Карта силы

Было видно, что Роман Русланович сильно взволнован, как тогда на станции, – речь и жесты его были резки и категоричны.

– Всё! Я понял, что отпускать на реку без моего присмотра нельзя никого! Даже умыться, даже посуду помыть!

– А что случилось-то? – ничего не понимая, спросила прибежавшая на шум Илария.

Физрук посмотрел на неё оценивающе и, видимо, решил, что повторное внушение в целях профилактики не будет лишним.

– Вот, надумали глубину измерять! – показал он размашистым жестом на Марину, Алёну и Полину. – Взялись втроём за руки и пошли шаг за шагом в реку. Хорошо, что мы как раз с рыбалки возвращались, по берегу шли. Я и не сообразил сразу, что у них на уме такие грандиозные планы. Думал, зайдут по пояс, да и назад. А тут, глазам не верю, – идут! И вода уже выше пояса. Кричу – ноль! Не выдержал, прямо в чём был в воду прыгнул. Когда подоспел, над водой только головы торчали.

Тут Роман Русланович заметил видеокамеру у меня в руках.

– Саня, а что же ты не снимаешь? Нет уж, документировать, так всё по-честному, без утайки.

– Так чего уж теперь? Снимать-то, вроде, нечего, – сказал я примирительно.

Мне было неудобно перед девчонками: одно дело – снимать происшествие в режиме реального времени, и совсем другое – весь этот сыр-бор.

И тут Витальку аж подбросило!

– Я придумал! Придумал! Нужно сейчас пойти на речку и снять второй дубль. А что? Я бы тоже с удовольствием в спасении поучаствовал. Я, знаете, как дельфин, плаваю!

Маринка в ужасе схватилась за голову.

– Ой, только не говори, кого бы ты спасал!

Все засмеялись, определённо зная это имя, а Денис мечтательно вздохнул:

– Да, видосик получился бы классный! Выносишь девчонку на руках, а она шепчет «спасибо» и называет героем!

Роман Русланович, доставая из рюкзака сухую одежду, усмехнулся, но спросил строго:

– Кто по кухне дежурный?

– Мы, – ответили Анфиса и Илария.

– Накормите рыбаков. Что там осталось? Каша? Чай, печенье? А к ужину из окуней уху сварите.

Илария робко шагнула к ведру и, вытянув шею, осторожно заглянула внутрь.

– А они уже не живые?

Девчонки склонились над уловом. Илария отошла в сторону, ожидая ответа.

– Тут один ещё шевелится и ртом воздух хватает, бедненький! – сердобольно прикусила губу Алёнка.

– Это мой! Это я последнего словил! – похвалился Виталька.

– Ты? Опять ты! Что же ты за человек такой!

Илария вклинилась в толпу подруг, схватила задыхающегося окуня и, положив его в подол футболки, стремглав побежала к реке. За ней – Анфиса, за ними – Алекс и я.

Убегая, я услышал протестующего Витальку:

– Слышали? Уже и рыбачить нельзя?! Всего одного и поймал-то.

Девчонки бежали не оглядываясь, притормозили только на спуске. Мы почти их догнали.

– Лара, послушай, нельзя отпускать окуня сразу! – предостерёг Алекс. – Сначала его нужно реанимировать! Подожди! Я знаю, как!

Добежав до воды, Илария остановилась.

– Как? – в слезах обернулась она к Алексу. – Ну, говори же, что делать! Я не хочу, чтобы он умирал!

Алекс хмыкнул, бессильно пожав плечами:

– Будто я хочу!

Но тут, видимо, студент вспомнил, что он будущий врач, и заговорил твёрдым спокойным голосом:

– Для начала нужно уйти в тень. Там вода прохладней и кислорода в ней больше.

Алекс указал на густую иву, растущую на самом краю пляжа, и мы вчетвером побежали туда.

На ходу небрежно скинув шлёпанцы в разные стороны, Илария вошла по колено в воду.

– Что дальше?

– Теперь, если окуня отпустить сразу в воду, он завалится на бок или перевернётся животом вверх. Сам уравновеситься не сможет. Поэтому, погрузи его в воду и держи спиной строго вверх, животом – вниз. Пока всё. Давление в плавательном пузыре постепенно выравняется. Но держать придётся долго: может, полчаса, может, больше. Я тебя сменю.

– Мы тоже будем сменять, – сказала Анфиса, садясь на песок.

– А как мы узнаем, что уже помогло? – спросил я, присаживаясь рядом.

– Когда рыба раздышится, сразу начнёт активно двигаться.

Время шло. В томительной тишине Илария заступила на дежурство во второй раз.

И вдруг мы услышали:

– Окунь задвигался! Он тыкается в ладони!

– Ура! – подскочили мы с Анфисой.

– Фу ты! – обмяк Алекс. – А я уже придумывал, как буду тебя успокаивать, если номер с реанимацией не прокатит.

– Он скользкий – держать трудно! Можно уже выпускать? – обернулась счастливая Илария.

– Выпускай, что тебе мешает?

– Ну, ты же ещё не разрешил!

– А-а-а, тебе нужна выписка врача? Ну что же, подписываю! – Алекс изобразил в воздухе размашистый росчерк.

– Стойте! – закричал я, включая камеру. – Пусть в фильме будет хотя бы один душещипательный момент для бабушек и мам.

Я тихо подошёл к Иларии, встал, низко склоняясь над водой.

Но тут Алекс почему-то затрясся от еле сдерживаемого смеха.

– Ну, что там у тебя? – спросил я с досадой.

– Извините, ребята. Не могу сдержаться. Просто всё это так похоже на сцену прощания в "Титанике". Джек и Роза… Илария и окунь…– едва проговорил Алекс, и его плечи снова затряслись.

Илария, повернув голову, укоризненно прошипела:

– Убью тебя! Анфиса, твои руки свободны? Дай-ка ему пока хотя бы по шее!

Затем, медленно открывая сложенные лодочкой ладони, она ещё раз погрузила их в глубину. Окунь юркнул вперёд – только его и видели.

Илария погрустнела.

– Что, не сказал «спасибо»? – улыбнулся Алекс. – Зато будет жить. А ты можешь записать в свою карму маленький плюсик за спасённую жизнь. Вообще, это была малошансовая операция.

Мы побрели по песку, не обуваясь, по щиколотки утопая в горячем песке.

– Ты учиться на художника хочешь? – спросил Алекс.

– Ну, да! – кивнула Илария.

– Жаль, а могла бы лечить животных.

– Нет, не смогла бы. Я бы всякий раз рыдала и умирала вместе с ними.

– Это сейчас. А после универа ты станешь сильной и всезнающей. Ветврач Илария Ларина.

– Нет. Мама говорит, что я очень впечатлительная. А это не для медицинской профессии.

Когда мы вернулись в лагерь, все дружно играли в футбол, на кухне суетились Семён и Володя.

Лариса Леонардовна обняла Иларию и Анфису за плечи и приветливо сказала:

– Девочки мои! Всё хорошо? Да? Я освободила вас от дежурства.

Глава 22

Вечером, после ужина, когда мы сидели вокруг костра в ожидании кулинарного сюрприза от Володи, наше внимание привлёк знакомый тарахтящий звук со стороны просеки.

– Михолап! – закричали мы радостно.

Вскоре он сам появился на тропинке, ведя прислонённый к бедру мопед.

Мы зашумели, приветствуя его. Он тоже широко улыбнулся и, снимая на ходу шлем, прокричал, как Дед Мороз на новогоднем утреннике:

– Э-ге-ге! Здравствуйте, ребятишки, девчонки и мальчишки!

Подойдя ближе, Михолап увидел пустые миски в наших руках и смутился.

– Никак я к ужину угодил? Извиняйте!

– Если не торопитесь, мы и вас накормим, присаживайтесь! – Лариса Леонардовна показала на свободное место возле костра.

Пожав руку Роману Руслановичу, Михолап сел на указанное место и спросил:

– Как живёте?

– О-о-очень разнообразно! Главное, скучать не приходится! – хитро засмеялся физрук, глядя на висящую на верёвке ещё не высохшую одежду.

Михолап понимающе усмехнулся.

– Вы нам главное скажите: преступник найден? – не утерпел с вопросом Артём.

– Да, нашёл я того, кто сотворил это массовое покарание ежей. Вот только случай оказался неоднозначным, я бы сказал, со смягчающими обстоятельствами.

– Как это? – не поняли мы.

– Разве могут быть при такой жестокости смягчающие обстоятельства?! – возмутилась Маринка.

Лариса Леонардовна передала леснику миску с ухой.

– Дайте же поесть человеку! Как клещи прицепились!

– Ах, какой запах! С лучком и укропом! Много рыбы наловили?

– Окуней полведра и двух крупных судаков! – похвалился Семён. – Судаков Роман Русланович поймал.

– Было дело! – довольно пробормотал физрук.

– Судаков скоро пробовать будем, – пообещал Володя. – Вон, в фольге на углях пекутся…

– Слышь, Вовчик, – не дал договорить другу Денис, – хорэ уже про свою рыбу тереть! Мы вопрос задали. Дайте ответ дослушать!

Но Михолап не спешил с ответом. Обвёл нас странным задумчивым взглядом и почему-то зафиксировался на Лёньке с собакой.

– Твоя?

– Мой! Драйв! – Ленька с теплотой потрепал щенка по загривку.

– Сколько ему?

– Точно не знаю. Месяца три, наверно.

Полина поспешила объяснить вместо приятеля:

– Лёнька щенка вчера в электричке подобрал. Домой заберёт.

– Спасатель, значит? Молодец! А ещё у кого дома есть питомцы?

Никита, Денис, Семён, Маринка и Анфиса подняли руки.

– А рыбки тоже питомцы? – спросил Артём и вытянул руку.

Михолап отдал пустую миску и задумчиво пошевелил палкой хворост в костре, чтобы лучше горел.

Мы терпеливо ждали, чувствуя, что в трагическом происшествии с ежами, есть какой-то неожиданный поворот.

– В общем, так, ребята, – наконец заговорил лесник. – После того, как я разыскал колышек там, где указал Саша, сразу же по горячим следам поехал в Огневое. Обошёл полсотни дворов – результатов ноль. В палисадниках – сирени да акации. И вдруг – ива! А под ней на земле – стружка! Стучу в ворота, кричу хозяев. Выходят с виду обычные дедок и бабуля. Спрашиваю: «А кто это у вас в палисаднике колышки затачивает и для какой такой надобности?» Оказалось, к старикам из города внук приехал. Чтобы без дела по селу не шатался, дед поручил ему колышков для рассады натесать…

– Ну, всё понятно! – не выдержал Артём.

– И сколько же лет этому внучку-тесальщику? – спросила Илария.

– Двенадцать.

– Такой мелкий?! Откуда такая злобища? – хмуро удивилась Маринка.

– Вот про эту злость я и хотел вам рассказать.

Михолап посвистел тихо, тоненько. Драйв навострил уши и с интересом наклонил голову сначала в одну сторону, потом в другую.

– Вот и у того мальчишки была собака. Гуляли, играли, дружили. Весной на дачу поехали и собаку с собой взяли. А там на участок ежи часто прибегали. Щенок с ними играл. Никто и не думал, что это может быть опасно. А через две недели заболел щенок бешенством. В ветлечебнице пришлось его усыпить. Мальчишка так горевал без любимого друга… До сих пор места себе не находит… Вот я и думаю, какое наказание применить к парню с учётом открывшихся обстоятельств, да и надо ли?

Наступило молчание. Никто больше не рвался выступать с осуждениями. Все были совершенно сбиты с толку.

Первое, что мы услышали, было сказано Иларией:

– Леня, ты за Драйвом хорошо присматривай. Здесь ежи тоже бегают.

– Горькая история. Жаль мальчишку! – призналась Лариса Леонардовна.

– Да, жалко! Но оставить такой поступок вообще без внимания тоже нельзя! – возразил Роман Русланович. – Надо хотя бы услышать от него осознание, раскаяние и извинения. Вам, Максим, услышать.

– А может, у него короткое замыкание на фоне сильного стресса? – покрутил у виска Виталька.

– Тогда его не наказывать, а лечить нужно! – подсказал Алекс. – Водить на занятия к психологу.

– А как он себя вёл, когда вы с ним беседовали? – спросила Маринка. – Выкручивался?