Эхо жизни

— Да-да, я нерадивый, я позор для семьи, я бестолковый отщепенец. Но я хотя бы честным трудом стараюсь обеспечить своё существование, а не получаю всё в готовом виде! — Коринф презрительно отвернулся, собрав руки узлом на груди. Маркус немного посуровел, улыбка постепенно начала сходить с его лица.

— Ты несправедлив ко мне, брат. То, что ты называешь «всё готовенькое» — результат кропотливого многолетнего труда, который, кстати, берёт начало в тот благостный период, когда ты впервые сбежал из дома со своими подружками «попытать счастье в гонках», как ты тогда говорил. А я остался с родителями и ещё восемь лет старательно учился, чтобы получить свой шанс. Я шаг за шагом выстраивал свою карьеру в Основании, бережно выбирая союзников и безжалостно истребляя соперников.

— Совсем как наш отец! И куда его это привело?! Всё детство он пичкал нас своими рассказами о правилах конкуренции, о том, что все силы должны быть устремлены на то, чтобы выбиться в люди! И что в результате? Его пристрелил в затылок прямой конкурент! Вот та жизнь, к которой он нас готовил?!

— Жизнь на Саратуме непроста… Наш отец… Он допустил фатальную ошибку. К несчастью, в конкурентной борьбе не бывает двух победителей, многие терпят неудачу на этом поприще. Но зато это обеспечивает возможность сильным возвыситься. Будь сильным — и ты преуспеешь! Учись побеждать, учись понимать врагов и соперников, учись понимать, как они думают, к чему стремятся. Учись выбирать правильных союзников и правильных врагов, — Маркус явно старался проявлять максимально возможное снисхождение, он будто бы вновь и вновь разжёвывал для последнего двоечника азы таблицы умножения.

— Учись-учись-учись… Соперники, враги, конкуренты… Я будто бы услышал вновь голос нашего отца. Уверен, ему это всё помогло… — Коринф было принялся ёрничать и кривляться, но быстро сообразил, что уже начинает испытывать терпение старшего брата. Это явно было весьма опасной затеей. Конечно же, Маркус всё время старался использовать свою власть и влияние, чтобы тем или иным способом помогать нерадивому младшему брату, только вот ведь незадача: Коринф всегда обладал слишком бунтарским или, возможно, горделивым нравом, чтобы принимать помощь, «подачки», как он говорил, от своего «успешного» брата.

— Отец допустил непростительную ошибку, и, к несчастью, результат не заставил себя долго ждать. В оправдание ему я лишь отмечу, что его соперник всё же получил по заслугам. Я лично осуществил заслуженное отмщение, — Маркус помрачнел и задумался. Некоторое время братья молчали. Они даже не заметили, как Владимир поставил им обоим по чашке тёплого напитка и пулей вылетел с кубрика.

Маркус пригубил чашку с напитком, едва заметно поморщился и тактично отставил её в сторону, продолжая свои увещевания:

— Отец во многом был к нам суров, его обучение не всегда было лёгким или мягким, но это был единственный способ подготовить нас к грядущей жизни. Взгляни вокруг. Саратум полон нищих, убогих и глупых пьяниц и бездарей. Разве ты хотел бы оказаться среди них? Хотел бы влачить жалкое существование презренного рабочего? — Маркус немного возвысил голос и махнул рукой в сторону, будто бы перед ними сейчас была панорама всего Саратума. — Конечно же, нет! Ты, как и многие другие, как и я — все мечтают о лучшей жизни, о богатой жизни, полной уважения и роскоши! Но всё это не придёт, если сидеть сложа руки. Нужно трудиться! Стараться и отчаянно бороться, чтобы добиться результата!

Маркус недовольно отвёл взгляд от Коринфа, сделал некоторую нервную паузу, чтобы немного успокоиться, и продолжил:

— Результаты — вот, что главное! И не знаю, как ты, а я уж точно готов приложить все усилия, чтобы добиться своих целей, невзирая на то, как тяжело будет по дороге! Отец… Лишь теперь, после стольких лет, я по-настоящему понимаю, как он был прав! Он хотел для нас лучшего. Он хотел для нас лучшей жизни, чем мог обеспечить сам. Наши родители всю жизнь положили на то, чтобы выбиться из той жалкой дыры, в которую их закинула судьба. И они преуспели! — Маркус раздражённо и методично постучал пальцами по столу и указал ладонью на Коринфа: — Они смогли дать нам отличный старт! Теперь пришла наша очередь. Наступила пора нам усердно поработать, прогрызая себе путь к вершине!

Маркус вновь раздражённо отвёл взгляд в сторону и произнёс:

— Отец был бы рад увидеть, каких успехов мы… Я… добился. Он был бы рад узнать, какую жизнь я теперь могу нам обеспечить.

— Вероятно, ты прав: отец гордился бы тобой, твоими достижениями и той жизнью, которой ты теперь живёшь… — Коринф был темнее тучи, он уже просто сгорбился, уперев локти в колени, покачал головой и после паузы продолжил: — Но я не хочу жить твоей жизнью… Прости, брат, у нас с тобой разные дороги… Радует, что хотя бы один из нас не посрамил честь нашей семьи…

Около минуты братья сидели молча: они явно были огорчены неудачной беседой и такой огромной разницей в мировоззрении. Через минуту Коринф холодно продолжил:

— Ладно… Будет нам ворошить прошлое, настоящее, будущее… Ты что-то хочешь, так ведь? Иначе ты никогда в жизни не переступил бы порог моего жалкого судёнышка.

Маркус еле заметно ухмыльнулся. Он даже придвинулся обратно к столу и, слегка снизив голос, ответил:

— Настоящее и будущее не надо ворошить, их надо планировать и достигать! — Маркус самодовольно смерил взглядом нерадивого брата, будто бы воображая, что, возможно, эта жизненная мудрость сможет проточить хотя бы трещинку в монолитном невежестве младшего братца. Не получив ровным счётом никакого отклика, он продолжил:

— У меня есть для тебя работа. И, как ты понимаешь, раз уж я обращаюсь лично к тебе, это очень важная для меня работа, и я должен быть уверен хотя бы в лояльности исполнителей. Как бы то ни было, несмотря на все твои недостатки я хотя бы знаю, что ты не воткнёшь мне нож в спину. Так ведь? — Маркус немного улыбнулся приопуская голову, чтобы встретиться с Коринфом глазами.

— Само собой, я же не один из всех этих… в общем, не такой, как твоё стандартное окружение. У таких простых людей, как я, не принято бить в спины… Это больше по твоей части, брат, — выпад Коринфа был жёстким и неприятным, но Маркус его проигнорировал. Коринф продолжил:

— Но, как бы то ни было, я не намерен принимать от тебя подачки, брат. Мне не нужна эта работа!

Трудно сказать, было ли это упёртым самодовольством или ещё чем-то, но Маркус явно не обиделся от такого неучтивого отказа. Напротив. Он даже смягчился и продолжил:

— Не спеши отказываться прежде, чем узнаешь детали. Мне нужен незаметный корабль, который сможет отправиться на Канью и провести там… скажем, исследовательскую археологическую миссию. Не очень сложная операция для твоей… команды… — Маркус немного брезгливо огляделся вокруг. — Но главное, что за выполнение этой простенькой задачи я заплачу тебе двадцать слемниевых топливных ячеек. Как я понимаю, это года на полтора обеспечит все твои нужды…

Коринф удивлённо поднял взгляд. Оплата в самом деле была невероятно щедра. Слемнивые топливные ячейки используются двигателем челнока 1-ON для осуществления межзвёздных перелётов. Добыть каждую топливную ячейку для Коринфа было целым приключением. Конечно же, он всегда мог обратиться к кому-нибудь из своих немногочисленных «друзей», как, например, всё к тому же лысоватому чиновничку в портовом управлении, однако подобные сделки весьма рискованны и всегда обходятся в баснословные суммы. Вдобавок Коринф не мог часто обращаться к одному и тому же поставщику, чтобы не привлекать к себе чрезмерного внимания. Само собой, существуют и официальные пути получения топливных ячеек, только вот стоимость лицензионных слемниевых ячеек поистине астрономическая.

Внезапно нахлынувшая алчность начала затуманивать эгоцентризм, горделивость и всё остальное в разуме Коринфа. Выполнение этого, на первый взгляд несложного, задания в самом деле на полтора года решит практически все проблемы команды челнока. Вдобавок топливную ячейку всегда можно крайне выгодно продать и на несколько месяцев забыть о любых нуждах.

В результате Коринф лишь ошарашенно взглянул на Маркуса, не в силах побороть своё удивление или ответить что-то внятное.

— Ба… Да мы, похоже, на всё согласны… — с улыбкой произнёс Маркус и, не сводя взгляда с глупого выражения лица Коринфа, поднёс к лицу наручный коммуникатор, прижал кнопку и отчётливо произнёс:

— Он согласен. Поднимайся на борт.

Через полминуты со стороны подъёмной рампы послышались звуки чьих-то каблуков. Женщина неспешно прошла через отсек гравитационного двигателя и остановилась в дверях на входе в кубрик. Это была Елена.

Елена была женщиной средних лет. У неё не было ни детей, ни семьи. Всю свою сознательную жизнь она занималась аккуратным построением прочной карьеры на пути служения Основателям. И она вполне преуспела. Не желая связывать себя обязательствами с какой-то одной конкретной группировкой Основателей, она зарекомендовала себя как великолепный наёмник, ответственный, исполнительный и преданный тому, кто хорошо платит.

Коринф уже пару-тройку раз пересекался с Еленой. В основном это были миссии от Маркуса, когда ему нужно было сделать что-то не очень сложное, но при этом он мог быть гарантированно уверен в том, что информация не потечёт куда не надо.

Елену, впрочем, как и Маркуса, к этому моменту Коринф не видел уже больше двух лет. Он всё с такой же глупой, удивлённой гримасой начал разглядывать её. За несколько лет она сильно постарела. Коринф не знал, сколько Елене было лет: возможно, тридцать пять, возможно, сорок, а может быть, даже немного больше. Но явные морщинки в уголках её глаз выдавали окружающим, что она давно не молодая женщина.

В её глазах читались раздражение, усталость и некоторая презрительность то ли по отношению к себе, то ли к Коринфу, то ли вообще ко всей жизни. Она пару мгновений потерпела на себе тупой взгляд Коринфа, после чего вальяжно выставила вперёд ногу, отмахнула прядь чёрных волос на своей оригинальной причёске, напоминавшей стильное каре, снисходительно улыбнулась и брезгливо произнесла:

— Слюни подбери, неудачник!

В её устах эта оскорбительная фраза звучала как-то даже по-доброму. Елена не упускала случая позадирать окружающих, однако она всегда знала меру, субординацию, и её остроты били в самое сердце её жертв.

Повисла длительная пауза. Всеобщее молчание прервал Маркус. Он стремительно поднялся и довольным голосом произнёс:

— Ну… Все детали операции ты узнаешь от Елены. Выполните работу в срок, качественно и профессионально. Я на вас рассчитываю! — с этими словами Маркус вышел из кубрика и отправился вон с челнока. На грузовой рампе послышались звуки: кто-то уже грузил на неё ящики с оборудованием.

Елена прошла и заняла место на освободившемся кресле.

— Где второй гомункул? — брезгливо спросила она, грациозно устроившись на кресле и закуривая тонкую сигарету. Сигареты уже лет пятьдесят как считались на Саратуме древним пережитком прошлого. Какие-то ценители ещё производили некоторое количество, но встретить настоящего коллекционера-курильщика было большой редкостью. Все уже очень давно пристрастились к курительным имплантатам. Елена выдохнула тонкую струйку дыма и взглянула на Коринфа пронзительным взглядом: