Hell Cat

Котя взял конверт, поблагодарил за неожиданный сюрприз и собрался обрадовать Натали, как Геннадий Викторович бросил ему в спину: — Константин, еще кое-что, — сказал он так холодно, что у Коти екнуло, — Александра Мухина убили…

Котя нащупал рукой стеклянную стену. Стена отдавала холодом. На перегородке остался его отпечаток ладони.

— В собственной квартире. Его зарубили.

Наташа видела, как за стеклом Котя сделался белым, как мел, она направилась к нему в контору.

— У Сашки остался сын и жена, — эту фразу уже услышала вошедшая к тому времени Наташка. Переспрашивать смысла не было. Они вместе смотрели тот репортаж. Всем троим в начальницкой немного подташнивало от осознания.

— Если сможете… вы общались, заехать сможете, передать вдове? — Геннадий Викторович достал еще один конверт. Более пухлый и оттого навевавший печаль: никакие деньги ничего уже не исправят.

Нужно разыскать ту женщину. Пусть держит ответ. Она им должна. Они обязаны ее найти и вытащить из нее правду. Какой бы та ни оказалась горькой.

Вместе

Машка и Мишка были уже на месте. Слегка злые и дерганые. За руки не держались. Мишка взъерошен, а Машка умытая, и оттого глазки ее казались мельче, чем вчера вечером. Вот и разрешился Котин внутренний спор — чьи глаза ему нравятся больше. Ненакрашенная Наташа почти ничем не отличалась от Наташки в макияже, лишь выглядела моложе и непосредственнее. Он тут же взял ее за руку — нечего добру пропадать зря!

— Вы как? — участливо поинтересовался Котя, — что уже успело случиться, что вы такие… сами не свои?

Натали напротив, выглядела умиротворенной. Хотя утром они чувствовали, что настроение у них одно на троих. Ребята переглянулись, расчесывая свои руки. Они еще не видели Котю, и его бравый новый образ. При виде его часть озабоченности смыло с их уставших лиц.

— Да что же это с вами, — и Котя решил их приобнять.

— Что ты скажешь по этому поводу? — Мишка с Машкой протянули ему свои левые руки. Тонкой паутинкой на ладонях проступал едва различимый рисунок.

— Никак, а что это? — Котя был удивлен не меньше самих друзей.

— Ребя-та, — растеряно замямлила Наташка. Она держала свою левую руку в правой и приблизила ее к глазам, — что за нафиг? — она выругалась в три этажа так же тихо и испуганно.

— Что у тебя там, покажи! — она сидела на лавочке под осенним кленом, а команда обступила ее со всех сторон.

— Хера-се! — Миша был явно озадачен, — а у нас совсем не так, — он грустно смотрел на свою ладонь, — признавайтесь, что вы сделали?

— Да ничего, собственно… — Котя и Наташка растеряно переглянулись и дальше всматривались в Наташкину тату. На ней уже совершенно четко проступил образ пантеры, держащей перед собой лапу с длинными смертельными когтями. От образа у ребят по спине прошел холодок.

— Признавайтесь, что вы сделали? — Машка вцепилась взглядом в Котю, но тот был растерян, тогда она схватила за руки Наташку, — вы это успели на работе? Нам что, теперь тоже нужно? — Маша снова смотрела на Котю, а Наташка от такой наглости открыла рот и жевала воздух.

Тогда все глянули на ругающегося Мишку, тот замахал головой: — Ну уж нет… — успел он выдавить.

Наташка наконец очнулась: — Да нифига такого не было, а ты, Мишка, расслабься! — отрезала она.

— Если для дела… — он был растерян.

— Ну и придурок мне достался. Натаха, не знаешь, за что? — Машка искала женской солидарности и пыталась разрядить атмосферу, как могла.

— Впрок, Машер, впрок! — поправила Ната подружку шуткой.

— А если серьезно, то что вы делали? Давайте, думайте, — Маша уже серьезно задала вопрос Коте и Нате.

— А покажи-ка еще раз спину, — Миша уже стоял за спиной Коти и лез тому под одежду. Котя сейчас был объектом исследования — бесполым и виновным во всём существом, правда, радостным и гордым. Новое амплуа, мать его.

— Так и думал, — тщеславно процедил Мишка. — Натах, а ты уже тут… на спине!

Через пять секунд они нагнули Котю к лавке, задрали ему одежду и рассматривали спину. Прохожие обходили странную компанию извращенцев.

— Ай! — вскрикнул Мишка, когда потрогал левой ладонью Котину татуировку, — щиплет…

Котя прекратил всяческие бесчинства над собой, да и прохладно было, теперь все уставились на руку Мишки. Чернила зашевелились и пришли в движение.

Машка, пользуясь тем, что Миша был занят своей рукой, запустила свою Коте на спину под одежду. И задержала там ее немного дольше, чем следовало. Котя не стал одергивать, а Наташка словила его взгляд и ехидно подмигнула. Котя сглотнул.

Линии на руке Мишки изгибались. Сначала ребята увидели большие клыки, затем линии сложились в безобразное и злобное лицо.

— Фу… Вырвалось у девочек.

— Не хотела бы я повстречать такое в жизни — протянула Ната.

Но это был еще не конец. Чернила продолжили извиваться, размываться в кляксы и снова складываться в линии. Теперь на фоне жуткой морды с клыками, в шлеме и кольчуге вырисовывались скрещенные топор и молот.

Когда чернила совсем остановились в своем танце, ребята всунули свои лица почти что в саму Мишкину руку. Жуть, исходившая от изображения, завораживала, они молча наслаждались мощью и ужасом, что вызывала татуировка. И тут на мгновенье лицо на ладони пришло в движение и сильно оскалилось. Мишка панически отбросил свою же руку, а девочки завизжали на всю улицу. Прохожие, которые спокойно обходили заинтересованную чем-то компанию молодых людей, в испуге кинулись в стороны.

— Вот это жесть, — сам Котя был слегка испуган. Вся его бравада вмиг улетучилась.

Троица снова поставила Котю в позу к лавке и залезла ему под одежду. Врата приоткрылись еще немного, но это сейчас мало кого могло взволновать. То, что происходит явная чертовщина и что она непонятно куда заведет — вот что сейчас тревожило друзей.

Рядом с изображением Наташкиной пантеры, на воротах действительно проявился демонический образ друга. Но что взволновало всех — так это еще одна фигура. Это была ведьма в капюшоне, в руках она держала огненный шар, а в глазах читались смерть, беспощадность и презрение.

Ребята по очереди выругались. Маша зловеще и истерично смеялась, вылупившись в свою руку. Ребята уже знали, что она там видит.

— Что, что там? Покажите! — неуверенно просил Котя. Миша сделал снимок.

— А что, мне нравится, — Котя ехидно улыбался, раздвигая пальцами увеличение на смартфоне.

Несколько минут все предавались размышлениям. Мишка закурил. Наташка глянула на Котю — тот махнул, мол, чего уж. Тогда она вытащила сигарету у Мишки тот дал огня.

— Все это должно что-то значить, — начал Котя, — понимаете? — он говорил важно, — нет гарантии, что все преподнесут на блюдечке. Нам нужно самим разобраться. Ну подумайте: какой во всем этом смысл, если все эти чертовы рисунки не дают нам никакой силы? Сегодня же займемся. Мишка, — Котя обратился к другу, — у тебя есть гараж, предлагаю собраться там. Уж лучше его спалим, чем мою квартиру!

Мишка слушал и кивал. В словах друга была правда. Если им придется “немного” пошуметь, то гараж для этого подходит как нельзя лучше. Ночью там никого не бывает, а до сторожки очень далеко. Правда, в гараже было много хлама…

— Мне стоит тогда пойти всё приготовить, прибрать немного, хавчика принести в гараж? — предложил Миша, — Там на несколько часов работы, а если я возьму с собой Машу, то…

— Нет, перебил его Котя, Маша и Наташка пойдут к риелтору, пусть или пообщаются, или каким-то другим способом сфотографируют мне ее, а у меня появилось очень важное дело, — он посмотрел на Наташу, та опустила глаза, — мне нужно познакомиться со вдовой убитого коллеги, — ребята глянули на него, — кажется, наша странная история и его зацепила. Смертельно.

— Тогда по коням? — предложил Мишка.

— Кстати, Нат! Картофельный дал нам с тобой отпуск. — она неуверенно посмотрела ему в лицо, — За свой счет, — она кивнула, понимая, что их даже такие короткие отношения вышли на поверхность.

— А я отпросился на три дня, — уведомил Мишка.

— А меня, кажись, и вовсе уволили. — усмехнулась Машка.

Все бодро ударили в кулаки и разбежались выполнять задания.

Такси в Караганду

Маша и Наташа спелись, едва отойдя от ребят. Им нечего было делить: обе с разных планет.

Одна повыше, брюнетка с черными глазками узкими бедрами.

Вторая курчавая шатенка с глубокими зелеными глазами, бодрой грудью и малость пониже.

Заставь выбирать — глаза разбегутся.

В такси девочки обменялись номерами телефонов и ссылками на соц сети.

— Ты где хоть работала-то? — подкалывала Машку Натаха.

— Обилечивала. — неоднозначно и с подтекстом ответила та.

— В самом плохом смысле?

— Да нет! На кассе в кинотеатре. — сказала Машка и ждала удар.

— Че, в натуре, что ли? В каком?

— “Отрада”, блин, — жестко констатировала Маша.

— И какая нелегкая? — не могла никак взять в толк Наташка.

— Сначала меня поперли с банка, а я финансист по образованию, потом не знала куда податься, — объяснялась девушка, — но, чтобы не жалко было бросить потом.

— А, ну тогда ясно. А с банка чего выперли? — решила на этом закончить свой допрос Наташка.

— Да так… обилетила, — Маша вздохнула и продолжила, — одну контору. Так меня с волчьим билетом и отпустили восвояси.

— Опасная! — поставила свое заключение пантера.

Девочки злобно хихикали, а водитель вжался руками в руль, а глазами в зеркало: “Сумасшедшие дикарки, что ли. Загрызут — и не расплатятся. Приняли чего…” — думал тот, смотря как дико блестят у подружек глаза.

— Приехали, — вяло сказал водитель и ожидал, что те кинутся врассыпную. Но Машка, не спросив сколько, сунула тому бумажку.

— А дайте вашу визитку, — спросила она, — угу, а это ваш личный телефон? — у водителя он ее интонации зашевелились волосы.

— Да, звоните, ели что, — словно зачарованный согласился водитель.

Девчонки выскочили, хлопнув громко дверями. Водитель повертел и сложил пополам хрустящую новенькую бумажку. Он тронулся и поехал прятаться в ожидании заказа.

Риелторская контора расположилась на первом этаже типичной сталинской застройки. Фасад выкрашен в гламурный розовый цвет, ко входу вели ступеньки, обложенные банальной плиткой, такая, скорее всего, зимой будет скользить под ногами. С двух сторон трубчатые перила из поблескивающего на солнце металла. Пластиковые двери и пару окон. В окнах типичные офисные жалюзи, а на подоконниках простые цветы типа фиалок. Ничего особенного.

Девочки пристроились на лавочке. Настал тот отложенный момент, когда нужно на месте сообразить и незамедлительно воплотить в жизнь хитрый план.

Машка в черных джинсах и кожанке в облипку достала маленькую бутылку минералки, предложила Наташке, но та отказалась, тогда она отхлебнула и деловито предложила: — Если не хочешь ты, то давай я пойду первая. Попрошу показать недорогую недвижимость под офис. — она смотрела, понравится ли план Наташке, потом зайдешь ты, скажешь, ну, например, что подождешь. А когда я ее заговорю, ты снимешь ее на телефон.

Маша ждала реакцию. Наташа прокручивала в голове мельчайшие детали.