Под куполом

Эдвард задумчиво кивает. Ему около сорока, и он глубже переживает смерть отца, чем хочет это показать.

— "Роман о розе" — все ответы в книге. Но вам нужно заклинание-проводник. Его можно найти в справочнике углубленных рунических заклинаний. Мадам Пинс знает, где он. Вот только сам "Роман" придется искать в маггловских книжных лавках.

Гермиона с Гарри озадаченно переглядываются.

— Но на поиск уйдет время, — Эдвард открывает потертую кожаную сумку. — Поэтому я принес вам свой экземпляр. Удачи.

Гермиона выбегает за ним на крыльцо.

— И вы продолжите бездействовать? Вы — хранитель руны, хранитель меча храмовников...

Эдвард смотрит на нее снизу вверх.

— О, дом полон реликвий. Сен-Клеры собирали их со времен Темных веков. Вот только счастья они не принесли.

— Отец вас любил, — твердо произносит Гермиона. — И если вы любили его хоть каплю, вы не опустите руку, держащую меч. Спросите Гарри, как ему было страшно — но он не отступил. И вы не отступите, потому что жизнь вашего сына не станет безопасней, если вы решите прятаться.

Эдвард усмехается.

— Прощайте, Грейнджер. Отец писал о вас: "Она удивительно полна сил и надежды, я не видел такого долгие годы". Моего отца редко удивляли. Поздравляю, вам это удалось.

Гермиона сжимает губы, и Эдвард исчезает, едва крутанувшись на месте. Вернувшись, она застает Гарри уже читающим роман.

— Скука страшная, — мрачно изрекает он, пододвигая книгу к ней. — Думаю, ты прочтешь быстрее. Я вообще не люблю маггловскую литературу.

Гермиона фыркает. Разумеется! Любовь к литературе прививается с детства, а что могли привить Дурсли? Любовь к желтой прессе и дамским журналам. Она прячет книгу в сумочку, заказывает кофе с корицей и пирожное. Гарри выбирает бургер и какой-то шипучий напиток. Минут пятнадцать они просто сидят в тишине, разглядывая Манчестер за окном.

А потом с неба на город обрушивается стая докси.

Выбежав на улицу, они замечают в самом ее конце пауков и соплохвостов. С другой стороны улицу начинает затягивать туманом, где-то недалеко раздаются крики о помощи и отчаянный визг детей. Гермиона лихорадочно соображает, где в эту минуту могут оказаться ее родители.

— Встречаемся через час в соборе! — Гарри выхватывает палочку и поворачивается к паукам и соплохвостам. — Я справлюсь. Будь осторожна, ладно?

Наложив заклинание пузыря и трансфигурировав джемпер и джинсы в защитный скафандр, Гермиона прорывается через густое облако тумана и сталкивается с Перси.

— Моих родителей не видел?

Перси качает головой.

— Они в южной стороне? Там Джордж и Забини. Сейчас прибудут остальные.

Гермиона срывается с места, посылая обжигающее заклинание в стаю преследующих докси. Она пытается поймать их в сетку, но их слишком много.

На следующем перекрестке она чуть раздумывает, запыхавшись, и читает названия улиц. Справа из-за угла вдруг появляется Дафна, а следом за ней — Невилл, позади них переминаются с ноги на ногу несколько детей. Одежда обоих местами прожжена, на плечах царапины.

— После этой чертовой войны я подам петицию на уничтожение соплохвостов, — Невилл сердито вздыхает, глядя на вьющихся сверху докси, Дафна слабо улыбается, глядя на него, и Гермиона думает, что и в самое темное время люди могут найти свет, и то, что Дафна с Невиллом держатся за руки — один из лучиков света. — Мы видели твоих родителей, Гермиона, по другую сторону улицы, но выводили детей. Чтобы догнать их, тебе нужно пройти вперед и свернуть на втором перекрестке. Точка сбора сейчас — собор. Там уже видели МакГонагалл и Флитвика.

Гермиона снова бежит, пытаясь нарисовать в голове карту улиц. Здесь!

И она резко сворачивает влево.

— Мама! — она замечает фигуры родителей недалеко от здания суда. — Папа! Осторожно!

Докси обрушиваются на них, но отец ловко отбивает одну из них старой шваброй. Мама стоит, закрыв от ужаса глаза, и Гермиона замечает за ее спиной крадущегося паука.

— Риктумсемпра! — вскрикивает она, целясь палочкой пауку между глаз. — Протего максима!

И невидимый щит отделяет их от докси, но продержится он лишь несколько секунд. Плечо обжигает огнем, над пауком, дергающим лапами, появляется еще один.

Ох, как ей нужен Драко в это мгновение! Гермиона хватает маму за руку, судорожно оглядываясь. Два дома отделяют ее от сражающихся с красными колпаками Симусом и Майклом.

За спиной отца мелькает красная вспышка, и второй паук валится на брусчатку. Нарцисса, сжимая палочку в руке, бледная и спокойная, произносит:

— Иди вперед, я прикрою.

Они шаг за шагом пробираются к собору, отбиваясь от магических существ, которых гоблины, видимо, одновременно выпустили на плохо защищенный город. Соплохвосты, пауки, красные колпаки, бесы, бешеные веретенницы, докси, джарви с кровавыми глазами — такая полоса препятствий явно не пришлась бы Люпину по вкусу.

Гермиона уже берется за массивную ручку церковных дверей, как ее отшвыривает назад, а потом поднимает в воздух и обездвиживает.

— Мисс Грейнджер, — скрипучий гоблинский голос звенит в ушах. Внизу что-то отчаянно кричит мама. — Какая неосторожность... Вам не следовало сегодня приходить в город.

Гермиона краем глаза замечает внизу Гарри, а потом понимает, что если гоблин щелкнет пальцами, то никто не успеет вытащить ее из Министерства. Она пытается применить невербальную магию, но губы не слушаются, а мысли кружатся в голове.

Чей-то голос отчетливо командует:

— Авада Кедавра!

Полыхает зеленым, гоблин замертво валится на камни мостовой, а Гермиона стремительно падает, но успевает зависнуть вниз головой, хватая ртом воздух.

Нарцисса взмахивает палочкой, и Гермиона мягко опускается на ноги.

— Я не предам сына, — говорит Нарцисса холодно и протягивает руку. — Я готова сражаться.

Гермиона горячо пожимает ее ледяные пальцы. Нарцисса сделала выбор, и гоблины начнут преследовать и ее.

Все вместе они проходят внутрь собора. Отец и Гарри, с ссадинами на лице, с обожженным плечом, уходят вглубь, чтобы разведать обстановку и принести горячий чай, с которым возятся Парвати и Лаванда в форменных одеждах медицинских сестер.

Мама с любопытством рассматривает Нарциссу, и та в ответ окидывает ее пристальным взглядом.

— Не думала, что мы встретимся в такой обстановке, миссис Малфой, — говорит мама дружелюбно.

Нарцисса усмехается.

— Я не предполагала, что мы вообще встретимся.

Мама хмурится. Она выглядит гораздо моложе осунувшейся и отчаявшейся Нарциссы.

— Вы все еще в тени предрассудков, что магглорожденные не имеют права носить палочки? Моя дочь влюблена в вашего сына, который на протяжении школьных лет относился к ней не лучшим образом. Да, я знаю то слово-оскорбление, столь любимое вами, и меня оно ничуть не трогает. Стоматологи, знаете ли, люди с крепкими нервами. Впрочем, ваш сын, видимо, вырос и переосмыслил свое отношение к жизни. Ему не хватает отца — я заметила это по тому, как он разговаривал с моим мужем. Драко нужна поддержка, и ему нужна именно такая женщина, как Гермиона.

Нарцисса несколько секунд молчит, потом отвечает:

— Мои предрассудки умерли с моим мужем. Я хочу лишь, чтобы мой сын остался жив.

— Драко у гоблинов, — Гермиона отводит глаза, но мама, ничуть не смущаясь, тут же берет Нарциссу за руку.

— Держитесь! Я вижу свободную скамью, пойдемте сядем. На вас лица нет, а вы спасли мою дочь. Неважно, как вы ко мне относитесь: я предлагаю вам свою помощь. В конце концов, кто из нас без греха... Гермиона, посмотри, пожалуйста, куда исчезли наши мужчины.

Гермиона оглядывается: собор заполнен людьми всех возрастов; одни помогают раненым, другие пытаются отвлечь детей от пережитого страха, третьи разносят шоколад и согревающий напиток.

Отца и Гарри она находит в восточной части собора: они разговаривают с Забини и Эрни Макмилланом, позади них профессор Стебль помешивает в котле травы.

— Город взят, тварей слишком много, повсюду туман. Твоих родителей и всех детей отправят в Хогвартс, остальные пока останутся здесь, — Гарри отводит ее в сторону. — Чем быстрее мы дочитаем "Роман", тем лучше для мира. Сегодня нам просто повезло, что Нарцисса оказалась рядом.

Гермиона устало выдыхает. "Мы!" Разумеется, никто, кроме нее, читать "Роман" не станет.

Сквозь средневековое витражное окно виден рой беснующихся докси.

Драко

Комната, в которой, по легенде, можно сыграть в карты с Дьяволом, находится на самом верхнем этаже башни. Чтобы добраться туда из потайного убежища, понадобится пройти через узкую галерею и подняться по каменной винтовой лестнице.

Драко просыпается поздно, потому что до рассвета они с Ульриком разговаривали о рунах. Монстр еще спит, свернувшись на старом матрасе. Самого Ульрика в комнате уже нет, и настенные часы показывают одиннадцать утра.

Драко натягивает свитер и, подойдя к мутному от времени зеркалу, приглаживает растрепанные волосы. В отражении он видит свое бледное лицо с серыми глазами, смотрящими решительно и уверенно.

Он справится. Он должен справиться, другого выбора у него нет.

Позавтракав подзасохшим хлебом с джемом и куском сыра, Драко достает карманное зеркальце и тихо произносит:

— Поттер!

Красное лицо Поттера со съехавшими очками появляется на поверхности спустя минуту.

— Гермиона пыталась проникнуть в Министерство с Нарциссой, — Поттер явно нервничает. — Снейп их остановил, и я сейчас буду в школе.

— Твою мать, Поттер, я просил тебя не отходить от нее, — Драко сердито сжимает губы. — Гермиона не должна попасть в Министерство!

Поттер закатывает глаза. Вид у него взъерошенный.

— Может, мне еще спать в ее комнате? Ты сам где? Что за своды у тебя над головой?

— Долго объяснять, — Драко оглядывается на спящего монстра. — Начинайте писать заклинание, как угодно, хоть наброском. Я сегодня или достану подсказку, которая приведет к последовательности, или умру.

Поттер морщится.

— Великолепный расклад, Малфой.

— Если останусь жив, свяжусь с тобой после полуночи. Если не выйду на связь до рассвета — меня нет в живых. Тогда ты скажешь Гермионе, что... — у него дрожит голос.

Поттер машет рукой и исчезает. Вздохнув, Драко вытаскивает из кармана "Роман о Розе", садится на кушетку у окна и принимается читать. В комнату Дьявола он отправится ближе к десяти вечера, и у него впереди еще целый день.

Спустя часа два он откладывает книгу и прикрывает глаза. В мэноре все еще остается библиотека, полная таких книг: аллегорических, полных переплетений реальности и вымысла.

— Коньяку хочешь?

— Нет.

— Зря! — монстр садится напротив и указывает на книгу. — Современная молодежь... да что там молодежь, последнюю сотню лет разобраться в этой книге невероятно сложно без особенной подготовки. Спорю на сто червонцев, что ни черта не понял.

Драко смотрит на него вприщур.

— Вся книга о любви, да? Что-то про куртуазность, только с символикой?

Монстр фыркает. Его выпуклый лоб в складках выглядит не слишком приятно.

— Священное писание читал?