Терра. Часть 1. Наследие предков

— Странно, что я не знал всего этого.

— Странный интерес у тебя к этой Авроре проснулся, — покачала головой Франя. — Не к добру это, Радомир.

— Это мысли у тебя странные, Франя, а не интерес у меня.

— Держись подальше от этой дуры, Радомир. Жена твоя три года как померла, а ты все никак жизнь новую начать не можешь. Семья тебе нужна, чтобы по дому детишки бегали. А ты в больнице этой дни напролет проводишь и света белого не видишь. Аврора девка, может, и видная по меркам вашим мужицким, да только в жены она никому не годится. Только если дурню, такому же, как сама.

— А скольких детей Божьих старше двадцати пяти лет ты знаешь в общине нашей? — спросил Радомир.

Франя задумалась и пожала плечами:

— Да только Аврору и знаю. Других, обычно, на черновую работу на рудниках берут. А там они быстро конец свой находят.

— Так Авроре ж двадцать три, — засмеялся Радомир. — Время еще есть.

— Каких двадцать три! — махнула рукой Франя. — Поди в году этом ей ужо двадцать восемь стукнет! Она ж на три годка тебя моложе!

— Двадцать восемь? — не поверил своим ушам Радомир. — А выглядит моложе…

— Если бы ты в школу со всеми детьми ходил, знал бы больше о люде, с которым живешь. Но ты ж у нас знатный ребенок.

— Причем здесь это? — не понял Радомир.

— А притом! Люд к тебе простой редко идет: им проще ко мне обратиться или самим лечится, как знают они.

— Это потому, что в методы мои они не верят. Им знахарку подавай, а не врача.

— Все равно им, к кому ноги свои нести, коли беда в дом нагрянет, но к тебе они в последнюю очередь идут, когда выхода другого нет, — тихо ответила Франя. — И не потому, что в методы твои не верят, а потому, что ты человек знатный и далекий от жизни их простой. Не свой ты для них, понимаешь?

— А ты, значит, своя?

— Я из простой семьи, Радомир, а ты — нет.

— Выходит, изгой я для люда нашего, такой же, как и Аврора? — улыбнулся Радомир.

— Ты себя с дурой не равняй! — шикнула Франя. — У нее будущего нет, а у тебя есть!

— У всех будущее есть, — вздохнул Радомир.

— Жаль мне тебя, Радомир. Ты все гибель Елены пережить не можешь. Вон смотри, как Катька на тебя вешается? Она ж тоже мужа своего схоронила, это и объединяет вас. Так ты не глупи, Радомир. Женщина она хорошая, видная. И родить еще сможет.

— Не тянет меня к ней, понимаешь? — ответил Радомир.

— А к кому тянет? — прошипела Франя. — К Авроре-дуре?

— Ерунду не моли языком своим старым! — повысил тон Радомир.

— Я тебя насквозь вижу! Моя б воля, выгнала бы я взашей эту бритую да пусть бы шла восвояси! Толку от бабы такой все равно никакого: порченая она природой и дети порченые от нее будут!

Радомир молчал, глядя в распахнутые двери, в которых застыла Аврора. Франя обернулась и, побагровев до корней седых волос, тут же отвернулась.

— Франя, госпожа проснулась да есть просит, — произнесла Аврора. — Может, вы кашу ей сварите?

Франя откашлялась.

— Да, конечно сварю.

— Только молока не пожалейте. Она ж у нас не привычная кашу на воде еси… — Аврора засмеялась и подошла к Фране, склоняясь над ней и заглядывая в раскрасневшееся лицо. — Франя, вы чего такая хмурая? Случилось что?

Франя вымученно улыбнулась и покосилась на Радомира. Он не двигался и внимательно наблюдал за происходящим.

— Да, ничего со мной не случилось! Опять ты ерунду какую-то городишь!

Аврора разогнулась и надула губы:

— Зачем же вы меня обижаете! Если говорить не хотите, так и скажите: не лезь Аврора не в свое дело!

— Аврора, не лезь не в свое дело! — ответила Франя. — На вот лучше баночку стеклянную возьми да пописай в нее, — Франя протянула ей одну из пустых банок. — И чтобы сюда принесла наполненную! Все поняла?

— А зачем это? — нахмурилась Аврора.

— Вопросов много задаешь! — шикнула Франя. — Иди, давай, работай! Госпожа твоя, небось, совсем одна осталась, пока ты тут шатаешься!

— Да нет, — улыбнулась Аврора. — С ней Катерина пока сидит.

— Давай, иди отсюда! У Радомира дел невпроворот, а ты его задерживаешь!

Аврора баночку в руках сжала да к двери направилась. И остановившись в проеме дверном к Фране обернулась:

— Франя, скажите, мне штаны мои велики?

— Да, нет, вроде… — пожала плечами Франя. — Я бы сказала, что малы они тебе, Аврора.

— А Радомир говорит, что велики! Говорит, что мне меньший размер нужен, чтобы он на зад мой мог налюбоваться вдоволь!

Радомир закрыл глаза и медленно выдохнул. Открыв их, он понял, что Аврора по-прежнему стоит в дверях и ресницами хлопает, в то время, как Франя его взглядом сверлит, да губы от злости поджимает. Будь Аврора обычной женщиной, Радомир сказал бы, что только что его очень ловко подставили. Но Аврора обычной женщиной не была… И тут Радомир прищурился, внимательно глядя на невинное выражение лица Авроры. Да нет… С дураками всегда так: они как дети, простые и прямолинейные.

— Иди, Аврора, — кивнул Радомир. — Работой займись!

Аврора вышла за дверь и стала ее закрывать. Радомир продолжать внимательно на Аврору смотреть и, когда дверь уже практически закрылась, увидел, как губы Авроры искривляются и превращаются в оскал. Дверь захлопнулась, а перед дверью осталась стоять Франя, которая успела к тому моменту упереть руки в бока.

— Да шутка то была, Франя. Пошутил я неумело.

— Ну и шутки у тебя, Радомир. Гляди, дошутишься!

— Ладно, Франя. Ты иди, работай. И кашу Терре свари.

— Я на воде сварю. Так для живота ее лучше будет.

— Свари на молоке: ей сейчас есть хорошо надо. Да и вообще, по стакану молока ей приноси, чтобы на завтрак, обед и ужин пила его. Ей будет полезно.

— Молоко? А ей от него худо не станет?

— Не станет. Все, иди давай, мне работать нужно.

Франя кивнула и оставила Радомира одного. Правда, ненадолго. Спустя с минуту в кабинет вошла Катька.

— На ужин сегодня в Главный дом придешь? — спросила она.

— Приду.

— Правда, что ли? — улыбнулась Катерина. — Тогда я свой лучший наряд надену, чтобы тебе приятнее смотреть на меня было.

Опять двадцать пять… Достало уже…

— Кать, до меня тут слухи дошли, — игнорируя реплику Катерины, продолжил Радомир, — что не все в общине нашей рады появлению госпожи новой.

— Кто слух пустил такой? — насторожилась Катерина.

— Не могу тебе сказать. Тайна это врачебная.

Катерина прищурилась:

— Скажи, кто язык свой распускает: я ему быстро прыти поубавлю!

— Значит, не знаешь ты, о чем люди говорят, — сделал вывод Радомир.

— Тут и знать нечего, — вздохнула Катька. — Любое недовольство мы быстро пресечем, но и госпоже Терре для этого придется силы приложить.

— Твои методы мне знакомы, но как же Терра сможет это недовольство пресечь?

Катерина пожала плечами:

— Красивый наряд, прическа, конфеты детям и пару улыбок все исправят. Главное, чтобы она не в свои дела не лезла, тогда и проблем от нее не будет.

— А тебе какое дело, куда она полезет, а куда нет? — понизив тон, спросил Радомир.

Катерина в ответ рассмеялась:

— Гелиан сказал, что она знахаркой была. Если она свои штучки знахарские здесь применять начнет, народ может подумать, что желает она всех их на свой старообрядный лад настроить. Вот этого я и боюсь. На Гелиана в этом смысле полагаться я не могу: у него одна наука в голове. А вот дядька твой, Савелий, в этом вопросе со мной согласен. Вот и велел он мне присмотреть за Террой да оградить от всего, что связано с ее прошлым. И ты, Радомир, следуй моему примеру. Захочет медициной заниматься, пусть у тебя учится и делает все, как ты делаешь.

— А если Гелиан ей позволит делать все, что она захочет?

— Ты на Гелиана всегда влиять умел, повлияешь и теперь.

Радомир улыбнулся и покачал головой:

— Она — жена его, Катерина. И выбрал он ее добровольно. Не думаешь же ты, что просто так?

— Мотив у него был свой.

— Вне сомнений был. Но ты забываешь, что Терра прежде всего женщина. А вы, бабы, нами, мужиками, крутить умеете.

Катька насупилась:

— О чем это ты?

— О том, что если Терра задастся целью, Гелиан быстро под ее дудку плясать начнет.

— Ага, как же! — хмыкнула Катерина. — Ты же знаешь, что Гелиан у нас не по бабам… Ну, знаешь ты все, в общем…

Радомир рассмеялся Катьке в лицо:

— Если он девок по ночам домой не водил, да к вдовам не бегал, не значит это, что он «не по бабам».

— Правильно делаешь, что брата своего защищаешь. Но иногда, Радомир, стоит смотреть правде в глаза. Если Савелий да Анна виду не подают, не значит это, что не знают они правды.

— К чему ты клонишь?

— Если не будет у Гелиана детей, Савелий твоим детям управу над этим поселением вверит.

У Радомира потяжелели ноги.

— Что за бред ты несешь?

— Вовсе это не бред! Я ведь знаю, почему Савелий всегда благоволил к тебе сильно.

— Отец мой братом Савелию был!

— Не спорю, был. Вот только после смерти отца твоего оказалось, что мать твоя беременна. А когда родила она тебя позже срока, ты недоношенным оказался. Вот тогда-то всем все ясно стало: Савелий-то к матери твоей всегда не ровно дышал, вот и надышал он ей тебя.

— Кто сказал тебе это? — прошипел Радомир, с ненавистью глядя на девку, которая с каких-то пор стала знать слишком много.

Катерина поднесла ладонь к глазам и стала разглядывать кольца на своих пальцах:

— Кто бы ни сказал, не твоего ума это дело.

— Ты как разговариваешь со мной? — зарычал Радомир.

— Как хочу, — Катерина опустила ладонь и улыбнулась Радомиру, — так и буду с тобой говорить! Если Гелиан узнает эту правду, на порог дома его ты больше стать не сможешь. Гелиан матерью сильно дорожит, и глядеть ей на внебрачного отпрыска Савелия не позволит. Да и соперник ему не особо нужен: если случится с ним что, Савелий тебе эту общину вверит и бровью не поведет. Так что, Радомир, делай свое дело дальше да помалкивай. А если что пойдет не так, я шкуру твою спасу, но за это и цену свою потребую. Все понял?

— Да, как ты смеешь, — зарычал Радомир и двинулся на Катерину.

— Руку на женщину поднимешь? — засмеялась Катька.

— Проваливай отсюда! Немедля!

— Знаешь, — Катерина томно вздохнула и подошла ближе к разъяренному Радомиру, — я не так плоха, как кажусь тебе. Особенно тебе понравится, если языком своим приласкаю…

Радомир онемел. Дверь за их спиной распахнулась и в нее без спросу влетела Аврора с двумя банками мочи в руках.

— О, простите… Но, может я потом зайду?

— Чего надо? — оскалилась Катерина. — И чего без стука и дозволения прешься?!

— Так, это… Наказ мне Франя дала банки эти сюда отнести.

— А госпожа с кем? — возмутилась Катерина, с ненавистью глядя на подчиненную.

— С Франей она, — Аврора неопределенно повела плечами и повернулась к Катьке спиной, оглядываясь по сторонам.

— А что это? — не поняла Катерина, глядя на две банки в руках Авроры.

— Да банки это с мочой госпожи, — протянула Аврора, хмурясь и раздумывая над чем-то.

— С чем? — не поняла Катерина.

— Ну, с мочой госпожи. Радомир из нее лекарство для госпожи делать будет.

— Что будет делать? — скривилась Катерина. — Что ты будешь из нее делать?

— Лекарство… — выдавил из себя Радомир, с ужасом глядя на Аврору, которая явно пыталась спрятать от Катьки банки с наклеенными на них бумажками.