Здравствуйте, я ваша мачеха Эмма

Глава заключительная

— Пусть молодые будут счастливы! Пусть семейные узы будут неразрывными! Пусть ваш дом всегда будет полон богатства и детского смеха! — голос одного из многочисленных гостей, который сейчас произносил тост, был в меру торжественным и слегка пьяным. Судя по решительно вздернутому подбородку и раскрасневшемуся лицу, мужчина настроился на длинную и витиеватую речь.

Я вздохнула и украдкой сняла под столом тесные, новые туфли. Хозяйским взглядом окинула широкие и длинные столы, которые сияли прозрачным хрусталем бокалов, рюмок и стаканов. Многочисленная армия бутылок горделиво выстроилась в ряд, словно бравые солдаты на торжественном параде. Всевозможные яства радовали аппетитным запахом обоняние и своим обилием глаз. Они являли собой живописный и яркий натюрморт достойный кисти великих живописцев. Повара"Сладких Хрящиков"сегодня доказали, что они самые лучшие в нашей округе. Даже пышные букеты цветов буйствовали свежестью и яркими красками, и казалось тоже старались быть идеальными.

Но самой великолепной и бесподобной конечно же была невеста. Лиза сияла, словно яркая звезда. Белая, прозрачная фата оттеняла черные, густые локоны. Платье цвета самого первого снега, подчеркивало стройную и гибкую фигурку. Я любовалась своей девочкой, временами незаметно для окружающих смахивала непрошенную слезу. Рановато отдаем мы замуж Лизу, но что поделаешь, любит она своего жениха. Я в этом не сомневаюсь. Конечно он старше Лизы, но относится к ней трепетно, как к хрупкому и редкому цветку. Я только сейчас поняла, как хорошо, что когда-то Лиза потеряла свой Дар. Теперь точно можно определить, что любовь со стороны жениха искренняя, не замешанная на скрытых меркантильных мотивах. Вон с каким обожанием он смотрит на свою невесту! А Лиза, словно ощущает свою власть над взрослым и состоявшимся мужчиной, то губки капризно надует, то улыбнется милостливо. Надо будет поговорить с ней перед отъездом.

— Дорогая, не устала? Может быть вам с малышом следует отдохнуть? — шепот Загряжского звучит у меня над ухом, твердые губы украдкой целуют щеку, а рука под столом гладит мой слегка круглый живот.

Это моя третья беременность за те десять лет, что мы прожили с Загряжским. Две девочки-погодки, девятилетняя Ольга и восьмилетняя Танюшка, сегодня не отходят от невесты, они очень гордятся своей важной миссией. Длинный шлейф свадебного платья находится под их опекой. Вот и сейчас они сидят рядом с Лизой и довольно улыбаются. Старшая Оленька очень похожа на Лизу, те же сине-зеленые глаза, румяная мордашка и черные кудри. Танюшка моя копия и мой характер. Самостоятельная и решительная барышня. Что-то подозрительно блестят весельем ее черные глаза. Я пристально наблюдаю за младшей дочерью несколько минут и выясняю причину ее радостного оживления.

Из-под белой скатерти на секунду выглядывает лохматая, рыжая голова Лимона. Слизнув с детской ладошки очередную порцию лакомства розовым и проворным языком, собачья голова вновь скрывается под столом.

Пока я пытаюсь взглядом, кивками и жестами указать сидящему рядом с девочками Шурику, на неподобающее поведение младшенькой сестрицы, мне на помощь приходит Стефан Стефанович. Бодрый и полный энергии профессор, не смотря на свои годы, отличается большей сообразительностью, чем служащий в императорской академии, молодой ученый Александр Максимович Ряжский.

Стефан Стефанович верно понимает мои знаки, возможно потому что знает, непредсказуемый и склонный к всяческим авантюрам нрав Татьяны.

Профессор берет самый аппетитный кусок мяса и выманивает Лимона. Он старается действовать незаметно, почти как старый и ловкий шпион, но пьяным гостям уже нет дела до таких мелочей, как большая, рыжая собака под свадебным столом невесты и жениха.

Пес нехотя покидает свое хлебное место и удаляется вместе со Стефаном Стефановичем из зала. Я облегченно вздыхаю и строго сдвинув брови, крайне неодобрительно, укоризненно киваю головой своим девочкам. Они враз делают серьзными лица и потупив глаза, начинают ковырять вилками в своих тарелках.

Шурик в конце концов понял в чем дело и смеется сверкая белоснежными зубами. Он необыкновенно хорош в эту минуту. Широкие плечи, гордая посадка головы, размах черных бровей над искрящимися весельем сине-зелеными глазами. Я вижу, как он словно магнитом приковывает к себе внимание всех молодых девиц и даже замужних женщин.

Музыканты начинают играть вальс, что бы их перекричать старается громко разглагольствовать ведущий свадьбы. Он смешно надувает щеки и жестикулирует короткими ручками. Говорит о чем-то проникновенно и с усердием, но я думаю о своем, и не сразу замечаю, что многочисленные гости смотрят в нашу сторону.

— Дорогая, нас просят станцевать вальс, — горячий шепот мужа щекочет мою щеку.

— Почему, нас? — испуганно шепчу я в ответ, но понимаю, что сейчас задаю лишние вопросы.

Коротышка ведущий, видимо решил отомстить мне за то, что я в начале была против его кандидатуры. И сейчас поймал меня в самый неожиданный момент. Поспешно нащупываю под столом свои туфли, но мои ноги немного отекли и злосчастная обувь никаким образом не хочет на них обуваться.

— Туфли, я не могу одеть туфли, — шепчу я сокрушенно, чуть не плача от досады.

Загряжский сразу же понимает меня.

— Не нужны тебе туфли, Эмма. Клянусь ты не будешь касаться пола ногами!

Он решительно берет меня на руки и под восторженные и завистливые вскрики гостей несет меня в центр широкого зала. Бережно опускает и с улыбкой кланяется, затем протягивает руку.

Я с гордым и уверенным видом царственно киваю головой. Какая разница в туфлях я сейчас или без них? Про меня и так рассказывают сплетни и легенды. Например все уверенны, что я усилием воли заставила погаснуть, некогда заженные мной и Лизой синие камни. Они потухли сразу же, как новый владелец принялся их добывать. Людская молва приписала мне много всяческих небылиц, так одной сплетней больше, одной меньше, от меня не убудет.

Смело я шагаю навстречу мужу и музыка подхватывает нас. Она искрится, ведет путеводной звездой в вихре ласковых волн. Забыв о гостях, о свадьбе мы кружимся в вальсе и мои ноги почти не касаются пола. Сильные, надежные руки кажутся мне единым сплетением с нотными строками танца. Я ощущаю, что лечу прямо к небу, но у меня нет страха и нет тревоги. Мой муж, моя опора, всегда готов подхватить меня, поймать в свои ласковые объятия.

Конец