1:0 - как это ни парадоксально...

— Что будет со мной, когда я окончательно поправлюсь?

— Ты можешь уйти в любой момент, тебя никто не запирает.

Тиаго был не уверен, что торопится покинуть это место — оно казалось ему надёжным убежищем.

— Расскажи мне… Я любопытен.

— Пока ничего не знаешь, ты волен просто уйти, а как только тебе станет что-то известно… — медсестра была спокойна и привычно улыбалась.

Тиаго решил проявить настойчивость:

— Расскажи. Как я здесь оказался? Где мы? Как тебя зовут?

— Мы нашли тебя возле дороги избитым, в таких ситуациях мы обращаемся к властям, но твоё состояние было настолько тяжёлым, что не допускало возможности транспортировки, и мы решили помочь тебе здесь.

— Вы спасли мне жизнь, — Тиаго выдохнул и почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Да. И с твоей стороны было бы уместным, в качестве благодарности, задавать поменьше вопросов. У нас закрытое учреждение — всё, чем мы здесь занимаемся, совершенно секретно.

Тиаго очень нравилась эта милая, очень спокойная и улыбчивая девушка, которая с готовностью составляла ему компанию и развлекала по мере сил. Пока шло выздоровление, Тиаго полностью освоился в пустынных коридорах и больше уже не пытался торкаться в надёжно запертые двери.

— Ты даже своё имя мне на назовёшь? — и всё-таки найти общие темы для разговора в обход неудобных вопросов было сложно, особенно когда девушка поддерживала под локоть и вела по коридору.

— Мы расстанемся со дня на день, возможно, навсегда, — Тиаго отчаянно пытался уловить нотки сожаления в привычно спокойном разговоре медсестры, когда ближайшая к ним серая дверь открылась, и в проёме показался человек в медицинском халате.

— Даже не думай об этом, я отказываюсь участвовать! — закричал незнакомец.

— Сворачивать испытания сейчас — значит, сдаться, — этот ответ на крик был вполне спокойным. — Это последовательно: мыши, собаки, обезьяны, люди…

— И кто полезет в машину?

— Я!

— Безумец!

Тиаго и поддерживающая его под руку медсестра застыли в коридоре, оказавшись нечаянными свидетелями перебранки, а доктор, заметив их, замолк. Тиаго прервал неудобное молчание:

— Кажется, придётся посвятить меня в некоторые подробности того, что здесь происходит, — он произнёс это, чтобы как-то разрядить обстановку, но окружающие восприняли его слова слишком серьёзно.

— Я в этом не участвую! — стоявший в дверях врач переступил порог. — И у тебя не получится управлять машиной в одиночку, — бросил он, оглянувшись через плечо, и поспешил прочь по коридору.

Не встречая сопротивления, Тиаго вошёл в небольшое помещение, поразившее его кристальной чистотой: стены были белыми, будто эмалированными, абсолютно гладкими, пол гулко ответил на шаги. Тиаго огляделся — свет лился с полностью прозрачного в небо потолка. Остававшийся в помещении врач был возбуждён и обрадован его появлению.

— Послушай, нам и вправду нужны подопытные. Ты согласен?

— Томас, ты же знаешь, что мы не в праве использовать… Даже если пациент согласен — при нём нет никаких документов, чтобы это оформить.

— Малу… — глаза ученого показались Тиаго безумными, — твоя педантичность сейчас только мешает. Тиаго изучал помещение, а врач уже суетился возле охваченной магнитными кольцами, застеленной белой кожей койки. — Мы значительно продвинулись по пути изучения феномена и находимся в шаге от практического применения. Прибор успешно прошёл испытания на крысах.

— Крысу мы нашли на третий день после испытаний, — Малу, казалось, впервые на памяти Тиаго нервничала — стояла с застывшим, несчастным взглядом и теребила руки, не находя им места.

Тиаго был рад подбодрить девушку улыбкой, а врач сделал это словами:

— Всё будет хорошо, Малу, для человека нужно просто увеличить временной интервал погружения.

— Объясните мне, о чём идёт речь, — Тиаго собирался принять активное участие в разговоре и демонстрировал исключительную заинтересованность.

— О переносе сознания, или души — как тебе больше нравится — во времени. При помощи этого прибора душа перемещается в прошлое на определенное время, попадает в своё же тело, сохраняя весь накопленный опыт, — тон врача был дружелюбным, но Малу ответила на эти слова криком:

— Ты умрёшь в текущем воплощении. Ты умрёшь! — повторила она раздельно, делая ударения на каждом слоге. — Этот прибор убьёт тебя! — Малу, казалось, окончательно потеряла самообладание, но Тиаго не обратил внимание на её крик — его мозг лихорадочно работал:

— Машина времени? — назвал он вслух первую возникшую в голове ассоциацию.

Деловито возившийся возле приборов врач оглянулся на него через плечо и одобрительно улыбнулся:

— Не совсем, но в общем и целом очень похоже...

Тиаго чувствовал необычный эмоциональный подъём — адреналин бросился в кровь — такой простой способ решить все его проблемы: вернуться назад и сделать правильную ставку.

— Я могу сам выбрать время, в которое попаду?

— В разумных пределах...

— Второе июля... — сердце Тиаго отчаянно забилось. В действительности, куда ему возвращаться? Ему неоткуда взять деньги, да и проценты должны быть неподъемными — его убьют, стоит ему появиться в городе.

— Почему бы и нет... — ответ врача был ободрительным, и Тиаго был готов кричать от наполнявшего его счастья:

— Мне надо лечь?

Тиаго сделал шаг к койке и почувствовал, как Малу вцепилась ему в локоть:

— Послушай, я своими руками вытаскивала мёртвых крыс из прибора, — любые попытки реанимации были бесполезны. Смерть мозга.

— Самое интересное, — слова медсестры не встревожили врача, — эти крысы находились через несколько дней или недель в новых партиях, которые нам привозили для проведения опытов. Это подтверждают анализы ДНК. Возьмём и у тебя ДНК на всякий случай.

— Это противозаконно! — Малу окончательно перешла на крик.

— Он же согласен, — врач в очередной раз ободрительно улыбнулся Тиаго, и тот улёгся на койку.

— Что вы делаете?! — Малу впервые на памяти Тиаго была близка к истерике.

— Если ты откажешься ассистировать, то что-то может пойти не так, — врач произнёс эти слова спокойно, будто истерика медсестры его не удивила.

— Что может пойти не так, когда вы собираетесь убить его?!

— Ни одна из крыс не погибла, не волнуйся! — Тиаго вздрогнул и попытался встать, но врач уже задействовал механизмы, и три магнитных кольца охватили койку. — Второго июля, говоришь? Как скажешь! — массивные кольца пришли в движение, закрутились вокруг невидимой, проходящей через центр койки оси. Тиаго не хотел закрывать глаза, но вынужден был это сделать: вращающееся с бешеной скоростью перед взглядом кольцо сперва превратилось в размытое белое пятно, а потом засияло нестерпимым светом, который был виден даже сквозь плотно сомкнутые веки. Тиаго не чувствовал боли, ему неодолимо хотелось прикоснуться — он поднял руки, вздохнул и перестал существовать.

* * *

— Внимательно прочитайте договор и подпишите здесь. Вы решили сделать крупную ставку, не пожалеете?

Тиаго внимательно вчитывался в строки договора, просмотрел все документы, рассмотрел подпись менеджера на расписке, проверил разборчивость фамилии и имени записанных рядом от руки, голограмму, штрихкод, зачем-то посмотрел на свет — водяных знаков не было.

— Я уверен в своём выборе.

— Греция — ха! Ну что ж, безумцам иногда везёт, но помните, что вы не сможете вернуть ни одного эскудо в случае проигрыша. Да, и примите в подарок билет на матч. Вам захочется проконтролировать всё самому.

Тиаго помнил, как усмехнулся в первый раз в ответ на предложение, но…

— Да, безусловно захочется, — на этот раз он с благодарностью принял подношение.

* * *

Тиаго не просто нервничал на пути к стадиону — его трясло крупной дрожью, а прикосновения людей из толпы доставляли почти физическую боль. Он слегка успокоился, когда занял своё место на одной из трибун и стал наблюдать за игрой. Каждое движение игроков было ему знакомо, он благословлял каждую неудачу португальской команды… Грекам везло. Первый период привычно закончился нулевой ничьей.

Тиаго не смог покинуть своё место во время перерыва, лишь удобнее уселся в кресле и выдохнул — напряжение не могло держать его вечно.

Второй период начался с памятной атаки. Тиаго облегченно выдохнул, когда Деку упал на газон, спровоцировав волну возмущения на трибунах и с той, и с другой стороны и вызвав неразбериху на поле. Через несколько минут Тиаго наблюдал за тем, как выстраивается казавшаяся всем непробиваемой стена португальских защитников — этой стене предстоит пропустить роковой мяч. Тиаго зажмурился, когда он полетел — вот-вот этот грек с необычно твёрдым черепом отправит мяч в ворота. Крик на трибунах оповестил его о том, чего он не хотел видеть. Тиаго переждал несколько минут и открыл глаза — на табло стоял счёт ноль — ноль. Тиаго вскочил с места.

— Штанга, друг! Ты зажмурился, да? Штанга! Всё хорошо.

Сердце Тиаго сперва забилось в горле, а потом ухнуло в желудок. Обозлённые угловым португальцы рванули на сторону противника — мяч плотно обосновался на стороне греков, те встали стеной и отчаянно защищались, но отдельные игроки португальской сборной распечатывали эту стену кинжальными атаками, и мяч каким-то чудом не влетал в ворота.

Наконец, грекам удалось организовать контратаку — в ходе хитроумной, как шахматная партия, комбинации они завладели мечом и погнали его на сторону противника. Мяч пересёк центральную линию. Тиаго всей душой болел за греков, но окружающие, к счастью, воспринимали его эмоции неправильно — видели страх за предвкушением победы. Удар — португальский защитник перехватил мяч и отправил его влёт через всё поле. Тиаго сжал кулаки — нет, ему только показалось, что все португальцы покинули половину поля противника в отчаянной попытке защитить свои ворота — это греки так сделали. Молодой игрок — девятнадцатилетний Рональду — с невероятной скоростью гнал мяч и выходил один на один с вратарём. Удар — и Тиаго оглох от огласившего трибуны рёва. Мяч лежал в сетке ворот. Тиаго взвыл и опустился на колени.

— Что ты, друг? Что? Всё хорошо!

Остаток матча Тиаго так и простоял — на коленях. Счёт остался прежним: один — ноль. Португалия победила — Тиаго проиграл.