Свет в океане

— Хозяин не может быть так жесток к верному слуге!

— Кричер, иди.

— Слушаюсь, — пробормотал домовик. Он до последнего удерживал странный взгляд исподлобья на Гермионе. Уходить и оставлять её наедине с господином ему, видимо, не хотелось. Напрасно. Регулус был с ней любезен, но то была вежливая прохладца гостеприимного хозяина дома. Он даже не задерживал на ней взгляд.

Когда эльф аппарировал, Регулус так и вовсе с хмурым видом повернулся к ней.

— Я окружён закостенелыми консерваторами. Один на старости лет отказывается от помощника и выходных, второй кидается на гостей, Энди откуда-то достала ёлочные игрушки времён королевы Виктории и теперь развешивает их по всему дому. Я понадеялся, что хотя бы Гермиона Грейнджер внесёт своим визитом глоток свежего воздуха, полагал, что ты более прогрессивна.

— Не знала, что ты ждал моего визита.

— Гарри сейчас наверху, он намекнул, что ты зайдёшь, но я не думал, что так скоро.

Она немного сникла, и Регулус, уловив смену настроения, добавил:

— Я не сказал, что это плохо.

Повисла пауза. Гермиона не знала, что сказать. Она не могла насмотреться на человека, которого отчаялась снова встретить.

— Гарри продал особняк на Гриммо…

— Да, — замявшись, подтвердила Гермиона, — а на вырученные деньги купил коттедж в Годриковой Впадине, уже более-менее обжился.

— Возможно, он прав. Я бы так и поступил на его месте: избавился от этой «тюрьмы» в Лондоне.

— Почему?! Ты родился на Гриммо, ты там вырос. Я думала, особняк тебе дорог.

— Всё, что мне нужно, — здесь, — Блэк прикоснулся рукой к груди в области сердца. — И здесь, — дотронулся пальцем до виска. — Во всяком случае, я усиленно над этим работаю.

Впервые речь зашла о воспоминаниях. Гермиона боялась подступать к скользкой теме, не зная, о чём можно заговорить, а о чём — нет. Сколько он помнил о ней? Сколько помнил тогда и сейчас? Почему солгал в их последнюю встречу? Как задать вопрос, мучивший её постоянно?

— Гарри перенёс сюда портреты, фамильное серебро и всякую мелочь, — сказал Регулус.

— Все портреты? — уточнила она, представив миссис Блэк, «радушно» привечающую новых владельцев при входе.

— Все. Я распорядился избавиться от барельефа с головами эльфов. Подозреваю, Кричер не обрадовался. Он мечтал после кончины торжественно пополнить их ряды. Вообще-то я больше скучаю по «Гнезду», — продолжил Регулус. — Гарри писал, что после войны дом деда окончательно снесли. Сейчас на его месте лишь камни да песок.

— Я бываю там. Иногда, — Гермиона робко посмотрела на него. — Мне дважды повезло увидеть альбатросов. Они вернулись и снова начали гнездиться на скалах, выводить птенцов.

— Вот как? — глаза Регулуса словно загорелись внутренним светом. — Тогда я обязан там побывать. Возможно, после Рождества. Гарри спрашивал, что подарить Тедди. Надо сказать ему, что по поводу детёныша гиппогрифа я пошутил. Андромеда одержима идеей по весне заняться парком. Если чьи-то копыта потопчут её труды, она свернёт мне шею.

На губах Гермионы расцвела глупейшая улыбка, с которой было невозможно бороться. Весна. Регулус заговорил о весне, остальное она благополучно пропустила мимо ушей. Ей не хватало смелости спросить его прямо, на сколько они с сестрой вернулись.

— А какой подарок хочешь ты?

— Боюсь, он даже мне не по карману, — ответил Регулус. Он прислонился к стене посреди коридора и скрестил руки на груди. — А что? Ты принимаешь заказы для Санты?

— Я всегда стараюсь учесть интересы друзей.

— А мы друзья?

Гермиона вздрогнула. Этот вопрос… Она его уже слышала, но с тех пор многое изменилось.

— Думаю, мы на пути к этому, — она взвешивала каждое слово.

Регулус кивнул, но будто не ей, а собственным, неведомым Гермионе мыслям, и вдруг спросил:

— Как считаешь, будет очень жестоко, если я прикажу Кричеру проходить все оставшиеся дни до Рождества в колпаке Санта Клауса?

— Это будет самый сердитый рождественский эльф на свете, от которого не стоит ждать приличного подарка в ответ! Кричер как-то послал Гарри кулёк земляных червей.

— Я уже в курсе, что он приготовил, — сказал Регулус, хмыкнув.

— Так неинтересно, ты узнал о подарках заранее!

— Я не виноват, что Кричер плохо их прячет.

Гермиона вспомнила себя в детстве. Она тоже обыскивала все шкафы и буфеты в поисках подарков, пока родители не стали хранить их на работе, чтобы сделать ей сюрприз ровно двадцать пятого числа.

— Но всех переплюнула, конечно, Си, — поведал Регулус. — Она опасалась, что сову перехватят авроры, поэтому отправила подарок маггловской почтой. Сначала мне пришлось буквально умолять Андромеду проводить меня до маггловского почтамта, потом дождаться подходящего момента, чтобы приложить милого пожилого джентльмена в униформе лёгким расфокусирующим заклятием… И перенеся столько страданий, я всё равно не могу открыть заветную коробку до Рождества, потому что Сирена зачаровала её от преждевременного взлома заклятием самоуничтожения.

— Коварная женщина, — оценила Гермиона, уважительно кивнув и взяв способ сохранности подарков от Гарри и Рона на заметку. А ещё был Тео, которому она отправила посылку буквально вчера. Она должна была найти Нотта в Канберре, где тот стажировался при Национальном музее, изучая закорючки аборигенов на сколах вековых чашек.

Миссис Нотт вышла замуж. Теодор почти ничего не рассказывал о загадочном отчиме, а ещё мастерски игнорировал просьбы Гермионы выслать ей снимки со свадьбы, на которой присутствовали её родители. Моника и Венделл Уилкинсы были почётными гостями на торжестве.

Тео с каждым днём всё больше развивал способности к новой для него легилименции и обнадёживал Гермиону в своих письмах, полагая, что память Джейн и Мэттью Грейнджеров не повреждена, все воспоминания о дочери на месте, осталось только выудить их наружу.

«Приезжай, — написал он на прошлой неделе. — Не бойся, что при виде тебя с ними случится что-то плохое. Они почувствуют, кто ты, узнают тебя сердцем».

Но она боялась!

А что до её сердца, то оно забилось в груди как сумасшедшее, когда Регулус оттолкнулся от стены и впервые оказался к Гермионе так близко за минувшие месяцы.

— А каким ты представляешь идеальное Рождество? Это Рождество могло бы им стать?

— Пока не знаю, — пробормотала Гермиона. Внезапно её охватила тревога. Что-то таилось в его голосе, в словах, жестах. — Оно уже на носу, вряд ли что-то изменится. Новый год я бы хотела встретить в кругу семьи, среди друзей и близких. Увы, это тоже нереально.

Регулус отдалился, вернув прежнее расстояние между ними. Она не могла прочесть выражение его глаз, поэтому угрюмо добавила:

— Если, конечно, Новый год вообще наступит. Я слышала предсказания о появлении в небе второй Луны, исчезновении гравитации из-за парада планет и многое-многое другое. «Таймс» устроила лотерею и обещала выплатить полмиллиона фунтов тому, кто угадает причину гибели человечества. Некоторые магглы всерьёз обеспокоены.

— Да? — равнодушно произнёс Блэк, спрятав руки в карманы брюк. — С чего бы? Максимум, что может произойти, — это всего лишь конец света.

Он ускоренным шагом направился дальше, и Гермионе оставалось только поспевать за ним, гадая, что на него нашло.

Переступив порог детской, она словно взошла на борт корабля. Белый балдахин над кроваткой Тедди больше всего напоминал развевающийся на ветру парус. Подушки были раскиданы по всей комнате, но большая часть в беспорядке лежала на заколдованном ковре, по которому временами проносилась рябь, имитируя трепет морской волны. Тедди сидел на полу рядом с Гарри. Они строили крепость из подушек и одеял. Малыш повернул голову на звук открывшейся двери.

— Реус!

— Познакомься с нашей гостьей, Тедди, — Регулус закатал рукава рубашки, подхватил его на руки и повернулся к Гермионе. — Этот пухлощёкий красавец и есть Тедди Люпин в естественном состоянии.

— Как же он похож на Дору! — прошептала она, любуясь малышом. — Правда, Гарри?

— Ага, — поднявшись на ноги и отряхнув штанину, подхватил тот. — И точно так же любит строить смешные рожицы.

Кричер отчётливо фыркнул со стороны шкафа.

— Потому что мистер Гарри их корчит, а мастер Тедди повторяет.

Люпин потянулся к волосам Гермионы, и светлые прядки ребёнка приобрели каштановый оттенок.

— Хочешь поиграть, Тедди? — залихватски заправив палочку за ремень, спросил Гарри. — Самый лучший крёстный в мире знает пятьдесят три способа развеселить малыша. Я подготовился и купил сборник подвижных игр для детей.

— Подозреваю, это первая книга, которую ты с интересом прочёл со дня окончания Хогвартса, — сдала его Гермиона. — О Мерлин, Гарри! Когда я это сказала, то подразумевала шутку, но по выражению твоего лица...

— Вообще-то я учусь в академии авроров! Я читаю сотни отчётов в день!

— Тедди обожает прятки, — вмешался Регулус, проявив мужскую солидарность.

— В этом мне точно нет равных, — блеснул улыбкой Гарри, переключившись.

— Заболтали ребёнка. Скоро обедать, — прокряхтел Кричер, просочившись между молодыми людьми. — Госпожа Андромеда останется недовольна, если Кричер нарушит её распоряжение. Хозяин расхолаживает юного господина Тедди.

— Так уж и расхолаживаю… — насупился Регулус.

Тедди вздёрнул пальчик к потолку и что-то неразборчиво залепетал.

— Чего он хочет? — спросил Гарри. — Я так и не понял.

— Волшебства, чего же ещё, — Регулус направил палочку на стопку бумаги для рисования. Под действием магии верхние листы сложились в бумажных птиц и разлетелись по комнате.

Тедди заверещал от радости, а когда его опустили на пол, то закружился вокруг своей оси, следя за полётом бумажной чайки.

Гермиона выудила из сумочки плюшевого единорога. Его грива и хвост меняли цвет в зависимости от времени суток, поэтому сомнения при выборе подарка у неё не оставалось, стоило лишь найти это чудо на полке магазина, а уж когда единорог запел…

Гермиона опустилась на одно колено, чтобы быть ближе к Тедди и протянула игрушку.

— Это тебе.

Тедди бросил взгляд на Регулуса, словно спрашивал разрешения взять подарок.

— Бери, — Блэк кивнул. — Только не забудь поблагодарить Гермиону.

Единорог в тот же миг забил в воздухе копытцем и завёл детскую песенку. Тедди восторженно уставился на него. Так игрушка моментально завоевала детское сердечко. Малыш обнял плюшевого зверя и, посмотрев на Гермиону огромными светло-серыми глазищами, пробормотал что-то, отдалённо напоминающее «сиба».

— Ваше подношение принято, — важно прокомментировал Блэк.

— Фух, — Гермиона сделала вид, что вытирает пот со лба, и поднялась. — Я волновалась. Такая ответственность.

Гарри ревниво посмотрел на игрушку.

— Мой подарок был принят не так благосклонно, хотя Фред поклялся, что дети без ума от резинового рыгающего тролля!

Гермиона вздрогнула. Взгляд метнулся к Регулусу. Имя Фреда всколыхнуло в ней всё то, что она с превеликой радостью стёрла бы из собственной памяти: ночь первого мая, грохот обрушения, каменное крошево под пальцами и распахнутые мёртвые глаза Джорджа. Джордж... Гермиона ощутила себя потерянной. Несколько месяцев она как прилежная ученица анализировала свои чувства, отношение к его смерти, к обстоятельствам его гибели, к человеку, который нёс за неё вину. И нёс ли? Джордж. Её личный кошмар. Преграда между ней и Регулусом, которую она сама же возвела, чтобы было легче переносить разлуку с Блэком, чтобы оправдать все те минуты, которые она провела с Роном, стараясь возродить давно утраченное.