Беззащитные гиганты

Дейв

Коробка оказалась не очень-то просторной для нас двоих, к тому же со всей нашей аппаратурой, но мне и Клайву как-то удалось поместиться, сев на корточки. Когда у меня засосало под ложечкой, я догадался, что вилка погрузчика пошла вверх. Мы обменялись тревожными взглядами. Нам много доводилось работать вместе по раскрытию ситуаций с живой природой, но эта ситуация, без сомнения, была самой странной из всех, в какие мы попадали. И, возможно, самой критической.

— Что, старина, тебе тоже нехорошо? — спросил я Клайва.

В ответ он выразительно скорчил гримасу. Неожиданно вилка погрузчика остановилась. Мы подняли головы и увидели, что мы всего в нескольких футах от потолка. Я осторожно выглянул из-за края коробки. Я ясно мог рассмотреть резчиков, трудившихся в соседнем цехе вдоль всей длины стен. Но все равно, если бы кто-то из них взглянул вверх, он бы меня заметил.

Я нырнул вниз и подполз на корточках к Клайву, который готовил кинокамеру.

— Так не пойдет. Если мы просто встанем и начнем снимать, то засветимся.

Клайв оглядел наше убежище в поисках выхода из положения.

— А что, если прорезать дырку в стенке?

— А есть чем?

Клайв заговорщицки вынул из кармана перочинный нож. Коробка была сработана из очень прочного картона, плохо поддававшегося резке; но все же через десять минут напряженной работы в нашем распоряжении было отверстие диаметром этак в четыре дюйма. Вполне достаточно, чтобы просунуть объектив, самим оставаясь невидимыми.

Но с каждой минутой пребывания в этих далеких от комфорта условиях у нас все больше затекали и деревенели руки и ноги, и к тому же жара становилась невыносимой. Наши ненадеванные спецовки с эмблемой «Блэк энд Деккер» совершенно взмокли от пота. Клайв приложил глаз к отверстию и прищурился.

— Боже мой, я отлично вижу, как они работают! Вот, в середине, переносное бюро, а рядом два больших контейнера, вроде тех, что мы видели в порту. — Он слегка поменял позу. — Там полно мешков, сваленных кучей на полу. Они чем-то набиты. Интересно чем. А посмотри-ка сам!

Клайв сдвинулся в сторону, чтобы дать мне возможность взглянуть в отверстие. Теперь я точно видел, откуда исходили звуки, похожие на звук бормашины. Вдоль всей длины цеха стояли ленточные пилы и дрели, за которыми трудились люди, обрабатывавшие материал кремового цвета. Это наверняка и была слоновая кость. Некоторые просто распиливали большие куски на меньшие. Другие, по-видимому, вырезали по кости изображения. В процессе работы от кусков кости поднимались струйки дыма.

Я записал регистрационные номера контейнеров и перевел взгляд на полные мешки, сваленные возле них на полу. Из одного из них высовывалось нечто длинное, покрытое грязью, кривое, острое, вроде рога.

— Эти мешки, — хрипло прошептал я Клайву, — полны бивней. И таких мешков тут, по всей видимости, сотни.

Объем поражал воображение. Я подсчитал, что только перед нашими глазами находилось, по крайней мере, две тысячи бивней, упакованных в эти мешки.

Китайская музыка по-прежнему завывала, смешиваясь с воем инструментов. Клайв и я по очереди просовывали в отверстие объективы наших камер — для получения полной картины мы снимали как на кино-, так и на фотопленку. Менее чем в сорока футах от нас двое рабочих, сидя на круглых металлических табуретках за складным столиком, считали маленькие костяные цилиндры и упаковывали их по сотне в полиэтиленовые пакеты. По их размерам — около четырех дюймов в длину, полдюйма в диаметре — я догадался, что это и есть те самые печати ханко, которые пользуются таким спросом у японцев.

Я сделал ряд снимков вышеупомянутых сцен, равно как и мешков с бивнями. Но края отверстия не позволяли мне как следует разглядеть резчиков. Некоторые из них работали прямо под нами, разрезая цельные бивни на неровные сегменты ленточными пилами; я безуспешно пытался заснять их и в конце концов решил отбросить осторожность к черту.

— Я сейчас встану, — предупредил я Клайва, — если увидишь, что кто-то смотрит, подай мне знак.

Мы по очереди высовывались из коробки и довершали наши съемки операций на фабрике.

— Пожалуй, досниму последние кадры, — сказал, наконец, Клайв.

В это время я вел наблюдение в отверстие и заметил, что один из резчиков с противоположного конца цеха уставил свой взор на коробку. Мгновение спустя он бросил работу и встал.

— Клайв! — шепнул я. — По-моему, вон тот парень нас засек.

Клайв тут же присел ко мне, и мы оба стали всматриваться в отверстие. Резчик шел к переносному кабинету.

— Сейчас еще настучит Пуну, что кто-то снимает фабрику, — тихо сказал Клайв.

Мы напряженно ждали, что резчик вернется на свое место, но он не возвращался. Жара в коробке становилась немыслимой. Мы так взмокли, что, казалось, от нашего пота размок и картон под ногами. Пора было сматывать удочки.