Эдем 5

Также не вызывало сомнений, что он знает о произошедшей бойне. Впрочем, это даже хорошо, ведь не придётся тратить время на объяснения.

— Вот. — Лансемалион Бальмуар махнул рукой и воплотил рунный тубус, из которого тут же вылетели десятки листов, сложившихся в стопку напротив ведущего священника.

— Что это?

— Это копия моего отчёта.

— Копия отчёта? — служитель Этия нахмурился, а скулы его напряглись от подтекста сказанных слов. — Что вы хотите этим сказать?

— Её имя было в списке, выданном мне Гильдией.

Губы ведущего священника побелили, а сам он отвёл взгляд на стену, чтобы не показывать всех своих эмоций. Самый настоящий гнев появился внутри того, кому не следует испытывать вообще никаких чувств. Однако нельзя осуждать его за подобное, ведь подобная ситуация совершенно нестандартная и невообразимо ужасная.

Через пять секунд служитель Этия взял себя в руки, при чём буквально. Морщинистые пальцы сначала сняли очки, после чего ладони закрыли лицо.

— Я так понимаю это не первый случай, — произнёс Ланс, правильно расшифровывая поведение собеседника.

Как быстро гнев исчез и вот вместо него уже находится отчаяние. Ведущий священник, чей сан подразумевает роль идущего впереди, а значит и ведущего за собой всех других священников и послушников храма, прихожан… На его плечах находилась огромная ответственность, которая отражалась седыми волосами и морщинами, несмотря на относительно молодой возраст с учётом его магической силы. Он буквально отдавал здесь свою жизнь, обменивая год за два, а то и за три.

Но ни одного из ведущих священников нельзя назвать слабым. Может не каждый из них воин, но воля их порой затмевает даже офицеров армии Эдема. Их назначают с позволения епископов, что означает строгий и беспощадный отбор. Поэтому через ещё пол минуты человек пристально изучал гостя, пытаясь понять можно либо ему доверять.

— Да, не первый, — тихо произнёс служитель Этия. — Теперь это никак нельзя списать на случайность. И я должен выразить вам благодарность за то, что вы нашли в себе смелость донести эту информацию до меня. Это многого стоит и за это придётся отвечать головой.

— Значит Гильдия решила провести чистку в ваших рядах без вашего ведома… Как же всё скверно, хотя… я не удивлён.

— Не удивлены?

— Половина Гильдии хочет меня убить, вторая половина не хочет. То что потерян общий язык между Гильдией и духовенством далеко не первый звоночек общего положения дел. И это может крайне плохо кончиться.

— Настали тяжёлые времена, — согласился подавленный служитель Этия. — Я изучу ваш отчёт, но скажите сразу, что с Шиадой? Вы её убили?

— Я должен был это сделать, но… Её предсмертные слова заставили меня повременить. В тот день я убил многих, очень многих смертных. Каждый из них заслуживал смерти и не только потому, что Гильдия приказала. Но Шиада… какой смысл в её смерти? Убить её всегда успеется, но сначала я решил немного разобраться в её прошлом, в надежде найти ответы. — Ланс вдруг громко усмехнулся. — И я их нашёл! Правда не те, которые ожидал.

— Теперь я понимаю, почему вас хочет убить половина Гильдии. Инструмент в принципе не должен желать разбираться в чём-то. Как вы только прошли отбор?

— Это… Это дело прошлого…

С этими словами аристократ поднялся, но скривленное лицо ведущий священник уже успел увидеть.

Из-за этого вопроса пришлось вернуться к воспоминаниям. Никогда в жизни Ланс не задавал лишних вопросов, просто исполнял чужую волю будь то приказ отца или Гильдии. Никогда не интересовался справедливостью вынесенных приговоров ни до, ни после.

Почти пять веков аристократ находился на поводке подобно сторожевому псу. И что самое обидное, по всей видимости та же половина Гильдии помогала в перевороте Адриону. А сколько таких Шиад было убито раньше? Насколько сильно именно второй наследник своими действиями слепо расчищал путь для предательства брата?

От страшного осознания сразу же защемило в груди. Это всё могло продолжиться, если бы не воля случая, благодаря которому госпожа Клези произнесла нужные слова. Прожить почти пять веков и всё ради того, чтобы ещё раз убедиться в собственной слепоте.

— Хотя может дело и не в случае… — уже на выходе произнёс Ланс, доставая сигару.

Возможно имя Шиады оказалось именно в списке конкретного инструмента вовсе не по ошибке. Ведь в Гильдии оставались и те, кому не нравилось происходящее. Всё произошедшее может быть чётким расчётом, чтобы донести информацию до архиепископа, избежав при этом подозрений и остаться внутри системы для последующей борьбы с кризисом в своих рядах.

И эта версия нравилась Лансемалиону Бальмуару куда больше, потому что в удачу и случай он не верил, особенно когда вопросы касаются Гильдии.