Взрывной ребенок

Мы ходили от одного специалиста к другому в поисках ответа на наши вопросы. Один из них как-то объяснил нам, что с помощью истерик Эми просто пытается привлечь наше внимание, и посоветовал игнорировать истерики и поощрять вниманием хорошее поведение. Но игнорирование истерик не помогало Эми успокоиться в тех случаях, когда она выходила из себя. И что бы не говорили специалисты, невозможно игнорировать своего ребенка в ситуациях, когда он начинает крушить вещи и бросаться на людей.

Другой психолог, к которому мы обратились, когда Эми было около восьми лет, сказал, что ее внутренний мир полон гнева и ярости. Целый год он занимался с Эми игровой терапией, пытаясь выяснить, что же вызывало в ней такие сильные отрицательные эмоции. Он не обращал внимания на наши слова, когда мы пытались объяснить ему, что Эми злится не всегда, а только тогда, когда дела идут не так, как ей хотелось бы. Ему так и не удалось выяснить, почему она столь агрессивна.

В конце концов мы обратились к детскому психиатру. Не очень-то нам хотелось это делать, но врач сказала, что лекарства могут помочь Эми контролировать свои эмоции. Мы решили, что нам нечего терять. Но когда первое лекарство не помогло, она выписала нам еще одно… потом еще. Возможно, есть дети, которым лекарства на самом деле помогают, но Эми не принадлежит к их числу… Все, что лекарства дали ей, — это лишние тринадцать килограммов веса. А мы до сих пор пытаемся понять, как жить с таким ребенком.

Мы перепробовали все, что нам советовали. И мы заплатили немалую цену — я имею в виду не только деньги, — слушая разных людей и совершая бесполезные действия. Все это время мы считали, что мы сами виноваты в ее поведении. Но если это наша вина, то почему два других ребенка в нашей семье прекрасно умеют себя вести?

Психология и психиатрия не являются точными науками. Разные специалисты придерживаются разных теорий и по-разному объясняют взрывное поведение у детей. Как вы узнали из предыдущих глав, подобное поведение может быть вызвано различными причинами, и потому не существует правильного или неправильного универсального объяснения и единой методики работы с подобными детьми. Ключом к решению проблемы является поиск индивидуального объяснения и подбора метода, подходящего для конкретного ребенка и его семьи.

Возможно, самым распространенным и широко применяемым подходом к интерпретации и коррекции взрывного поведения является так называемый стандартный подход к управлению поведением. Приверженцы этого подхода считают, что, во-первых, в какой-то момент ребенок усвоил, что истерики, взрывы, брань и крушение вещей привлекают к нему внимание или помогают ему добиться своего и принудить родителей сдаться. Отсюда вытекает, что эмоциональные взрывы — это запланированные, намеренные, контролируемые и направленные на осуществление некой корыстной цели акции («Вот ведь шантажист! Знает, на какие кнопки надо нажимать!»). Это нередко приводит к тому, что взрослые начинают воспринимать подобное поведение как рассчитанное личное воздействие («Почему ему нужно меня довести?»). Вспомните то, о чем говорилось во второй главе: если вы разделяете обывательскую точку зрения, полагая, что такому поведению можно научиться, вы неизбежно приходите к выводу, что такой ребенок плохо воспитан («Этому ребенку нужны родители, которые способны его как следует отшлепать»). Родители, убежденные в своей несостоятельности, нередко винят самих себя за взрывное поведение своих детей («Наверное, дело в нас… мы делаем что-то неправильно… что бы мы ни пробовали, ничего не получается»). В конце концов, если вы верите, что такому поведению можно научиться, то при должной настойчивости, применяя воспитательные меры, можно и разучиться.

Обычно подобный процесс «разучивания» и переучивания включает в себя (1) повышенное благожелательное внимание, которое призвано снизить у ребенка потребность привлекать к себе внимание нежелательными способами; (2) обучение родителей тому, как уменьшать количество собственных требований и более четко их выражать; (3) обучение детей тому, что выполнение всех родительских требований должно быть обязательным и незамедлительным, поскольку родители не будут повторять одну и ту же просьбу больше одного-двух раз; (4) систему учета (например, введение поощрительных баллов в виде жетонов, наклеек, смайликов и т. п.), фиксирующую выполнение ребенком конкретных поставленных перед ним задач (требований родителей, домашних заданий, сборов в школу, чистки зубов и т. п.); (5) систему позитивных (в виде денежных вознаграждений или особых поощрений) и негативных (отправка в угол или лишение поощрений) последствий, в зависимости от того, как ведет себя ребенок; (6) жесткое отношение к скандалам и истерикам, демонстрирующее ребенку, что взрывы — не тот способ, которым можно заставить родителей идти на уступки. Все вышеперечисленное не является панацеей, это всего лишь обобщение практики, являющейся краеугольным камнем правильного воспитания: четко выраженное представление о том, что такое правильное и неправильное поведение, последовательность в ожиданиях и требованиях, мотивация хорошего поведения.

Некоторые родители извлекают из подобного подхода массу пользы и придерживаются его в течение многих лет, находя, что это привносит в воспитание детей необходимый элемент порядка и организации. Другие родители могут не применять формальных методик управления поведением на протяжении длительных периодов, но, тем не менее, они в корне меняют свой подход к воспитанию, и приобретают умение более эффективно учить и мотивировать своих детей. Но есть и такие родители, которые поначалу относятся к методике управления поведением с большим энтузиазмом, энергией и готовностью выполнять все предписания, но вскоре растрачивают весь свой энтузиазм и возвращаются к прежним, привычным методам воспитания.

А многие родители обнаруживают, что методика управления поведением не исправляет поведение их ребенка, несмотря на то, что они строго ее придерживаются. Более того, некоторые родители обнаруживают, что на деле эти методики лишь увеличивают частоту и интенсивность взрывов у их детей, и ведут к ухудшению их взаимоотношений с ребенком. Почему? Потому, что метод поощрений и наказаний не помогает овладеть навыками адаптивности и эмоционального самоконтроля. Потому, что наказание или отказ в ожидаемом поощрении усиливают раздражение ребенка, а не снижают его. И потому, что, как вы могли заметить, неадаптивность родителей не способствует развитию адаптивности у ребенка. Этот феномен описывается простой формулой:

неадаптивность + неадаптивность = взрыв

Давайте вернемся назад и подробнее рассмотрим, что происходило, когда родители Эми пытались применять рекомендованные им методики управления поведением. Для начала они попытались сформулировать свои требования таким образом, чтобы Эми было легче их выполнять, и принялись поощрять ее за хорошее поведение (похвалами, объятиями и т. п.) всякий раз, когда она следовала этим требованиям. Затем они вместе с Эми придумали систему поощрительных баллов, начислявшихся за выполнение родительских требований. Родителей научили правильно организовывать систему их начисления. Эти баллы суммировались и, в зависимости от суммы, Эми получала поощрения, каждое из которых имело условную «цену». Затем родители начали прибегать к изоляции Эми, когда она отказывалась выполнять их требования. Таким образом, Эми получала баллы и поощрения в том случае, если вела себя хорошо, и теряла баллы и сидела в своей комнате, если вела себя плохо. Теперь мотивация Эми, несомненно, была весьма высока (особенно если допустить, что изначально ее не было вовсе).

В действительности же происходило следующее. Родители давали Эми какие-либо указания. Эми, чья способность к переключению была далека от совершенства, оказывалась не в состоянии немедленно выполнить их указания, а задержка в развитии речевых навыков мешала ей объяснить, в чем дело. Родители повторяли свои указания. Эми, все еще не находя нужных слов, начинала раздражаться, поскольку ей не хотелось терять баллы или сидеть в одиночестве у себя в комнате. Родители напоминали ей о негативных последствиях непослушания и необходимости немедленно выполнить их требования. Эти слова не помогали ей, а вызывали в ее памяти значимую формулу: «если я выполню указание, я получу баллы, а если не выполню, мне придется стоять в углу». Таким образом, предостережения родителей вызывали у девочки еще большее раздражение и возбуждение, в ее голове нарастала путаница, она теряла способность здраво рассуждать и утрачивала контроль над своими словами и действиями. А родители Эми рассматривали нарастающее в ней напряжение и неподчинение как сознательную попытку принудить их отказаться от своих требований и предупреждали девочку о том, что ее поставят в угол. Эми, утратив последние остатки здравого смысла, начинала вопить и бросаться на окружающих. Родители, взяв девочку за руку, пытались поставить ее в угол, — т. е. прибегали к действию, которое лишь усиливало ее раздражение и невменяемость. Эми отказывалась стоять в углу. Родители пытались удержать ее силой (сегодня многие книги не рекомендуют такой подход, но книга, которую читали родители Эми, не принадлежала к их числу) или запирали ее в комнате до тех пор, пока она не успокоится. Борьба, направленная на то, чтобы удержать девочку в углу или в комнате, способствовала продолжению и усилению истерики. Эми пыталась ударить, лягнуть, укусить, поцарапать и плюнуть в родителей. Когда им все-таки удавалось запереть ее в комнате, она начинала крушить все, что попадалось ей под руку, в том числе свои любимые игрушки.

В конце концов, через десять минут или через два часа, Эми теряла последние силы и начинала плакать или засыпала. Здравый смысл возвращался. Раздраженным, разозленным и выбившимся из сил родителям оставалось лишь надеяться, что страдания ребенка и их собственные мучения не напрасны, в конце концов они окупятся и приведут к положительным результатам. Когда Эми выходила из своей комнаты, она искренне раскаивалась. Родители же строгим тоном повторяли требования, с которых и началась вся описанная ситуация.

Почему же сложилась такая ситуация? Было ли непослушание Эми на самом деле спланированным, целенаправленным и намеренным? Следует ли характеризовать Эми как упрямую, непослушную, дерзкую, склонную к манипуляции, старающуюся привлечь внимание, немотивированную девочку? На самом ли деле ее родители плохие воспитатели? Является ли система поощрений и наказаний лучшим способом обучения девочки адаптивности и самоконтролю в ситуации эмоционального стресса? Нет, нет, нет и еще раз нет.

Что делать, если ребенок отстает при обучении чтению? Нужно разобраться в причинах отставания и помочь ребенку овладеть недостающими навыками. Что делать, если ребенок отстает по математике? Нужно разобраться в причинах отставания и помочь ребенку овладеть недостающими навыками. А что делать, если ваш ребенок отстает в развитии навыков адаптивности и самоконтроля? Нужно разобраться в причинах отставания и помочь ребенку овладеть недостающими навыками.