Граф Рысев

— Аристарх Григорьевич, в своё оправдание, за то, что разрушил ваши надежды на более интересный случай, я даже парня в зеркале не помню, и, разумеется, не буду даже пытаться вспоминать кого-то ещё. — Я откинулся на подушку. — Вы можете меня осмотреть побыстрее. Я очень хочу спать и у меня болит голова.

— Конечно-конечно, я не буду вас долго мучить, — закивал как болванчик Аристарх и принялся меня осматривать. При этом рану на голове он осмотрел в последнюю очередь.

— Ну что, что вы можете мне сказать? — в комнату без стука вошёл дед.

— Потрясающая регенерация, — прошептал целитель, который уже полчаса осматривал мою голову. — Вы только посмотрите, рана выглядит так, словно прошло уже не менее двух недель с тех пор, как её нанесли.

— Что с моим внуком, Аристарх Григорьевич? — с нажимом повторил граф.

— Кроме того, что у него глубокая амнезия? Да практически ничего. — И целитель принялся собирать инструменты в саквояж. — Рана на голове была глубокая, даже кость черепа задета. Если бы не молодость, вовремя проснувшиеся способности и просто сказочная регенерация, этот удар стал бы смертелен. А так… Именно сейчас сидит в постели и зевает абсолютно здоровая половозрелая особь мужского пола восемнадцати лет отроду. Если бы не амнезия графа, я бы вам попенял, ваша сиятельство, на то, что вы меня за зря притащили.

— Память Евгения вернётся? — от пристального взгляда графа целителю стало явно не по себе. Он заметно нервничал, и я не мог его в этом винить, взгляд у деда был очень тяжёлым.

— Этого никто не сможет сказать и что-то гарантировать. Случаи, когда и вовсе не возвращались воспоминания очень хорошо известны. Так же как и те, в которых всё возвращалось, как вспышка, как удар молнии. К сожалению, никаких лекарств для излечения прописать не могу, так как нет таких лекарств. Будем надеяться, что нахождение молодого графа в знакомой обстановке отчего дома поможет выздоровлению. — И Аристарх захлопнул свой чемоданчик. — Голова будет болеть ещё с неделю. Такие удары всё-таки не случаются без последствий. Достаточно принимать стандартное обезболивающее. А я поспешу отклоняться, мне ещё вернуться в город нужно.

— Вы останетесь здесь, Аристарх Григорьевич. Незачем посреди ночи ездить туда-сюда. Сейчас частенько прорывы случаются, так что я настаиваю, — с нажимом произнёс граф.

— Вы мне просто руки выкручиваете, ваше сиятельство, — целитель сжал губы.

— Ну, да, и что? — Дед даже удивился. Правильно, не в темницу же он целителя Лебедева хочет кинуть, а всего лишь переночевать оставить во вполне уютной комнате. — Идите, Аристарх Григорьевич, идите, вам вашу комнату покажут.

Когда пыхтящий от возмущения целитель вышел из комнаты, я успел заметить, как его под руки принял стоящий под дверью слуга. Дверь закрылась и я перевёл взгляд на деда.

— Покажи перстень, — тихо попросил он.

Я вытянул руку и мы оба уставились на камень. Я вздрогнул, увидев, что тёмная пластина уже не пустая.

— Красиво, — одобрительно кивнув, продолжил рассматривать оскаленную морду рыси.

— Ну, хвала богам, с тотемом определился. Рысь взяла над тобой покровительство, как и над всеми Рысевыми. Правда, художников среди нас ещё не встречалось, всё больше вояк, да авантюристов, — хмыкнул дед и пожал мне руку. Отторжения это прикосновение не вызвало, и я потихоньку перевёл дух. — Мне тут барон Соколов поведал, что ты двумя выстрелами орлапера снял, когда тот на тебя уже падал.

— Да, было дело, — я смотрел на него, пытаясь понять, почему эта новость вызывает подобный ажиотаж. — А что в этом такого?

— Да ничего особенного, если не учитывать тот факт, что ты стрелял в последний раз, когда тебе двенадцать лет было. А так, всё нормально, правда, маловероятно. Кто тебе ружьё заряжал?

— Тихон протянул уже заряженное, — ответил я не понимая в чём проблема зарядить ружьё. Взял патроны и вперёд.

— А, ну тогда другое дело. Я не могу не верить барону, но небольшое сомнение всё же меня гложет. — Он задумчиво смотрел на мой перстень. Потом провёл над ним рукой. — Ещё прадед твой придумал, как просто можно доступный уровень ограниченный перстнем посмотреть, — объяснил он, заметив мой недоуменный взгляд. — Ого, щедро тебя покровительница одарила, — мы вместе смотрели, как сформировавшаяся из уплотненного воздуха семёрка медленно истаивает. Для меня это вообще ничего не значит, а вот граф заметно разволновался.

— И что это значит? — спросил я.

— Это значит, что в перспективе ты можешь стать очень неслабым магом. Вот только объясни мне, каким образом ты им станешь, рисуя картинки и шляясь по борделям нулевого уровня изнанки? — он обхватил голову руками. — Как ты сумеешь развить дар, если сможешь встретить того же паршивого орлапера только дома при прорыве и абсолютно случайно. Ты же сам видишь, тварь около второго уровня, а макр из неё и дар пробудил и уже рысинная регенерация проявилась. Да и кошачье зрение начало проявляться.

Я только плечами пожал. Откуда я знаю, как буду эту самую семëрку получать? Для меня всё, что он говорит, не имеет смысла. Я представить себе не могу, как вынутый из сердца твари кристалл повлиял на какой-то дар. Правда, были странные эпизоды со зрением, но, это я просто устал. А волк мне почудился. Не хочу ни о чём сейчас думать. Мне бы поспать, а то уже голова не просто болит, она конкретно не варит.

— Котенка надо покормить, и, не знаю, на улицу вынести, чтобы не напакостил прямо на ковёр, — я потер виски и зевнул.

Граф заметил моё состояние и поднялся.

— Ладно, отдыхай, Женя. Завтра будем решать, что со всем этим делать. Особенно с тем, чтобы найти ублюдков, которые на тебя напали. С утра жандармы прибудут, пораспрашивают. Но и сами мы, естественно, сидеть и ждать результатов не будем. Я уже послал людей: тела тварей от охотничьего домика убрать, запасы пополнить, да следы почитать. А насчет котёнка не беспокойся, все мы сделаем, как надо. Поди, не первый раз рысь выращиваем.

Он ушёл, прихватив с собой корзину с котёнком, а я практически сразу провалился в беспокойный сон с суматошными сновидениями.