Жемчужный узел

Если не считать этой маленькой оплошности, в комнате было приятно, Всевозможные миски да горшки кто-то аккуратно расставил на полавочнике4. Холодные полы были заботливо накрыли ткаными ковриками, лавки — тоже. Ткацкий станок притулился тут же, в глубине комнаты, втиснулся между столом и дальней стеной. Судя по натянутым на остовы нитям, за ним совсем недавно кто-то работал. Ну как, кто-то — Ольга скорее всего.

Сейчас она суетилась у печи, громыхала посудой. Лад не вмешивался, сидел напротив Лизаветы и почему-то молчал. Впрочем, спокойствие и неподвижность были ему не по силам: он то и дело ёрзал, теребил выбившуюся из покрывала на лавке нитку, барабанил пальцами по краю стола. Ольга изредка зыркала на него из угла, но осадить не спешила.

— Так, эм… что это за место? — первой молчание решилась нарушить Лизавета: безвестность для неё была мукой.

— Озеро? — не понял Лад.

— Озеро, деревня. Я не знаю, что тут у вас.

— А, ну озеро называется Караси, потому что тут водятся караси, — он усмехнулся. — И деревня называется Караси, потому что стоит на озере Караси. Как видишь, воображением здешний люд не отличается.

Лизавета не ответила — она вспоминала. Ей казалось, отец упоминал название деревни. Он вообще любил рассказывать о работе, делиться событиями. Всегда уточнял, где его хорошо принимают, куда лучше ехать самому, а не отправлять кого-нибудь из помощников. Но были ли среди этих мест Караси?

— Держи, — появилась Ольга, в каждой руке — по пышущей паром кружке.

Лизавета поблагодарила, пригубила осторожно. Отвар оказался слегка сладковатым, непривычным на вкус, но пить можно. Только очень горячо.

Посидели. Лизавета и Ольга осторожно пили ромашку, вдыхая тёплый аромат трав, Лад глядел в никуда, болтая ногами в воздухе и насвистывая под нос простецкую мелодию снова и снова, по кругу. На третий круг Лизавета поймала себя на том, что тихонько притоптывает в такт.

— Лад, — вдруг протянула Ольга.

Свист прекратился.

— А не растопить ли нам баню? Думаю, наша гостья была бы за это благодарна.

Это был не вопрос, но Лизавета кивнула. За всеми волнениями она напрочь забыла, как выглядит, и сейчас осознание собственной несуразности навалилось на неё неожиданным грузом. Вмиг засмущавшись, Лизавета поддёрнула шаль, прикрывая помятое платье.

— Полноте, — заметила её жест Ольга. — Мы всё понимаем: похоже, ты проделала долгий путь. Не всякий с дороги выглядел бы так достойно.

Она вновь повернулась к Ладу:

— Так что насчёт бани?

Тот как будто не хотел уходить: мялся, переводил взгляд с Ольги на Лизавету. Но, не найдя повода задержаться, дёрнул плечом.

— Будет исполнено! — из комнаты выскочил быстро, словно надеясь так же быстро вернуться. А через мгновение Лизавета поняла, почему он так не хотел оставлять её с Ольгой наедине.

Стоило Ладу выйти, как та преобразилась. И без того прямая спина превратилась в натянутую струну, внимательный взгляд стал пристальным, даже пронзительным. Ольга с шумом отодвинула в сторону кружку, положила подбородок на сомкнутые в замок руки и посмотрела на Лизавету так, что у неё комок возник в горле. Она с трудом сглотнула.

— Итак, девочка, — даже голос Ольги стал другим: глубже, громче, суровее. — Теперь, когда нам никто не мешает, расскажи-ка мне, как ты на самом деле сюда попала.

Сердце Лизаветы зашлось, точно у перепуганной птички.

— Я не понимаю…

Ольга улыбнулась так, что Лизавета не смогла договорить. Ей показалось, та видит её насквозь, словно у Лизаветы на коже написана правда. Может, и впрямь написана: предательским румянцем, мурашками, пробежавшими по предплечьям.

— Вы мне не поверите, — покачала она головой, пряча лицо за кружкой.

— Ты даже не представляешь, во что я могу поверить.

Лизавета беспомощно обернулась, посмотрела на дверь — но, конечно, Лад не мог вернуться так скоро. А если бы и пришёл, чем бы он помог? Наверняка бы тоже захотел узнать правду, а после долго смеялся бы и называл сказочницей, как мачеха называла совсем недавно её отца.

— Я правда не знаю, как здесь оказалась.

— И нет никаких догадок? — снова эта улыбка.

Скрепя сердце, Лизавета кивнула:

— Есть.

И рассказала всё, как на духу. Про невыносимый постоялый двор и стоявшую на дворе жару, про запретившего выходить наружу отца и свой побег, про манящую студёную воду и загадочное перемещение, случившееся, стоило к этой воде прикоснуться.

— А почему, говоришь, твой папенька вообще тебя увёз?

До последнего Лизавета пыталась это скрыть, хотя понимала, что бесполезно. Без слов о водяном к её рассказу оставалось слишком много вопросов, начиная с самого главного, который озвучила Ольга.

— Этому вы точно не поверите, — повторила Лизавета.

«Попробуй», — ответил ей внимательный взгляд.

Ольга и впрямь удивила её. Упоминание водяного не вызвало в ней сильного изумления — женщина лишь нахмурилась, чуть поджала и без того тонкие губы. Когда же Лизавета дошла до сделки, перевернувшей всю её жизнь, задумчиво протянула:

— Ясно… Занятная же история с тобой приключилась, маленькая купчиха.

«Занятная — не то слово», — подумала Лизавета, вновь отпивая ромашкового отвара. То ли он подействовал, то ли сказалась усталость, но она почти перестала беспокоиться. Да и что ещё могло случиться сегодня? Разве что водяной явится перед ними — но пока явился лишь Лад.

— Всё готово, — проговорил он, входя в комнату.

— Прекрасно, — Ольга перевела свой проницательный взгляд уже на него и, не отрываясь от Лада, поинтересовалась у Лизаветы: — Ты не против, если мы не будем тебя провожать? Найдёшься?

— Наверное…

— Выйди из дома и обойди его слева, баню ты не пропустишь. Только загляни перед этим в дальнюю комнату, возьми в шкафу любое платье, какое приглянётся.

— Может, я всё-таки… — начал было Лад.

— Нет, — прервала его Ольга, и ласковый голос её показался Лизавете пугающим. — Нам с тобой надо кое-что обсудить, а девочке — побыть одной и обдумать всё, что с ней приключилось.

Согласия Лизаветы явно никто не спрашивал, да и ей самой резко расхотелось оставаться в избе. С неожиданной для своей усталости прыткостью она прошла в дальнюю часть дома, толкнула первую из двух дверей и, убедившись, что оказалась в нужной комнате, ощупью открыла шкаф и вытянула из него первый попавшийся наряд.

— Спасибо, — наспех поблагодарила, пронёсшись обратно к выходу, и юркнула на успевший посвежеть воздух.

Лишь на крыльце Лизавета остановилась перевести дух и обернулась, чтобы посмотреть на обычную с виду крестьянскую избушку. Но как бы просто изба ни выглядела, внутри неё точно было что-то не так.