Моё имя

Удаляясь, я чётко слышала шипение Пандоры и очередной всплеск смеха Сирила. Тогда я обзавелась ещё одной победой в послужном списке, однако всё же решила, что в будущем следует бытьосторожней: кто знает, куда заведёт зависть этой рыжеволосой?

Сервировка окончена!

Всеми любимый и уважаемый королевский советник Лудо Девериус единственный, кто пока ничего мне не сделал, и, если честно, именно это и тревожит больше всего. Похоже, он готовит нечто воистину грандиозное. Мы с ним пересекаемся довольно часто (в основном в присутствии Сирила), но даже когда наши взгляды встречаются, своих чувств он не показывает никоим образом. Я не могу читать его так же легко, как Пандору, и, не стану врать, это пугает меня весьма сильно. В конце концов я пришла к выводу, что сейчас бессмысленно об этом думать:беспокоиться о контрмерах начну, когда он, наконец, сделает свой ход.

Теперь осталось самое сложное: дойти до апартаментов короля, ничего не разлив. От кухни до его комнаты дорога довольно долгая, так что подобное, на первый взгляд элементарное, задание мне удаётся закончить с успехом далеко не всегда. В прошлый раз я смогла донести лишь половину марокканского чая, а облепиховый, кажется, вообще разлила полностью.

Как уже говорила, за этот месяц мне повезло узнать весьма многое и большую часть — от Вика за милой вечерней беседой. Хорошо, что я уже давно научилась развязывать языки другим, да и к тому жеделать это так, чтобы они и сами не понимали важности сведений, которые мне выбалтывают.

Больше всего я заинтересовалась историей Сирила, ведь, как выяснилось, королём он стал ещё в возрасте четырнадцати лет и уже спустя чуть меньше года повёл тварей завоёвывать наш, тогда ещё неизведанный, мир. К тому же, к власти Сирил пришёл не по праву наследия, а совершив нечто вроде государственного переворота. Услышав это, я вполне логично предположила, что он был выходцем с низов, возжелавшим власти (это бы и его чёрные волосы объяснило), но в ответ на моё предположение Вик заверил, что с самого своего рождения Сирил носил титул почётного третьего принца и воспитывался в королевском дворце. Лудо же в их семье был первым принцем, а некто по имени Михо — вторым.

Брак с Пандорой, как я и предполагала, оказался слепым следованием традициям и ничем более. У эксилей принято, короновав нового короля, сразу же выбирать ему жены из рода Анж — самого влиятельного в их мире. Насколько я поняла, Анжи имеют нечто вроде приватизации на роль королевы. И, что самое интересное, Пандору изначально готовили стать женой Лудо как первого принца и главного претендента на трон! С Сирилом же у девушки с самого детства отношения не складывались и, когда он пришёл к власти, для неё это стало настоящим ударом. А вот его величеству, похоже, было совершенно плевать на то, кто станет женой-обузой, и к новости о свадьбе он отнёсся вполне спокойно.

Ещё Вик как-то обмолвился, что Сирил сильно боится темноты и, само собой, это показалось мне весьма странным. А как иначе? Я и подумать не могла, что король тьмыможет недолюбливать время её господства. Хотя это отлично объясняет, почему стены в его комнате выкрашены в идеально-белый цвет.

Ну и поскольку я уже начала говорить об убранстве, добавлю, что сам дворец оформлен довольно-таки оригинально, если, конечно, это можно так назвать. Дело в том, что практически все детали обстановки абсолютно точно взяты с человеческого мира, вот только, похоже, твари решили и вовсе не утруждать себя такой вещью, как их сочетание. Во дворце вперемешку можно было найти всё: начиная от архитектуры Древней Греции и заканчивая постмодерном.

Ах, да… насчёт уже упомянутого мною Совета. Это отдельная от короля структура власти, одно место в которой имеет каждый представительный эксильский род, но, как вскоре выяснилось, никакой независимости у Совета нет, а роль его куда менее значима, чем я подумала изначально. Из рассказов Вика я поняла, что основная задача этого сборища — просто-напросто перемывать королевские косточки. Старейшины дают советы, но Сирил вовсе не обязан им следовать, более того — вправе их и не выслушивать. Честно говоря, я вообще не сильно понимаю, зачем эксилям нужен подобный фарс, ведь настоящая власть всё равно остаётся в руках короля, и именно за ним закреплено последнее слово во всех вопросах.

Когда я оказалась здесь впервые, Лудо отговаривал Сирила оставлять меня во дворце, аргументируя при этом тем, что «Совету сие не понравится». И им действительно не понравилось. Произошло то, чего Сирил боялся больше всего: ему пришлось с неделю выслушивать скучные лекции и делать при этом заинтересованный вид.

Мне удалось многое узнать и по поводу телепатии, свидетелем которой стала ещё при первой своей встречес Сирилом. Как оказалось, ею способен пользоваться лишь король, а остальным эксилям, в том числе и тем, в жилах которых течёт королевская кровь (Лудо, к примеру), она совершенно недоступна.Всех деталей я, конечно, не разузнала, но это точно как-то связано с символом на спине, который Сирилу набили в день коронации (видела его пару раз, когда он переодевался). Там изображены две скрещённые между собою волны — знак, который во дворце можно встретить довольно часто. Раньше я не знала, что он означает, но Вик объяснил, что это — эмблема королевской власти, «история которой стара как мир».

Ну,а вопрос о том, почему эксили столь яро претендуют на место личной служанки, решился до смехаэлементарно. Всё было настолько просто, что сама я бы до этого точно никогдане додумалась. Дело в том, что когда ты только и делаешь, что мелькаешь у короля пред глазами, всегда есть вероятность того, что первенца его величества понесёшь именно ты, а это означает: будущий король будет твоим кровным сыном. Ну разве не забавно? В том, что касается ненасытности, люди и твари невероятно похожи.

Я один раз споткнулась, но всё же смогла устоять на ногах, ни капли не разлив. Ничего удивительного в том, чтозапнуласья именно здесь — их семейный портрет всегда заставлял меня вздрогнуть.

Крайняя картина в галерее, посвященной истории королевского рода, как по мне, выделялась больше всего. Чем же? Просто так этого не описать. Краски, рама, искусство работы художника — всё было на должном уровне и ничем не обращало на себя внимание. В то же время полотно было пропитанной самой что ни на есть настоящей ненавистью.

На портрете были изображены пятеро: трое мальчишек, мужчина и женщина. В рыжеволосом и черноволосом мальчике узнать Сирила и Лудо было не сложно, так как с годами черты их лиц практически не изменились. Третий, тоже рыжеволосый, лицом очень походил на мужчину с портрета, голова коего была увенчана короной, которую Сирил надевал во время торжественных мероприятий. На рисунке прошлый монарх был уже довольно стар: его волосы посидели, лоб укрыли морщины, а взгляд явно принадлежал существу, уставшему от жизни. Но, несмотря на это, у меня сложилось впечатление, что это был добрый (насколько подобное возможно в отношении эксилей) и справедливый правитель. Настоящий ужас же внушала женщина с утончённойкороной на голове, так как на всех (в том числе и членов своей семьи) она смотрела с нескрываемой, пробирающей до мурашек, ненавистью. Волнистые рыжие волосы напомнили мне о хвосте лисицы, а улыбка — о её же оскале. Она была красива, как дьявол и в той же степени, как он, и уродлива. И пускай я отлично знала, что женщины уже давно нет в живых, мне всё равно захотелось склониться пред ней в поклоне лишь за тем, чтобы ненароком не пасть в немилость.

Я вновь посмотрела на маленького Сирила идаже невольно подумала, что в детстве он был вполне себе милым. Милым и печальным в равной степени.

Ко мне его величество относился более чем хорошо, ипускай я и не была здесь гостьей, служанкой или рабыней меня тоже было трудно назвать. Тяжелой работы я не имела, всё же, что делала — это контролировала приготовление еды короля, будила и укладывала спать Сирила, следила за его распорядком и время от времени составляла компанию в задушевных беседах.

Как бы удивительно это ни было, больше всего Сирила интересовали мои истории о нашем мире, и слушать их он мог, без преувеличения, часами.Ему действительно нравилось, когда я рассказывала об устройстве машин, самолётов и кораблей, о домах высотой с небо и поездах, что ездят под землёй. Даже такие мелочи, как светофор с зеброй,с лёгкостью вызывали в его глазах невинный детский интерес и всепоглощающее любопытство.

Подобное бесило меня больше всего. «Какого чёрта?» — так и хотелось у него спросить. Как ты можешь восторгаться тем, что уничтожил собственными руками? Как можешь говорить мне, что в прошлом наш мир был интереснее, чем сейчас, если именно ты и был тем, кто забрал у нас всё самое «интересное»? Насколько же прогнившим надо для этого быть?! Насколько… Нет, мне нельзя выходить из себя.

На пару с этим меня до безумия раздражал факт того, что я вынуждена тратить столь много времени на подобную ерунду, как уборка, ужин и разговоры. Я пришла сюда далеко не за этим, и еслине поспешу, то в скором времени человечество просто-напросто вымрет, а наш мир окончательно сгниёт, превратившись в райский уголок для эксилей.

Один раз постучав по чёрному дереву и услышав уверенное «входи», я смело толкнула дверь вперёд.

Сирил лежал на кровати, забросив ногу на ногу и читая какую-то книгу. Приглядевшись, я поняла, что это «Война и мир» Толстого. После моих рассказов его сильно заинтересоваланаша литература, и буквально за несколько дней, он (с помощью других, само собою) сумел собратьчуть ли не лучшую, на данный момент, в мире библиотеку. В ней были тысячи книг, которых за множество лет мне так и не удалось разыскать. Так что, если говорить начистоту, я была даже слегка благодарна, когда Сирил предоставил мне доступ к своей коллекции и разрешил брать из неё всё, что лишь пожелаю.

Увидев чай, король отложил книгу и жестом пригласил меня в соседнюю комнату, служившею ему чем-то вроде личной трапезной. Недолго думая, он взял у меня из рук поднос и аккуратно поставил на искусный столик в самом центре комнаты. Говоря о размере, можно смело сказать, что он был слишком большим для одного, слишком маленьким для троих, но в тоже время, для двоих просто идеальным. Сирил отодвинул один стул, подождал, пока я на него сяду и лишь после этогозанял собственный.

— Не стоит тебе проявлять столько внимания к простой служанке, — заметила я, слегка улыбаясь. — Многие, в том числе и Пандора, могут подумать, что дела между нами обстоят вовсе не так, какна самом деле.

— Это тебя беспокоит?

— Ничуть. Но тебя должно бы.

— Не говори ерунды. Мне плевать на мнение других, ведь, наконец, число адекватных эксилей, с которыми я могу завязать неплохую беседу, увеличилось от двух к трём.

— Я же не эксиль…

— Но сути дела это не меняет, — перебил меня его величество, аккуратно пробуя уже тёплый, а не горячий чай.

— Ну и как на вкус? — поинтересовалась я больше из вежливости, чем любопытства.

— Как всегда — удивительно! Не представляю, как раньше жил, не зная твоих кулинарных талантов. Это ведь какой-то особенный чай? Вик всегда приносит мне обычный чёрный.