Не кидай другого в колодец, сам в него попадёшь

Я мысленно поблагодарила замок. Герру пришлось выбрать, с кем сесть. И это оказалась Мимика, которая подарила такую томную улыбку помощнику бургомистра, что мужчина просто не устоял.

Беседа велась неспешно. Бургомистр интересовался историей девушек. Как они здесь оказались. Я вполуха слушала хвалебные оды Мимике и допрос Андреаса.

Поковырявшись в десерте, я решила нарушить приличия.

- Прошу меня простить, - сказала я, вставая из-за стола.

- Сядь! - это был приказ незнакомки, сидевшей во главе стола.

Я подняла на неё взгляд. Кого она из себя строит? Уж случаем, не королеву ли?

- Простите, фрау, я постою, а лучше пройдусь. Насиделась уже.

Прямое неподчинение. Чревато последствиями. Но я больше не позволю так со мной обращаться!

- Вы будете наказаны, фрау Алисия!

Я лучше пойду помогу провинившимся девочкам, чем здесь останусь. Смотреть, как Мимика полезла рукой в портки помощника бургомистра - нет уж, увольте. Или слушать, как допрашивают Цимбеллу, интересуясь, в чём она провинилась, что её пытались убить. Бургомистр не тот человек, которому откроешь душу. И лгать ему не стоит. Никогда не любила высшее общество, где приходится лицемерить, лгать, плести интриги.

- Обо мне ни слова! - молвила я шёпотом, покидая помещение.

И все мгновенно забыли обо мне, словно меня здесь сегодня и не было.

Знаю, струсила, сбежала.

А спустившись на пару уровней, поняла, что даже не знаю, куда иду. А потом услышала звуки. Странные.

Притормозив перед поворотом, я осторожно выглянула из-за угла. Да так и замерла.

Мама дорогая!

Просто одна из девушек, уже точно не была девушкой. И предавалась, даже не знаю, как это назвать, похоти прямо в проходе с одним из гостей.

А я замерла, не в силах пошевелиться. И не могла отвести взгляд, глядя на два слившихся в движениях тела.

"Только бы меня не увидели!" - шептала я заветные слова мысленно.

Замок будто сошёл с ума, превратился в притон. Хотелось сбежать отсюда.

Прямо напротив меня появилось что-то сияющее. Я отмерла и повернула голову. Будто зеркало овальное. Только внутри знакомый дворец с облупленными стенами.

"Хочешь, уходи!" - отчётливо уловила мысль.

Я уже хотела сбежать, когда вспомнила одно обещание.

"- Слышишь, кудесник? Только со мной, а не с каждой из девочек. А нет, значит, нет.

Мимика пропала. В комнате были только мы. Он и я.

- Я согласен.

- Никаких других женщин...

- При условии, что ты здесь. Как только уйдёшь к другому или с другим, договор не будет действителен".

Вспомнился тот мужчина. Пока ещё мой мужчина.

Я потрогала стенку замка. Уходить в свой мир, к своему жениху или остаться в этом необычном месте, где меня научат похоти, я буду предаваться любовным ласкам с тем, чьего имени даже не знаю. Может, сбежать, пока не поздно, пока я не ступила на этот путь растления?

"Иди, пока отпускаю," - прошептал знакомый голос. Я скосила взгляд себе за спину. Это был он. Поддерживал, но не держал. Он будто был частью стены или наоборот, стена приняла лик его лица, рук, остальное тело будто вмуровано в стену.

А я неожиданно развернулась к нему лицом и, встав на носочки, припала к его губам.

А потом мы рухнули на постель. И я сверху. Мы целовались. Так, словно, в последний раз.

Поняла, что не могу уйти. Не сейчас. Я не узнавала себя, я, ранее не целованная даже женихом (в тыльную сторону ладони не в счёт). И сейчас я раздевала этого мужчину подо мной, желая лишь одного - прикоснуться к его коже, почувствовать бугры его мышц, и даже больше. Стать с ним единым целым.

Безумие какое-то!

И эта мысль отрезвила.

Я сидела на полностью обнажённом мужчине сверху. Смотрела в его тёмно-серые глаза и понимала, что только что сама его раздела, раздела себя. Оседлала его. Почти.

По щеке стекла слезинка и капнула на его грудь. А в следующее мгновение зашипела. Я подняла взгляд на его глаза, но их не было. Подо мной была лишь постель. Разобранная.

И я зарыдала. Впервые с попадания сюда. Казалось, что спальня сузилась до комочка моего тела, что меня баюкают чьи-то руки. Со слезами уходила боль и разочарования.

Меня никто не беспокоил.

А ещё я вдруг отчётливо ощутила его боль. Такую отчаянную и безнадёжную. Разрывающую сердце.

- Я с тобой, - прошептала я, проваливаясь во тьму.