Граф Суворов 3

— Значит эти черти могут детей аристократов травить, и им за это ничего не будет? — нахмурившись спросил я.

— Ну доказательств то у нас железных нет. С менталом допрашивать некого. — пожал плечами Ульянов. — Так что формально у нас одна аристократка, которая покупала наркотики и продавала их другим аристократам, и вчерашней черни. Все в выигрыше.

— Кроме детей, чье будущее будет навсегда испорчено. — проговорил Василий, глядя на сидящую в камере княжну. — Но, повторюсь, нам еще повезло. Будем надеяться на ней расследование и остановится.

— Я должен поговорить с… дедом. — произнес я, после чего Строганов тут же кивнул. — Сегодня. Лично. Довезешь?

— Да, ваше сиятельство. Как пожелаете. — склонился в поклоне Василий.

— Я подержу ее до приезда канцелярии. — сказал нам в след Ульянов. — И постараюсь, чтобы без вашего ведома ее не утащили и не выдали родственникам.

Когда мы дошли до машины, я вспомнил о еще одной вещи, которую стоит сделать. Достал телефон и быстро набрал сообщение, убедившись, что оно получено.

— По дороге заедем в одно место. — произнес я, показывая Строгонову адрес на карте. — Нужно забрать наглядное пособие.

Загородный особняк Суворовых. Хозяйское крыло.

— Какого черта, Александр? — хмуро спросил Роман, прохаживаясь от стены к стене. — Твой вопрос не мог подождать до утра?

— Возможно нет. Когда я понял, что должен сделать — сильно пожалел, что доходило до меня слишком долго. — серьезно ответил я.

— И твой вопрос из тех, что требуют решения именно главы рода? — в очередной раз поинтересовался Роман, остановившись прямо напротив меня и внимательно посмотрев в глаза. — Сейчас?

— Да. И я продолжу настаивать, что никто другой не может его решить. Так же, как прошу привести меня к нему, а не вынуждать его идти ко мне или в кабинет. — упрямо проговорил я. — Если уж вы дали мне дворянство и приняли в семью, такую малость можете позволить.

— Это совсем не малость. — покачав головой проговорил Роман. — Ты хочешь пройти к главе рода, в такое время.

— Ваше сиятельство. Вы не можете решить мой вопрос. И я очень надеюсь не сможете еще лет десять-пятнадцать. Пока будет здравствовать ваш отец, Мирослав Васильевич. — ответил я, и дядька вздрогнул, поджав губы. — Я должен с ним увидится, немедля. И желательно там, где он лечится.

— Я не могу этого позволить. Ты еще мал, для тебя слова о чести и достоинстве еще мало значат, но со временем ты поймешь, как это важно. — покачал головой Роман.

— Что сейчас важнее, его жизнь или его гордость? — спросил я, отвечая на гневный взгляд своим. — Если вам надо, для контраста я сам могу туда голым пойти. Устроит?

— Что за детские глупости… — пробормотал Роман, но, когда я снял китель и начал расстегивать рубаху. Поморщившись, отмахнулся. — Не надо… Отец меня за это по голове не погладит… Но ладно. Тебя одного.

— Мне нужен Михаил, можете залить ему уши воском и засунуть голову в мешок так чтобы он ничего не видел. — прокомментировал я. — Мирослав должен увидеть его своими глазами, прежде чем мы начнем разговаривать.

—Ослепить не предлагаешь, уже хорошо. — недовольно фыркнул Роман. — Мы что, по-твоему — варвары или дикари средневековые?

— По-моему вы параноидально-настроенные люди. Но винить вас не в чем. Не вы такие, этот поганый мир такой. — поморщившись проговорил я.

— Да-да, мир дерьмо, надо его разрушить и построить новый, плавали знаем, нигилисты, нацисты… все это было уже десятки раз, подростковый возраст он всегда такой. — отмахнулся Роман. — постарайся чтобы этот разговор был не последним в наших с тобой отношениях. Принесите черную повязку и наушники с полным подавлением. Руки ему придется связать за спиной и камня временно лишить.

— Не проблема. Но мне тогда потребуются большие ножницы. — ответил я.

Через несколько минут, пройдя по узкому коридору, мы оставили последнюю стражу и подошли к спальне графа втроем. На встречу нам вышел немолодой, около сорока лет, мужчина в круглых очках, с зализанными черными волосами, белом халате с красным гербом хорошо знакомого мне ордена.

— Спокойно, ты чего так дергаешься? — удивился Роман, когда я чуть не впечатал служителя Асклепия прессом в стену.

— Надо спешить, если этот навредил… — произнес я, но дядька меня прервал.

— Все в порядке, Леонид служит нашей семье долгие годы, прошел с отцом несколько военных компаний. Орден вызывал его, несколько раз предлагал должность в их крепостях-здравницах, но он отказался. — проговорил Роман. — Он не предаст.

— Возможно. — тяжело вздохнув проговорил я. — Но лучше все-таки поспешить.

— Лучше было дать мне время прийти в себя, и не будить посреди ночи. — раздался из-за приоткрытой двери скрипучий, хрипловатый голос.

Когда мы вошли, граф Суворов полусидел-полулежал, со всех сторон окруженный подушками. Тело его скрывала просторная ночная рубаха и накинутое по пояс тяжелое пуховое одеяло, но запах крови, мочи и лекарств пробивались даже сквозь благовония и говорили о том, что он не покидает этого лежбища очень давно.

— Что заставило моего названного внука разбудить старого деда посреди ночи? — спросил Мирослав, когда мы очутились в спальне и за нами затворилась дверь.

— Прежде чем говорить, я хочу показать вам кое-что. Вы помните Гаубицева? Преподаватель алкоголик, с сильно поврежденной рукой, контуженный во время одной из малых войн. — сказал я, подвинув к свету Михаила с завязанными глазами. — Ваши люди получили от него информацию о подземной лаборатории Меньшиковых, под замком.

— Это он тебе рассказал? — нахмурился Мирослав.

— Нет, я нашел ее сам. Но это не важно. Вы его помните? Помните его покалеченную руку? — спросил я, повернув свое наглядное пособие боком. Мирослав, чуть помедлив, кивнул, и я распорол ножницами рукав рубахи бывшего преподавателя, полностью оголив конечность.

— Как это возможно? — спросил Роман, подойдя ближе. Он без всякого стеснения ощупал руку Гаубицева, а затем, забрав у меня ножницы, срезал второй рукав. Посмотрев со второй стороны, дядька снял наручники с бывшего преподавателя и приподнял один наушник. — Напряги мышцы… отожмись.

Гаубицев беспрекословно выполнил все что было сказано.

— Достаточно. — проговорил Роман, снова отодвинув наушник. Выйдя вместе с пленником в коридор он сказал достаточно громко, так что услышал. — Стража! Проводите господина Гаубицева в комнату для гостей, и верните ему камень. С этого момента он наш гость, так что ведите себя соответствующе.

— Итак, он исцелился… — проговорил Мирослав, откинув голову на подушку. — Чудо… очередное чудо, связанное с тобой.

— Пусть будет чудо, я не против. — ответил я, пожав плечами.

— Ты не против. Да… — усмехнулся старик, посмотрев на меня колючим пронизывающим до костей взглядом. — Зачем ты его привел и показал мне?

— Я хочу обменять жизнь на жизнь. — просто ответил я.

— Жизнь твоего друга Алексея? — уточнил Мирослав. — Я слышал он связался с очень плохой компанией. Наркоторговля…

— Нет. Я хочу поменять свою жизнь, на вашу, ваше сиятельство. — жестко проговорил я, не отводя взгляда от колючих глаз генерала.

— Ты можешь вылечить отца? И хочешь торговать этим? — взревел Роман, подскочив ко мне. — Да я тебя…

— Вы ничего мне не сделаете. — коротко ответил я, даже не поворачиваясь в его сторону. — Если уж раньше не сделали, то сейчас и подавно. Жизнь можно отнять, но ее невозможно заставить передать другому. Только дать добровольно.

— Я могу избивать тебя, могу пытать до тех пор, пока единственным твоим желанием не станет выполнить то, что я сказал. Могу даже накачать наркотиками так что все твои мысли…

— И все это ничего не решит. Я буду не в состоянии сделать, а главное на постоянной основе делать то, что нужно его сиятельству. — пожал я плечами и Мирослав понимающе усмехнулся. — И я, и вы понимаете — у меня есть то что невозможно отобрать, но я могу дать это сам. Добровольно. И больше того, то чего я прошу, у вас тоже отобрать нельзя, вы тоже можете мне это только дать, добровольно.

— Твою жизнь? — улыбнулся Мирослав, и в этой слабой старческой улыбке мне почудился акулий оскал. — Почему ты считаешь, что мы можем ее тебе дать?

— Потому что вы до сих пор ее сохраняли, хотя для меня совершенно неочевидно почему вы это делали. Я видел, как вы ко мне относитесь. И это было странно. До последнего времени. — проговорил я. — Тем более странно — признание Романа во мне внебрачного сына Бронислава, незаконнорожденного.

— О да, с тобой вообще связано слишком много странностей. — кивнул Мирослав, тяжело вздохнув. — Но чего ты хочешь? Чтобы мы выкинули тебя на все четыре стороны, оставили дворянином, но при этом отказались от тебя? Тогда твоя жизнь будет принадлежать только тебе и никому больше.

— Меня это вполне устроит. Тем более что я собираюсь выиграть баронский титул. — пожал я плечами. — Надо же с чего-то начинать.

— Ты удивляешься почему тебе сохранили жизнь. — грустно усмехнулся Мирослав. — В начале, в самом начале, у нас было подозрение что ты цесаревич. Глупо, признаю, но немощное дитя в шелках — кто это еще мог быть… это было до того, как нашими войсками на территории Петрограда были вскрыты десятки лабораторий и ковенов культитстов. И там… да, там они находили таких как ты. Тощих, в шелках… но все они мертвы, а ты жив.

— И вы решили, что я продукт культа Детей господних? — удивленно спросил я.

— Не перебивай. — жестко сказал Мирослав. — Да, мы так и решили, а как еще мы должны были решить, видя твой рост, феноменальный и ничем не объяснимый? Дети не знают того, что знаешь ты. Дети не умеют и… дети не растут с такой скоростью, во всех отношениях. Мы должны были принять эту реальность и сдать тебя государю… да вот беда, по своей неосторожности я уже назвал тебя преемником Бронислава. Ты уже полгода носишь его отчество…

— Если ты хочешь отказаться от наследия Суворовых, я только за. — проговорил Мирослав, холодно посмотрев на меня. — Если хочешь выйти из фамилии, не претендуя на титулы и земли — могу только приветствовать это. И я не знаю, кто ты на самом деле. Но покуда у Романа не родилось собственных сыновей, слово Бронислава — закон. Ты его честь и его выбор. Ты Александр Брониславович Суворов.

— В таком случае я буду рад подарить вам еще несколько десятилетий беспокойства и с удовольствием сыграю на ваших нервах еще не раз. — усмехнулся я, подходя к кровати. — Дедушка.

КОНЕЦ КНИГИ

Ну что? не снижаем темп?

Если вам книга понравилась — не стесняйтесь об этом говорить и ставить лайки =)

Марафон продолжается уже... три месяца? Четыре?

https://author.today/work/237439 — и не останавливается!