых стать лицом цивилизации и представителем самого Бора в космосе. В зачет шли только верные решения, полученные в отведенный срок — не более пяти минут на одну задачу. Кандидатский минимум подразумевал и задачи по программированию, но этот экзамен проводился днем ранее, и Гаттак с ним успешно справился.

К пятой контрольной точке Гаттак подходил на пределе своих возможностей. На этом этапе он умудрился допустить два досадных промаха из плазменной винтовки по ростовой мишени, но критически на общий балл это обстоятельство не должно было повлиять. Последний спарринг Гаттак проводил лишь на кулаках — сил на изнуряющую борьбу в партере или махание ногами уже не оставалось. Доставшийся ему инструктор, по всей видимости, знал, в каком состоянии будут подходить к последней контрольной точке кандидаты, и пользовался своим преимуществом в силе и свежести в полной мере. Задачей Гаттака в этом спарринге было не победить своего оппонента, а просто уцелеть. После трех пропущенных прямых ударов мысли парня затуманились.

«Кто он?»

Разворот, уклон, атака.

«Зачем он здесь?»

Еще атака, уклон, пропущенный удар.

«Зачем он все это терпит? Ради какой цели?»

Инструктор, по всей видимости, решил выбить из Гаттака весь дух и молотил своими стальными кулачищами, лишь номинально прикрытыми тонкой тканью перчаток, прицельно по голове. После очередного пропущенного хука справа Гаттак, что называется, поплыл. Его начало заносить, ноги подкашивались сами по себе. Но падать на экзамене даже в легкий нокдаун было нельзя — сразу снимался целый балл, а это почти провал.

«Почему именно я тебе нужен?» — рычал Гаттак про себя, стараясь ухватиться за канаты. Ответа не было. Конечно, откуда им прийти, ответам? Кто такой Гаттак, чтобы до него снизошел сам Бор? Бор уже доказал свою божественную суть, свою пользу людям, свою любовь к народу. А что мог противопоставить этому величайшему дару он? Что сделал для своего народа он, Гаттак, двадцатилетний высший? Ничего! Он был абсолютным нулем в сравнении с величием Бора, ему только предстояло доказать свою пригодность великому делу бога, а для того ему нужно было сейчас во что бы то ни стало устоять на ногах.