Котлован

Снегов нахмурился, пожёвывая сигару. Выглядело это так, будто он сейчас откусывал и пожирал чью-то голову. Например, голову одного зарвавшегося торгаша.

— Вы человек неглупый, господин Маямото, и понимаете, что ваш Торговый Дом не удержал бы на службе этого человека слишком долго. Год-два, не больше. И дело вовсе не в деньгах. При всём моём уважении.

Маямото его слова не понравились.

— А вы уверены, господин Снегов, что и ваш Дом сможет удержать этого человека?

Они посмотрели друг другу в глаза.

Почувствовав нарастающее напряжение, в разговор вступила Акулина.

— Насчёт надела для господина Волкова... — Она на секунду задумалась. — Я могу посодействовать этому вопросу и подписать все бумаги о передаче прав. У меня есть отличный вариант для будущего создателя военного клана.

Маямото перевёл взгляд на девушку и мягко улыбнулся.

— Акулиночка, душа моя. Вы, как всегда, тонко чувствуете ситуацию.

Снегов тем временем забрал все бумаги со стола. Взамен положил два одинаковых договора, написанные уже на нартонском языке, затем взял перо, которое принёс шустрый стюард, и что-то быстро черкнул на листках.

Маямото тут же принялся изучать текст, и пока читал, Акулина опять загадочно на меня смотрела.

В салоне воцарилась напряжённая тишина.

Все молчали, в том числе, и я, хотя именно я тут был самым заинтересованным лицом. Только вряд ли мои речи хоть что-нибудь бы здесь решили.

Единственное, что мне оставалось — это продать себя подороже. Максимально дорого, насколько сейчас возможно.

— Поддержу господина Маямото, — заговорил я, глядя на Снегова. — Тридцать миллионов. Из них половина на расходы по развитию клана под моим гербом. Остаётся в приоритете учёба в Академии, и не только моя, но и тех доверенных магов, которые учатся вместе со мной. Добавьте полное обеспечение учителя Фуми Галея и моё жалование. Также не откажусь от предложения вашей дочери насчёт надела. Плюс к этому, ваша дочь ещё не до конца выполнила всё, о чём мы с ней договаривались. Но, думаю, вы в курсе.

Сейчас я говорил о том, что Акула обещала обеспечить мне поездку в закрытый город Тафалар под покровительством их Военного Дома.

Снегов откинулся на спинку кресла, опять зажав сигару зубами, и внимательно вгляделся в моё лицо.

— Хорошо, — пропыхтел он, пуская дым уже в мою сторону. — Дальнейшие договорённости обсудишь уже с Акулиной Андреевной.

Моё лицо окатило ореховым ароматом.

Маямото посмотрел на меня поверх бумаги, которую читал.

— Я уже говорил, что этот парень — не промах? Говорил, а? — спросил он, непонятно к кому обращаясь.

— Говорили, — серьёзно ответила Акулина, не сводя с меня глаз.

— Но мы тоже умеем делать предложения, от которых нельзя отказаться, — сухо добавил её отец и в одно движение потушил сигару, с хрустом вдавив её в пепельницу.

Посмотрев на раздавленную сигару, Маямото сглотнул, после чего размашистым росчерком подписал договор.

— Что ж, господа. — Он отодвинул один листок в сторону Снегова, нервно выдохнул и добавил: — Предлагаю скрепить сделку тостом за всеобщее здоровье. Ведь здоровье ещё в цене, правда?

Маямото поднял пиалу с вином.

Снегов и его дочь сделали то же самое. Все ждали только меня. Пришлось тоже взять пиалу с подогретым вином (когда еще удастся выпить за то, что удачно себя продал?..).

Глотнув терпкого, тёплого и очень крепкого напитка, я снова переглянулся с Акулиной, как бы намекая ей, что пора бы заканчивать посиделки.

Девушка подала короткий знак стюарду, а затем сообщила:

— Мы сделаем небольшую остановку у дома господина Маямото.

Тот сразу понял, что его наконец выпроваживают, и засобирался.

— Что же, господа, пора и откланяться. Благодарю за приятную беседу, Андрей Аристархович... Акулиночка... — Он поднялся из-за стола и посмотрел мне в глаза. — Не проводишь своего бывшего нанимателя, Оками?

Он сказал это со странной тоской, будто сожалел, что всё так вышло.

Когда верхолёт приземлился, я попрощался с Маямото у трапа, пожав ему руку.

Несмотря ни на что, именно этот человек взял меня под крыло, и благодаря ему я смог избежать промывки мозгов в Духовном Доме Тарэта. Именно он связал меня с учителем Галеем, именно он отправил меня в Академию и обеспечил деньгами. Он во многом мне помог, хотя и я в долгу не остался, охраняя его от чароитов во время передачи товара в соседнем княжестве.

Маямото крепко пожал мне руку.

— Ты знаешь, парень, как порой на рынке дела делаются? Кто-то приставляет оружие к твоему виску и говорит: «На контракте будут либо твои мозги, либо подпись».

Он коротко рассмеялся, так и не пояснив, шутка это была или нет.

— Но знай, Оками, что ты всегда можешь ко мне обратиться, — добавил на прощание Маямото. — Мой дом всегда открыт для тебя. Это правда, а она короче лжи и дороже золота, сам знаешь. И, как я всегда люблю повторять: тот, кто правдой живёт, тот и дольше живёт.

Он хлопнул меня по плечу и сказал уже тише:

— Покажи этому вояке, чего ты стоишь. И пусть твой герб развевается на знамёнах твоего собственного Военного Дома.

Попрощавшись с Маямото, я остался со Снеговыми один на один.

Отец Акулы коротко пояснил мне, как будет организована моя служба. Он говорил скупо и только по делу.

— В первое время поживёшь в имении Акулины Андреевны, — закончил инструктаж мужчина. — Пока не определишься со своим наделом. Тренировки с отрядом Иномирцев продолжатся. Тут я поддерживаю инициативу своей дочери. Насчёт Тафалара у меня один вопрос. Зачем тебе туда?

— Надо встретиться с одним человеком, — неопределённо ответил я.

— Друг? Враг?

— Пока не знаю.

Снегов промолчал, ожидая конкретного пояснения, но его не последовало.

— Это влияет на службу, кроме потери времени? — уточнил он.

— Нет. Служба есть служба.

Он кивнул и положил руку на плечо дочери, будто говоря, что разрешает ей заняться и вопросом Тафалара.

Через минуту верхолёт сделал ещё одну остановку. Где именно, я так и не понял — стюард закрыл иллюминаторы.

— Хорошей службы, Кирилл. — Снегов ещё раз пронизывающе посмотрел на меня и покинул салон.

Акулина проводила отца до трапа, а когда вернулась, то вела себя уже не так строго и сдержанно. Она уселась в кресло напротив меня и попросила у стюарда чай, отодвинув пиалу с недопитым рисовым вином.

— Ну как? — Девушка опять загадочно улыбнулась, поглаживая пальцами косу белокурых волос на плече.

Сделкой Акула точно была довольна.

— Что — как?

— Как тебе мой отец?

Я пожал плечом.

— Если он выполнит всё, о чём...

— Ну конечно, выполнит. Снеговы всегда выполняют договорённости.

Она подождала, пока стюард разольёт чай по чашкам, и добавила:

— Я наблюдала за турниром с верхолёта, смотрела, как ты проходил маршруты. Видела тебя в образе Следопыта, а ещё видела, как ты смог подавить его в себе, хотя был в ярости. Наши тренировки прошли не зря. Обычно я такое не говорю про кого-то, кроме себя самой, но ты в хорошей форме. И наконец-то отец внял моим словам, чтобы надавить на Маямото всем своим весом. Сам понимаешь, вес у папы приличный, любого раздавит...

Акулина замялась, будто устыдившись собственной шутки про отца.

Она гордилась им, боготворила его. Это было видно. Но, как и любому ребёнку, ей были отлично известны недостатки своего родителя, и она снисходительно их прощала.

— Маямото долго сопротивлялся, — добавила она, — говорил, что несёт за тебя ответственность, что тебе всего шестнадцать, что он не имеет права тебя продавать, но потом всё-таки сдался. Отец показал ему список тех, кто тоже изъявил желание выкупить твой контракт. И Маямото согласился, что Дом Снеговых — лучший вариант для твоей карьеры. И знаешь, он прав. В дальновидности ему не откажешь.

Она снова заулыбалась.

— А ты что думаешь?

Я серьёзно посмотрел в её зелёные глаза.

— Думаю, что пока не избавлюсь от долга, то меня продолжат перепродавать вместе с ним, и я ничего не смогу с этим сделать.

Акулина откинулась на спинку кресла, точь-в-точь копируя своего отца.

— Перепродавать тебя больше никто не планирует. Можешь считать меня негодяйкой, но я довольна, что мы тебя купили. После того, что ты показал на тренировках с Иномирцами, а потом и на турнире, я ещё раз убедилась, что это лучшее приобретение за всю мою жизнь. А, поверь, я покупала много людей.

— Предлагаешь мне обрадоваться?

Она неожиданно положила на моё запястье свою тёплую ладонь.

— Я предлагаю тебе хорошо отдохнуть перед нашим походом в Котлованы. Скоро День Бартла и наступление. Уже через три недели. Мы должны быть готовы и полны сил. Академия и все наземные маги готовятся к празднику. Два дня я выделю тебе на посещение Тафалара, ещё один день — на выбор надела. Но после ты будешь принадлежать только мне, на все тридцать миллионов золотых. Прикажу подготовить для тебя роскошную комнату в моей резиденции.

Из уст Акулы это прозвучало угрожающе.

Хотя чему удивляться, люди для неё — винтики, как и для её отца. Она так с детства привыкла. К тому же, по бумагам я вместе со всеми потрохами и долгами принадлежал теперь Дому Снегова, а значит, и Акулине тоже, а этого она добивалась уже давно.

Когда стюард сообщил, что мы подлетаем к «Сияющей Луне», настроение девушки вдруг изменилось. Она тоскливо вздохнула и откинула белокурую косу с плеча.

— Что ж. Пора.

Через пять минут мы спустились с трапа на верхолётную площадку у Дома отдыха.

— Хорошо тебе расслабиться, Кирилл Миронович. — Акулина пожала мне руку. — Как только я всё устрою насчёт твоей поездки в Тафалар, то сразу сообщу. И насчёт надела тоже. А пока... надеюсь, янамарские девушки не будут слишком вешаться тебе на шею. Ты теперь местный герой. Может, нужна охрана?

Она спросила это так серьёзно, что я не удержался от сарказма.

— Боишься, что меня перекупят?

Акулина шутку не оценила.

Она быстро поднялась по трапу и, не оборачиваясь, скрылась в салоне отцовского верхолёта...