Талант новичка

Поднимемся же в едином порыве, не забыв прихватить золотые слитки, которые так удобно сдавать в казну..."

Я закрыл глаза и помассировал веки.

Вот сукин сын!

Не успел я появиться в стране, а моя судьба уже определена во всех душераздирающих подробностях, обнародована и вывешена на просушку.

Война, значит, назначена на послезавтра. Как раз тогда истечёт срок моего пари с драконом Тибериусом...

И хошь ни хошь, а я в ней участвую.

На белом боевом единороге, что бы это ни значило.

"Тебе попросту НЕ ПОЗВОЛЯТ прекратить войну", — сказал мой старший брат.

Машина уже запущена, и тебе остаётся только подчиниться... — не знаю, кому принадлежал ЭТОТ голос, но точно не мне.

Я не собираюсь сдаваться.

Война или не война, а никаких белых единорогов.

Я их боюсь.

А статьи... В конце концов, можно написать и новые. Вызову из Сан-Инферно парочку хороших пиарщиков, и они от господина Фаберже даже рожек не оставят.

А кстати... Это отличная мысль.

Тщательно сложив экземпляр газеты, я сунул его в нагрудный карман комбеза, застегнул магнитный замок, и... воровато оглядевшись, закрыл глаза. Что там говорила Зебрина? Просто представь место, в которое хочешь попасть. И шагай.

Океюшки.

Представляю себе барную стойку в родном "Чистилище", и...

— ОТОРВА!

Я с облегчением выдохнул. Была, была некоторая вероятность, что я потеряюсь в межзвёздной пустоте...

Но Зебрина говорила, что в занятиях магией главное — это правильный настрой.

А после этой статьи, после того, как я понял, что господин Фаберже собирается попросту разыграть мою персону на поле боя, как обычную пешку, настрой у меня был что надо.

— Оторва! Что ты здесь делаешь?.. — раздался громкий, как упавшая на пол кастрюля, такой милый голос.

— Рад тебя видеть, Лола. Слушай, будь добра, позови Ариэль. Надо перетереть.

— Ух ты, — горгонида упёрла мощные руки в фундаментальные бёдра. — А я, значит, уже не гожусь.

Я критически оглядел авантажную Медузу. А хорошо бы было напустить её на придворных...

Объявить, что это — будущая королева, прошу любить и жаловать, ха-ха-ха.

— Не сейчас, Лола. Тяжелую артиллерию я приберегаю на крайний случай.

— Ладно, как скажешь, — горгонида удалилась, печатая шаг. В мягких плетёных сандалиях это было проблематично, но у неё получилось.

— Ничего так прикид, — первым делом чмокнув меня в губы, заявила Ариэль. На этой неделе волосы её сияли цветом морской волны, и в их глубине даже проскакивали крошечные золотые рыбки... — Лилит постаралась?

Прижав к сердцу свою самую любимую девушку, я показал ей статью и коротенько обрисовал ситуацию.

— Ничего сложного, — закусила нижнюю губку русалка. — Я знаю парочку ребят из Гильдии Газетчиков. Сделают всё в лучшем виде.

— Но никаких лозунгов типа "Война — это плохо", — уточнил я. — Всё должно быть тонко.

— Конечно, любимый, — улыбнулась красавица. — Легко и непринуждённо запустим диалог о роли личности в истории. А потом укажем имя, фамилию и адрес этой самой личности... — она плотоядно улыбнулась и облизнула губы. — Как ты говоришь, его зовут?

— Господин Фаберже. Казначей и сборщик налогов в одном флаконе. Может, тебе на бумажке записать?

— Уж это имя я запомню, — сверкнула улыбкой Ариэль.

— Ну... Тогда я побежал?

Получив ещё один глубокий, доставший до самого сердца, поцелуй, я снова открыл портал. И вернулся в то же самое место.

А мне это начинает нравится...

— Здравия желаю, милорд!

— А? Что?..

— Разрешите отрапортовать. Гвардии капрал Пыпец к службе готов!

Я моргнул.

Чтобы обрисовать представшее моим глазам зрелище, понадобится мастерство художника.

Не слишком ошибусь, если предположу, что человеку передо мной лет было сто двадцать.

Одетый в потрёпанный, посеревший от времени, но любовно заштопанный и выглаженный мундир. Позолота почти осыпалась, оставляя некрасивые проплешины на погонах — впрочем, лысина с лихвой компенсировала недостаток блеска.

Также, как и сияющие непримиримым блеском глаза и начищенные сапоги... Точнее, сапог.

Тут надо пояснить, что стоял сей господин на одной ноге — штанина другой была аккуратно подвёрнута и зашпилена, а вместо неё землю попирал могучий костыль на кованой пятке.

— Э... Простите? — конструктивно высказался я.

— Капрал Пыпец, — повторил старикан. — Ветеран четырёх кампаний против Благора. Решил поучаствовать в пятой. Тряхнуть стариной. Поделиться опытом с зелёными новичками.

Я выпучился.

У него не было ноги. На правой руке, насколько я мог заметить, не хватало трёх пальцев. Левое ухо представляло собой некрупный огрызок.

— Вы хотите пойти... на войну? — тупо переспросил я.

— Хороший капрал в армии на вес золота, уж простите за каламбур, милорд. Так что мы с ребятами — орлы, ветераны Головного полка... Мы с ребятами подумали, и поняли: ну кто ещё, кроме нас? Кто научит новобранцев держать штык примкнутым и правильно заправлять портянки? Победа за нами, милорд, газета врать не будет. Но ведь подстраховаться не повредит? Вот вы, милорд, умеете правильно заправлять портянки?

— Нет, не умею.

Никогда я ещё не был таким искренним, таким честным. Аж самому страшно.

— Вот то-то же, — довольно осклабился старикан одной половиной лица. Вторая у его не двигалась — вероятно, мешал шрам, идущий от уголка глаза через щеку, и исчезающий под жестким воротничком.

— Это у вас что?.. — спросил я, указывая на шрам.

— Ранение, — бодро вытянулся во фрунт капрал. — От когтя среднего пальца передней лапы Сатанаха Огнекрылого. Палец я ему таки отрубил, за что и получил медаль, — он указал куцей рукой на крошечную звёздочку, приколотую к груди.

Приглядевшись, я вдруг понял, что таких звёздочек на выцветшей ткани целая галактика...

— И... Где вы хотите воевать? — спросил я, стараясь не показать этому милому старику своё невежество и полную свою растерянность.

— Предлагаю восстановить меня в прежнем звании капрала и отправить в родной Головной полк, — отрапортовал Пыпец. — Ну сами подумайте, милорд: последняя кампания была как раз четвёртая, в которой я и получил эту царапину, — он дотронулся до щеки. — А после неё ничего. Скучно, милорд. Аж зубы сводит. В полку одни новички, драконьей мочи не нюхавшие. Ну, и ребят моих, уж не побрезгуйте — на ключевые руководящие посты... Уж вы распорядитесь, милорд. А мы вам поможем.

— А вы в курсе, что у нас есть Оружие? — я потряс перед коричневым лицом деда газетой.

— Пхе, милорд, уж простите за фамильярность. Кто его видел, это оружие, а? Кто испытывал, кто пристреливал?.. А вдруг — осечка? Головной полк Великой Заковии — сам по себе оружие. А уж мы не подведём, сир. Так и знайте.

Дальше я смалодушничал. Наложил чары личины, и без помех и прений добрался до замка.

В глазах было темно, сердце глухо бухало где-то в пятках, а перед внутренним взором стояло лицо капрала Пыпеца.

Ну я им устрою военную кампанию.

— Боже мой, сир! — как только я снял чары личины и принял свой привычный облик, на меня налетел некто в розовом парике и таких же ботфортах. — А мы вас потеряли. Генерал Мортиферус объявил всеобщий траур, господин Фаберже пишет некролог, а граф Капканс подсчитывает смету на похороны.

— Э... — я оглядел нелепое существо с ног до головы. — Как тебя?

— Мажордом, — охотно откликнулся розовый парик. — Господин Помпадур, к вашим услугам, — он отвесил церемонный поклон. — Так я пойду, сир, обрадую всех... Они там, в Зале Приёмов.

— Спокуха, — я оскалился так, что мажордом отшатнулся. — Не надо никого радовать. Я сам.