Что это было?

***

Профессор долго молчал, пытаясь осмыслить услышанное.

— Как это?

— Очень просто. Гедиока спасла наша космическая команда. И он доставлен на базу. Сюда. В Россию.

— В Россию? — промямлил профессор.

— А что вас удивляет? Мы стали первыми, хотя проект носит международный характер и в команде есть представители многих стран.

— И вы его поймали?

— Что значит «поймали»? Мы его спасли. Долго искать, правда, пришлось. Но ничего, главное, успели. Он, как видите, жив и здоров.

— Здоров, — повторил профессор.

— Ну что, хотите с ним встретиться?

— С кем?

— Как с кем? С Гедиоком, конечно.

— Я?

— Ну, я-то уже с ним встречался. Речь идет о вас. Или вдруг проснувшаяся ненависть к ФСНК не позволяет?

Профессор громко вздохнул и понял, что проиграл. Проиграл полностью и окончательно, потому что никогда он не сможет отказаться от встречи с первым инопланетянином на Земле.

— Подождите, — вдруг почувствовал подвох профессор, — а как вы поняли, если не могли до этого расшифровать сообщения, что Гедиока в принципе требуется спасать?

— Ну как поняли. Это ведь мы его и подбили. И вывели всю технику из строя.

— Вы? Как это? Зачем?

— Ну, профессор, вы как ребенок, ей Богу. Ладно, слушайте. Я ведь правильно понимаю, наше сотрудничество можно считать состоявшимся фактом?

Константин Алексеевич быстро махнул головой, и Сергей снова улыбнулся и начал рассказывать.

— Мы следили за пришельцами несколько лет. Последние два года плотно работаем над этой темой.

Два года, подумал профессор. Два года. А он-то считал себя первооткрывателем внеземного разума.

— Сигналы мы отлавливали очень четкие, но не могли их расшифровать. Сейчас, уже после сообщения Гедиока, мы понимаем, что сигналы имели сложную систему кодирования.

Сергей сделал паузу, словно ожидая какой-то ответ от профессора. Не дождавшись, продолжил.

— Полтора года назад создали специальную команду, которая по силе и частоте излучений сигналов сумела определить примерные точки в пространстве, откуда они могли исходить. Мы сильно удивились, когда поняли, что на самом деле в Солнечной системе находится с десяток инопланетных кораблей.

— Ого!

— За полтора года они трижды меняли количество, часть кораблей исчезала, зато появлялись другие. Видно, раз в пять-шесть месяцев у них происходит своеобразная пересменка наблюдателей.

— И что сделали мы?

Сергей улыбнулся этому «мы», а профессор почувствовал себя мальчишкой, хотя на самом деле был лет на двадцать старше Сергея.

— Мы, — Сергей сделал акцент на этом слове, — стали в ответ следить за ними, за расположением их кораблей. В общем, так долго продолжаться не могло, руководство сильно нервничало. Да и как тут не нервничать, когда знаешь, что под боком десяток космических инопланетных кораблей, наблюдающих за тобой.

— Я удивлен, что не объявили военное положение.

Сергей в ответ очень странно посмотрел на профессора и молча отхлебнул чай.

— В итоге разработали операцию. Мы засекли точное местоположение всех десяти кораблей. Одни ребята соорудили специальный заряд, который создает силовое поле и выводит из строя оборудование, использующее любое излучение, электрическую энергию или даже батарейку. Ну и шмальнули в космос всем этим.

— Подождите… десять кораблей? То есть Гедиок…

— Не единственный, вы хотели спросить? Да! Всего ровно десять инопланетян и все живы и здоровы. Немного проблем вышло, кстати, именно с Гедиоком, поэтому мы точно знаем, что это он. К нему реально долго не могли подлететь, целых две недели. За это время он и наплодил со страху своих прощальных посланий.

— Две недели?

— Профессор, вы теперь все время будете все переспрашивать?

— Я?

— Ну вот опять, — засмеялся Сергей, — я понимаю, информация шокирующая, но вы же «чистый» ученый, должны уметь воспринимать научные новости и открытия спокойно.

— Вы меня передразниваете? Имеете право, конечно. Но я не могу до конца понять — зачем все это?

— Да все просто, профессор. Представьте, что пропал сигнал от десяти кораблей. Сразу. Чтобы вы подумали?

— Ну, предположить выход из строя всех экипажей, находящихся на разных орбитах и в разных точках одной звездной системы не логично.

— Правильно. Так подумали и наши аналитики. Одновременный выход из строя не может быть не замеченным. И не может не привести к понимаю, что их раскрыли. И пришельцы точно знают, что мы знаем о них. И теперь ход за ними. Они должны среагировать, и мы готовимся к любым возможным реакциям, вплоть до боевых действий.

— Так все серьезно?

— Все очень серьезно. Поверьте. Проблема в том, что мы не можем разговорить пришельцев. Если бы нам удалось получить от них информацию, мы бы, возможно, знали, чего нам стоит ожидать. Посольства с другой планеты или военный флот и реальных звездных войн? И потому ваш перевод это не просто удача. Это огромный подарок судьбы.

— То есть мы фактически сейчас на пороховой бочке?

— Да, профессор. И я вас зову попробовать хотя бы удлинить шнур от заряда, если невозможно совсем разминировать эту самую бочку.