Hell Cat

Почти без звука стрела прошла череп убийцы в балахоне и глубоко влезла в бетонную стену позади. Не успела осыпаться штукатурка, как девушка длинной и сильной ногой со скоростью звука вмазала по одноглазому дырявому лицу в капюшоне. Меч отскочил вслед за телом в противоположную от Коти сторону.

Рывком, как пушинку, она подняла Котю за одежду. Свободной от лука рукой взяла за подбородок и критически повертела в руках.

— Ты еще слаб. Сиди в убежище. — как бы невзначай бросила она.

Котя был растерян и весь в ее власти.

— Сколько уже с тобой? — все так же переливами искажая звук, общалась с ним лучница.

— Трое… — чуть не теряя сознание отвечал Котя.

— Мало, ты можешь еще заполучить. — она продолжала, — Когда врата распахнутся, только они и останутся с тобой — верные боевые апостолы.

Она отпустила его подбородок. Обошла начавший исчезать труп мужчины в серых тряпках, подошла к стене и рывком вернула стрелу в колчан за спиной. Атласная яркая накидка облепила каждую мышцу на ее сильной спине.

— Собери всех и не вылазьте до твоего полного воплощения, — продолжала она, — они прорываются пока мы держим портал для твоей подпитки. Чем дальше вы разбредаетесь, тем проще вас перебить. — она повернула его к себе спиной, достала мешочек с сыпучим содержимым, ослабила завязь и ссыпала в свою ладонь чайную ложечку содержимого. — Из самого кодла тьмы к вам постоянно лезут теурги вместе с энергией, что мы направляем для тебя. — она подула на ладонь с порошком, тот попал в рану, Котя закричал от боли. На этажах захлопали двери и послышались изгоняющие бомжей крики. — Знай, вратарь, они будут тебя выманивать, — она прикрыла его спину лохмотьями окровавленной одежды, — умри, вратарь, но не переходи в наш мир, — она его развернула к себе и приблизила свое лицо к его. Ее влажное дыхание пахло раем, медом, молоком и цветами. — По крайней мере сам и до полного открытия печати. Ты понял меня, вратарь?

— А сколько до открытия? — Котя спросил сквозь боль в спине и манящее дыхание удивительной смертельной девы, связавшее его мысли в узел.

— Если нашим жрицам ничего не помешает сохранять поток, то несколько дней. — она призадумалась, — Иначе месяцы, а тебя уничтожат. — она отступила на шаг, — Знай, ваши бездумные вылазки стоит нам жизней! А если не удержим — быть вам рабами! — глаза ее вспыхнули пурпуром, а уши от ее крика заложило. Эхо наполнило подъезд до самой крыши. — А теперь — в убежище! — приказным тоном повелевала спасительница.

Котя зашагал по ступеням с опущенной головой и окровавленной спиной.

— Не так! — слова впились в тело и Котя развернулся.

— А… как? — он открыл удивленно свои большие, ставшие за три дня голубыми глаза. В них начали плясать зеленые огоньки.

— Представь место. Ты уже должен смочь, я это вижу. — совсем спокойно, но все еще переливчатым голосом прозвенела она. И начала обретать образ прохожей в плаще. Стоявший под стеной солидный лук стал зонтом-тростью. Она элегантно его взяла и повесила на руку.

Он смог.

В стене виднелась комната его квартиры. Там уже спали две голые чумазые особы, сильно смахивающие на Машку с Наташкой. Котя готовился войти, но спросил: — Кто вы такие?

Девушка, уже спустившаяся на один пролет ниже, остановилась и повернула лицо с легким и свежим макияжем.

— Гурии, — она слегка поклонилась, — а на Земле схлестнулись Ад и Рай. Не подведи, вратарь, — и она пошла дальше. — Возьми еще апостолов! — послышалось на прощание.

Котя сделал шаг. Его подташнивало, голова кружилась. Он должен был вот-вот беспомощно упасть. Сил хватило сбросить испорченную одежду и влезть между таких же потрепанных девушек. Он прижался к фигуристой курчавой шатенке, а сзади его обвили стройные и теплые ноги Машки. По спине прошла волна тепла, и Котя провалился в живительный сон.

Сквозь стену был виден подъезд, из которого только что пришел Котя. К нему в квартиру оттуда уже смотрела грозного виду старушка с мусорным ведром.

— Срам! — гавкнула она, смотря на спящую троицу, стены приобретали свой изначальный вид, и она, перекрестившись пошла дальше.