Hell Cat

Здесь не перейти, нужно нырять в переход. Котя набросил капюшон, воткнул наушники и пошел быстрым шагом.

В переходе было темно и грязно. Котя не заметил, как за ним в переход нырнула тень. В тоннеле по центру горела всего одна лампа. Пройдя ее, он почти успел увернуться от бежавшей на него с луком женской фигуры в накидке, та в полете пнула его плечом с такой силой, что он впечатался в стену, вторым движением она разбила единственную лампу. Длинные ноги ему пришлись кстати.

Котя стоял в очереди за сигаретами в теплом пахнущем хлебом магазине. Сердце давало двести ударов, между ударами в глазах темнело.

— С ментолом, — Котя показал пальцем и протянул бумажку.

Ритм потихоньку снижался.

Выходить он не рискнул.

Спина жгла.

Он купил хлеба, булочек, конфет и горчицы, убив немного времени и еще успокоив ритм сердца.

Постоял немного у окна, убедился, что никто не маячит в открытую, а если его кто и поджидает, то только в переходе, или за углом. Пристроившись к шумной компании, шедшей в сторону офиса, он вышел из магазина.

Никто на него так и не выскочил ни из перехода, ни из подворотни.

Работа не спорилась, полный тревоги Котя больше бегал в курилку, чем трудился.

На работе не поверят, а здесь он дружил только с Саней и Натахой. Как дружил… Курили вместе, иногда анекдоты травили. А выговориться было жизненно необходимо.

Дома. Расскажу дома Мишке. Возьмем по пиву и поболтаем.

Он взял такси.

Дома

— Мишка, привет, что делаешь? — едва разувшись, Котя звонил корешу. Он знал, что после целого дня созерцания изображений с камер видеонаблюдения, Михась захочет продолжить вчерашнее. — Есть хавчик, жду!

Котя проследил через окно на кухне, как дружище выбежал с подъезда дома напротив и в домашних трениках с коленями, прямо как в детстве спешил к нему домой в гости. Зависали они в его квартире класса с пятого, как только возникло общее желание пообсуждать одноклассниц и не только. А еще в “Сегу” на пару погамать.

— Вы уроки поделали уже, игроки? — заходя с бутербродами и чаем в те времена спрашивала их Котина мама. Миша любил и его маму и её бутерброды с чаем, царствие ей небесное.

В гостях у Коти он чувствовал себя лучше, чем дома. А за самого Котю он был готов горой стать!

Хлопок дверей лифта, звонок в дверь. Всё тот же, из девяностых. Котя даже после ремонта оставил его. Ностальгия, как говорят в таких случаях.

— Привет, ну, чего там, выкладывай, как проснулся, нормально? А то вчера ты, — Миша ухмыльнулся, — дал джазу, — Миша изобразил первобытный храп из пещеры древнего человека, который якобы таким образом отпугивал саблезубых тигров.

— А… — Котя махнул рукой, — то все ерунда. Проходи, пиво отрыл, начинай, а я сейчас сардельки горячие с горчичкой и тостами принесу.

— …прибывшая на место событий полиция и наши репортеры застали толпу разгневанных граждан, давайте послушаем, что они нам сегодоня рассказывали.

Мишка просто включил ящик, а там шли новости. Он сделал погромче. Пахло вареными сарделями, аппетит придал дополнительной мотивации просматриванию новостей.

— …два самурая дрались на мечах, я лично видел… — рассказывал подросток в ветровке.

— …а кулачища! Во! — пенсионерка с пакетом изображала размер кулаков, сзади стояла ее группа поддержки примерно одного с ней возраста и рода занятий и утвердительно кивала рассказу лидерши.

— Мне сломали нос, я буду подавать в суд на транспортную компанию, — гнусавил лысеющий молодой человек с тампонами в носу, сзади стояла скорая, врач скорой метра два ростом как раз складывал чемоданчик и проревел: — Молодой человек, вы едете в больницу? Вам нужно вправить как можно раньше. — он был похож на мясника с засученными рукавами.

Из толпы вышел кто-то так же нелепо одетый, как и потерпевший, и подтвердил: — Чувак, это больно, я те говорю! — и скривился губами немного наискосок.

— Мама, я в больницу, слышишь? Не волнуйся, со мной всё в порядке! — снова гнусаво обратился в камеру тот, кто с тампонами в носу.

Соболезнующий процедурам рыжий парень провёл на камеру большим пальцем себе по горлу и закатил глаза.

— Очевидцы утверждают, что в автобусе № 222 было совершено убийство. Сотрудниками полиции было осмотрено транспортное средство, бывшее тогда на маршруте, и никаких подтверждений тому не найдено. — журналистка шла на камеру и в такт своим словам она притрушивала руками, — Что это было? Массовое помешательство? Гипноз, паническая атака? Испытание западного психологического оружия? Мы не знаем наверняка. Но точно известно одно: из-за этого происшествия пострадал как минимум один человек.

Камера выхватила уезжающую скорую.

Миша приглушил звук и потер руки: Котя нес две тарелки, полные сарделей. Друзья принялись жевать, кивая головами и запивать пенным колючим пивом свой ужин.

Вид вечернего мегаполиса даже с девятого этажа захватывал дух. Они открыли по второй банке, стояли в носках на балконе и ароматно дымили. Горчица и сардели согревали ребят изнутри.

— Слыхал? Я из кухни слышал, что ты смотрел новости. — начал рассказ Котя.

— Автобус? Ну да, нос разбили какому-то хмырю.

— Ты мне веришь?

— Не вопрос.

— Мокруха-то была.

— Гонишь! — Михась мечтательно выдохнул дым вверх.

Котя повернулся и внимательно посмотрел на друга.

— Я люблю татухи?

— А при чем тут они? — удивился смене темы Миша.

— Не люблю, ну, вспомни, как я не стал мутить с этой, как ее… — объяснял Котя свою нелюбовь к татуировкам.

— А-а, на “Р” как-то звали… так она немного того была, — и Миша изобразил как она была “того”. — Розалия?

— Розалинда звали ее. — поправил Котя, у нее еще капли на щеке выбиты были, — напомнил он.

— Так, а при чём тут она и татуировки вообще? — никак не врубался Котин друг.

— Проще показать, — сказал Котя и начал стягивать футболку.

Миша, пытаясь предугадать, к чему клонит товарищ, следил за его движениями.

— Вот, — повернулся к другу Котя, — убитый как ударит чем-то, а она как заболит! — еще больше запутывал он Мишу.

— Такое не за одну неделю набивают, — увлеченно разглядывая подробный шедевр, комментировал Миша, — когда это ты успел? — не поверил ни капельки Миша.

— Я так и знал! — раздосадовано подытожил Котя. — Ты сейчас еще больше не поверишь, там так же была и амазонка с луком. — продолжал добивать он друга. — Сначала стояла такая… важная и гордая через дорогу. И знаешь, — Миша слушал и думал не о рассказе, а о здоровье друга, — сначала я как будто увидел ее, ну, настоящую, а потом, бах! И будто и не видел ничего такого — стоит себе барышня. Высокая такая, красивая, — мечтательно протянул Котя.

— Амазонка? — переспросил Миша, чтобы не обидеть друга, а сам диву давался.

— А то! Потом я пошел в «Пятерочку» за сигаретами, — Котя потрусил пачкой, — вот именно за этими. А в переходе снова она! — он вылупился на Мишу, будто увидел ее в нем, Мише отрыгнулось пиво, а Котя махнул на него рукой, — Или не она, но как будто та, в каком образе она мне почудилась сначала! — окончательно сводил с ума Котя Мишу.

— Так ты это, хочешь с ней теперь замутить? — уточнил Мишка.

— С ней замутишь! Она так меня приложила, что Майк Тайсон. — как мог продолжал повествование Котя.

— А ты что?

— Убежал! — ответил Котя, — Она там лампочку разбила, а я побежал наверх, в магазин, — закончил историю Котя.

— И больше ты ее не видел?

— Не, — со щелчка запустил в полет бычок Котя, — больше не видел.

Ребята переместились в квартиру и плюхнулись на диван. Они немного помолчали. Котя прокручивал свой рассказ в голове, он понимал, что рассказал как-то не убедительно, но что еще он мог рассказать? Не выдумывать же.

Миша понял, что с другом что-то не то. Чтобы показать, как он внимательно его слушал, тот решил подытожить услышанное.

— Итого, что мы имеем в остатке, — пытаясь придать своей речи киношной мудрости, заговорил Миша, — ты увидел, как стоит красивая высокая девушка, которая на мгновенье показалась тебе воительницей. Потом она ударила тебя и разбила лампочку в переходе, и с тех пор ее ты не видел. — Миша посмотрел на Котю и продолжил, — А утром с похмелья, — он нарочно сделал акцент на этом слове, — ты ехал вот с теми придурками в автобусе, — он махнул на ящик, — одному них разбили нос, он упал и тоже ударил тебя, а в месте удара у тебя выросла татуха во всю спину. Все так? — показывая всю нелепость рассказа, заключил Мишка.

— Нет, всё было не так, ты меня не понял, — оживился Котя, — Меня сначала ударили, я подумал, что кто-то хотел меня отодвинуть, чтобы выйти первым — я как раз стоял на ступеньке у двери, — продолжил живо описывать утро Котя, — от удара я вылетел на остановку, а когда обернулся, то один с мечом и в плаще добивал этим своим мечом того, от чьего удара у меня появилась эта болючая татуха.

— Красивая — мастер асс своего дела, — вставил Миша. Котя уже и не думал, что тот поверит.

— Скажи мне, Миша, а когда я бы мог сделать эту тату? Я же весь день на работе, а потом мы с тобой бухаем, — спросил Котя, — ты же знаешь, что она потом заживает, а делать ее нужно долго, это по полдня в кресле лежать. — продолжил он настраивать друга на нужный лад, — А вот ты возьми и спроси у Ленки, она же у меня на той неделе оставалась. Спроси, — Котя стал серьезен, — была ли у меня тату. Сам понимаешь, не заметить такое нельзя. — и он победоносно откинулся на спинку дивана.

— Что, прям сейчас? — переспросил Миша.

— Да мне уже все равно, — махнул рукой Котя, — я ожидал, что ты мне так поверишь. — он призадумался, — Но я не в обиде, я сам бы не поверил, ты ща меня в дурку хочешь сдать, правда?

— В дурку — нет, но пить надо прекращать, — посмотрел одним глазом на банку пива Мишка.

День второй

Сегодня Котя проснулся вовремя. И совесть тут не при чем. Вчера до устали он распинался перед Мишкой, а тот, желая всем своим дружеским сердцем поверить, снова и снова расспрашивал о подробностях. Коих было с гулькин нос. Ребята разошлись, не было еще и полуночи.

Спина все еще болела, но боль разлилась шире. Таблетки и кофе. Душ и автобус… Нет уж, такси. Только такси.

Котя понял, что у него развивается паника. Знаете, когда съешь чего-то не того, то развивается диарея. Так вот, паника проходит такие же стадии. Вчера он съел диковинных заморских блюд. Дважды. А сегодня она началась.

Нормальная жизнь осталась в квартире за двумя дверями и замками.

Остерегаясь лифта, Котя резво сбежал вниз. Пульс участился при открытии двери на улицу. Он понял, что с ним что-то не то, когда поймал себя на рассматривании водителя такси: ничем он не был похож ни на самурая, ни на витязя. Меча в салоне тоже не было.

Котя юрко вскочил внутрь и захлопнул дверь.

— Удальцова 1Б. — объявил Котя и вставил наушники.

Водитель тронулся. Под грустные мотивы Котя рассуждал:

“Мне не показалось — это факт. Людям на остановке и в автобусе тоже не показалось. Допустим, автобус подменили, кто там запомнил его номер? Они все, как один: желтые и прямоугольные. Решил кто-то поиграть в рыцаря. Причуды богатых.