Студент из прошлого тысячелетия

* * *

— Убрать её? — скучающе спросила Мара, готовая в любую секунду прыгнуть на Елену и расправится с ней.

— Нет, выполняйте приказ, я разберусь, — спокойно говорю я, отправляя кровососов на задание.

Оба запрыгнули на клинки и были таковы, растворяясь в ночи. Мы остались с Суворовой вдвоём.

— Что ты видела? — поинтересовался я.

— Ничего, — не растерялась Елена, сделав при этом шажок назад, видимо слова Мары откликнулись в ней страхом.

— Пусть это так и будет, — закончил с разговором я. — Ложись спать, завтра мы вернёмся в город.

— Если завершим дело, — не согласилась она.

— А есть сомнения? — усмехнулся я.

— Теперь их стало меньше, — задумчиво ответила девушка и пошла в дом.

Я тоже отправился к себе в спальню, размышляя над событиями этого дня.

Мне нужны оборотни, крайне нужны. Задерживаться тут более я не могу.

Мыслями снова вернулся к отцу, что лежал в коме.

Обязательно стоит заглянуть в кузню, пожалуй, наш гость готов.

Немного поворочавшись, я уснул, чтобы снова открыть глаза уже утром.

В комнату кто-то мягко ступил, тревожно замерев, я проверил своих фамильяров, успокаиваясь.

— Нашли? — спрашиваю, открывая глаза.

— Нет, — окутанная мягким утренним светом отвечает Мара. — Облетели все окрестности, никаких следов.

— Это плохо, — сажусь на кровати.

— У нас есть время, чтобы поправить твоё настроение, — Мара присаживается рядом, скидывая кожаную куртку и снимая майку через верх.

Оседлав меня, вампирша грозится задавить двумя мягкими полушариями. Неплохая мысль, разрядится перед сложным днём.

Одеяло уже стянуто, а горячие губы ищут ответный поцелуй. Привлекаю вампиршу ближе и подминаю под себя, стягивая с неё остатки одежды.

Кровать мерно скрипит, коготки Мары скользят по моей спине, старательно зажимаю девице рот, чтобы она не будила остальных. Мне это почти удаётся, заканчивая, она сотрясается всем телом и вызывает во мне волну оргазма. Тем самым заставляя расслабиться и убрать руку. Дом оглашает сладострастный стон, переходящий в грудной рык.

— Вот жеж срань, — ругаюсь я.

— А мне понравилось, — деловито одевается вампирша. — Считаю, что зарплата получена.

— Ты щас по жопе получишь за такие фокусы, — продолжаю ругаться я.

Мара не до конца натянув штаны падает, поперёк, прижимая мои ноги. Перед глазами предстаёт обтянутая тонкой полоской трусиков задница, с ещё не сошедшими следами от моих лап.

С удовольствием шлёпаю её, она довольно слазит и чуть подпрыгнув, забирается в штаны. Уж что-что, а местная мода на минималистичное нижнее бельё мне нравится.

— Мы свободны? — уточняет Мара.

— Пока нет, — отрешённо отвечаю я. — Послушай, а кто-то из людей может опознать в тебе вампира? Есть какие-то способы?

— Нет, — чуть подумав, качает головой она. — Если только сильный одарённый, но лишь тогда, когда ранит.

— Значит, всё как и прежде, — подвожу итог я. — Пожалуй, ты пойдёшь со мной на завтрак.

— Зачем? — заинтересованно спрашивает она.

— Могут быть проблемы, — делюсь опасениями. — Подстрахуешь. Не люблю оборотней, слишком быстрые.

— Быстрее тебя?

— Нет, но если их будет несколько, а что-то подсказывает, что так и есть, могу не выдержать.

Солнце уже давно взошло, горланили петухи, слышался стук в дверь.

Открываю, встречая селянку, что принесла еду.

Корзинка перекочевывает ко мне, а тысячная банкнота к ней.

Расставляю завтрак, всё как люблю, тёплая горка блинов, сметана, яйца и литровая бутыль с молоком. Так же немного чая и какие-то сладости в блестящих обёртках.

Одна из «конфет» перекочёвывает к Маре, которая тут же с удовольствием скалится, пережёвывая шоколад.

— Поможешь? — указываю на кухню. — Я совсем там ничего не знаю.

— Мужчины… — как само собой разумеющееся произносит вампирша.

— Я могу растопить печь и приготовить еду, но думаю эта чудо машина намного быстрее, — кивком указываю на плиту.

— Сколько же тебе лет? — недоумевает Мара. — И как ты до них дожил…

— Мне готовили, но повар сейчас в отлёте, — туманно парирую я. — Но тебе он понравится, клыки у него побольше чем у тебя.

Мара шумно сглатывает проглатывая десерт.

— Тоже вампир? — любопытничает она.

— Нет, кот, — ещё больше ввожу её в непонимание.

— Чудной ты, — бросает девушка и идёт готовить завтрак. — Нечисть тебе служит, будто ничего не боишься.

— А ещё я сплю с нечистью, за что вероятно попаду в ад, — добавляю я.

— В аду плохо, не греши, сын мой, — доносится с кухни.

— У меня там свои люди, точнее рогатые, — бормочу себе под нос.

Разминаюсь и умываюсь, пока из открытого окна кухоньки доносится бряцание посуды.

Со временем просыпаются все служители закона, выбираясь из спален, совершая утренний моцион.

Встречаемся за большим столом в общей комнате, из кухни выныривает Мара, неся шипящую сковородку. Лена узнаёт в ней вчерашнюю незнакомку и бледнеет. Ульяна отошла и практически равнодушна, лишь бросает короткое.

— Так вот какой у нас сегодня будильник, — укоризненно смотря на меня.

— Природный, я бы сказал, — киваю я.

Лена задумчиво кусает губу.

В этот момент в домик заявляется сладкая парочка, Веня с Целестиной. Кажется, пухлик лишился невинности, походка вальяжная, держит женщину за талию, да так, что та даже смущается. Может потому, что его рука норовит опустится ей на зад?

— Собрались? — строго спрашивает Алексеев. — Вылетаем через тридцать минут.

— Но, мы так и не выяснили, кто похитил людей, — спорит Ульяна.

— Госпожа Целестина рассказала интересную историю, — толстяк проходит к столу и бесцеремонно берёт блин, заталкивая его в рот. — В прошлой деревне, где жили эти двое, одной ночью произошло то же самое. Они пропали, никто толком ничего не понял. Лишь царапки внутри и никого.

— И? — настаивает Юсупова.

Краем уха слушая препирательства, смотрю на руку Целестины. Она всё в той же повязки. Видимо так трудилась ночью, что забыла сменить. В голову приходит неожиданная догадка.

— Скорее всего они просто ушли в другое место, странная парочка, — сетует Целестина и лукаво смотрит на Веню, от чего тот смущается. — Так стоит ли это разбирательства?

— Я считаю нет, — собирает свои яйца в кулак Веня.

— Мы останемся, — Ульяна не собирается сдаваться. — Проверим всё ещё раз.

— Это приказ, — гневно надувается Вениамин, изображая самца павлина. — Вы, госпожа Юсупова, как младшая по рангу, обязаны подчиняться главе группы надзора.

— Я обжалую решение, — с угрозой отвечает аристократка.

— А что у вас с рукой? — спрашиваю старосту, вклиниваюсь в перепалку надзорщиков.

— Поранилась, когда занималась по хозяйству, — щебечет та.

— Не перебивай меня… — взвизгивает Веня, тучно смотря мне в глаза.

— Хорошо-хорошо, — поднимаюсь. — Я лучше вообще выйду.

— Давно пора, — победно заявляет тот и продолжает. — Юсупова, мне связаться с начальством?

Вот же обморок… Как таких вообще на работу берут? Что за род такой? Если там подобные кадры разводятся, вероятнее всего не очень умные люди. А может и чересчур умные, раз этого валенка подальше убрали, до следующей зимы как говорится…Кипя гневом, иду во двор, где нахожу большое полено. Прикидывая его размеры, довольно киваю сам себе.

Захожу в дом, глаза девушек расширяются. Веня что-то самозабвенно втолковывает Ульяне, даже не подозревая, что его ждёт.

Одна Мара начинает хлопать в ладошки, прыгая на месте, будто именинница.

— Субординация, пункт первый… — важно рассказывает пухлик, а затем обращает внимание на нестандартную реакцию Мары. — А ты ещё кто такая?

Вампирша указывает пальчиком ему за спину, но повернуться тот не успевает.

Удар поленом коварно выбивает из него сознание.

— Ну, точно валенок, — огорчённо замечаю я. — Духовный доспех не поставил.

Лена подносит ладошку ко рту. Целестина отпрыгивает в сторону.

— Вы…вы… — заикается она, бледнея на глазах,

— Я….я… — передразниваю в ответ. — Руки на стол, быстро.

— Нет, я буду жаловаться! — её глаза мечутся по комнате в поисках выхода.

— Мара! — щёлкаю пальцами.

Вампиршу дважды просить не надо. Она в секунду вырастает перед Целестиной и заламывает её здоровую руку, впечатывая лицом в стол, да так, что подпрыгивают тарелки.

Беру раненную руку и разматываю бинты.

— Митрофанов, это слишком, даже для тебя… — предостерегающе говорит Ульяна, смотря на вырубленного Веню.

Справившись с бинтами, показываю руку ей.

— Полкан, — догадывается она.

— Да, — удовлетворённо резюмирую я. — Она держала пса, когда Ивана и Наталью вытаскивали из дома. Она же и указала на них. А когда пёс бросился…

— Он разозлился на неё, — осеняет Елену, да так, что она не сдерживает своих мыслей, рассуждая вслух.

— Верно, — подтверждаю я

— Уу… — стонет женщина.

— Рассказывай, где они? — приказываю ей.

— Не знаю…

— Значит всё-таки не один, а несколько, — довольно ухмыляюсь я. — Ты не возразила против множественного числа. Теперь давай договоримся, если ты не рассказываешь, где твои друзья, я тебе покажу своих, идёт?

— Меня накажут, — сдавленно говорит Целестина, начиная лить слёзы. — Они не простят.

— Иначе ты просто умрёшь, Мара!

Кровососка обнажает клыки, заставляя Целестину перестать реветь.

— В доме, они у меня в доме, точнее под ним, — бессильно отвечает она.

— Отпусти, — приказываю вампирше и та откидывает старосту к стене.

— А как давно ты тут руководишь? — вдруг приходит запоздалая мысль.

— Ха-ха-ха, — раздаётся холодный смех со стороны Целестины и она поднимается на ноги с блеском в глазах — Я думала не догадаешься, мальчишка.

— Назад! — кричит Ульяна, отзывая Суворову и они пятятся в сторону выхода.

Лицо смеющейся Целестины удлиняется, с неё пластами слазит кожа, падая на пол. Хватает трёх секунд, чтобы женщина почти обернулась, смех из человеческого превращается в лай, но ей было не суждено закончить трансформацию.

По комнате проносится тёмная молния, затем вторая и мы наблюдаем, как у стены падает тело оборотня без головы, начинающего обратный процесс превращения.

Слева в углу стоит Маркус, держа свою трость, которая как оказалось является ножнами для клинка. Справа у входа Мара, держащая голову, медленно возвращающую человеческий лик.

— Быстрая, — хмыкает Маркус, с печалью глядя на разодранную штанину.

— Но мы быстре-е-е-е… — протягивает довольная Мара. — А вообще, это не она быстрая, а ты медленный, старый.

— С огнём играешь, — качает головой её родич.

— Идём в дом, надо выяснить, кого она укрывала и какого хрена тут происходит, а потом можем и отчаливать. Мне уже тут надоело, — недовольно говорю я, выходя из домика.

— А у вас всегда так? — сконфуженно спрашивает Суворова, на мягких ногах покидая наше пристанище.

— Похоже теперь всегда, — нервно отвечает ей Юсупова.

Подходим к дому Целестины, вампиры проскальзывают внутрь. Жду, пока меня не зовёт Мара.

Входим следом, слуги стоят посреди комнаты. Вопросительно смотрю на них. Маркус кивает в сторону пола.