Невозможное соглашение

— А у тебя, Гавард, есть кто-то? — задав вопрос, Эдди уперся взглядом в монитор-визуализатор. Хотя это и показалось ему неприличным, но не смог справиться со своим любопытством.

Экран казался пустым. В какой-то момент, вспыхнув, на нем возникли нечеткие силуэты людей. Похоже, люди ссорились, а потом снова растворились на темном фоне. Да, Гавард умел контролировать свои зрительные образы. Эдди почувствовал, что наблюдают и за ним самим, и медленно поднял взгляд на Гаварда. Казалось, на лице не было эмоций, но в уголках глаз читалась усмешка.

— Тоже есть кое-кто, и личная жизнь присутствует. Но об этом позже, Эдди. Сейчас я хочу представить, на что будет похожа наша жизнь. Как думаешь, почему власти закрывают информацию и не рассказывают, что такое объединенное сознание? Ты никогда не встречал людей прошедших через это? Может, принимал кого-то на работу?

Эдди призадумался:

— Я принимал сотни людей на работу. Но такие вещи запрещено спрашивать. Даже не представляю, сколько таких людей вокруг и что в них особенного. В законе описана сама процедура, но практически ничего нет о последствиях. Сам знаешь, в желтой прессе чего только не пишут, но можно ли этому верить. Давай спросим у контроллера.

Гавард утвердительно кивнул и сделал приглашающий жест Эдди. Эдди на миг задумался, потом несколько взволновано произнес:

— Господин офицер, нас интересует наше будущее. Допустим, мы придем к соглашению пятьдесят на пятьдесят. Но что такое пятьдесят процентов памяти, и от чего считать? Что войдет в этот объем, а что нет? Я могу забыть что-то важное для себя?

— Каждый из вас решит это самостоятельно. Непосредственно перед процедурой мы просканируем память и воспроизведем ее в виде хронологической ленты. Вы отметите то, что захотите сохранить. Всего остального вы будете лишены. Конечно, непросто принять решение. Хотя мы даем достаточно времени на выбор, но многие люди не могут расстаться даже с отрицательными воспоминаниями, связанными с не лучшими периодами их жизни. Особенно, когда для них выясняется, что и хорошего то у них было мало. Никак не могут решиться, что оставить, а что навсегда отправить за борт.

Было заметно, что возможность выбирать несколько воодушевила Эдди. И тут он вспомнил, как когда-то в юности на одном из уроков биологии был поражен и заинтересован рассказом преподавателя о феномене раздвоения личности. После этого он даже купил в ближайшем магазине популярную книжицу о психиатрии, хотя и, не дочитав которую, забросил вскоре после этого. Как и много-много лет назад эта тема взбудоражила его:

— Разум будет существовать в объединенной форме постоянно или сознание будет переключаться, сопровождаясь потерей памяти, как в случае раздвоения личности?

— Угроза диссоциативного расстройства идентичности, или как вы называете — раздвоения личности, существует. Однако специальный режим реабилитации позволяет объединить две личности в одно целое. Но даже если объединения не произойдет, два сознания просто будут существовать параллельно, упрощенно говоря — каждому из вас будет казаться, что есть только он, а присутствие другого ощущаться не будет.

Следующий вопрос задал Гавард:

— Если объединения все-таки не происходит, то могут ли возникать конфликтные ситуации, при которых поведение будет противоречивым, бессмысленным и даже опасным для окружающих? Может ли произойти бунт одного из нас и… самоубийство?

— Чувство самосохранения возьмет верх, и разум каждого из вас быстро адаптируется к новым условиям существования. Поскольку каждый из вас не будет явно ощущать физическое присутствие другого, то все субъективно странное будет трактоваться разумом как обстоятельства, которые необходимо учитывать. В итоге разовьется функция автоматического поиска компромисса. Вы будете жить в состоянии согласия, практически не подозревая о желаниях другого. Правда, бывают исключения, и в очень редких случаях — суициды.

Эстафету перехватил Эдди:

— Кто становится правопреемником после объединения? Чья фамилия сохраняется, и кто владеет собственностью?

— Участники объединения определяют это в соглашении. Это может быть либо одна из сторон, либо регистрируется появление нового гражданина, наделенного совокупными правами и обязанностями. А также новым именем.

— Есть ли впоследствии какие-то ограничения в жизни? Эти люди ничем не ущемлены?

— Совершенно нет. Специальная служба в случае необходимости защитит ваши права.

У Эдди больше не было вопросов, а вот Гавард решил спросить еще:

— А каким характером будет обладать объединенная личность? На кого из нас она будет больше похожа?

— Схожие качества сохраняются. А вот касательно качеств, которые разнополярны в индивидумах, прогнозировать практически невозможно. Даже в случае паритетного объединения, когда соединяются пятьдесят процентов объема памяти одного человека и пятьдесят другого, что окажется доминирующим заранее не известно. И многое зависит от биологической индивидуальности в связях между нейронами мозга принимающей стороны. И условий жизни после объединения.

— То есть возможна и утрата способностей, например, к творчеству?

— Статистические исследования показывают, что иногда это происходит. Также могут меняться вкусы и даже убеждения. Но правильнее говорить о том, что происходит не утрата, а изменения. Новый разум получает что-то новое. Меняется жизнь человека и, как следствие, меняется и внутреннее содержание. Никто из прошедших через объединение никогда не высказывал жалоб именно на потерю ранее имевшихся возможностей. Они просто менялись сами по себе, а мы это регистрировали в своих наблюдениях.

Услышав ответ, Гавард нахмурился. Немного помолчав, задал последний вопрос:

— Какой процент людей выбирает объединение сознания, и сколько отказывается?

— Сожалею, джентльмены, но на этот вопрос мы не даем ответа.

Эдди обратился к Гаварду:

— Насчет имени, предлагаю сделать выбор тебе. А вот касательно прав, я полагаю, объединение нас устроит?

Гавард задумался. Через какое-то время Эдди решил поторопить его, но вспомнил, что хотел задать вопрос, который крутился у него на уме ранее:

— Послушай, Гавард, а что ты делал на этом перекрестке. Как ты оказался там?

Ответ поразил Эдди.

— Я проводил Джессику на стадион и решил пройтись. А тут такое дело: увидел рекламный стенд и удивился — актриса в ролике очень похожа на нее. За просмотром этого ролика ты меня и застал.

— Ты хочешь сказать, что знаешь Джессику Коллинз? Она твоя подружка?

— Да, была. Но уже давно все разладилось. Месяца два назад я отчетливо почувствовал, что теряю ее. Я не мог понять, какая сила уводит ее от меня. Но знал, что вот-вот кто-то обязательно появится у нее на горизонте. Наверное, дело все-таки во мне. Я очень ее любил и люблю по-прежнему. Больше у меня никого нет. Но мы жили в разных мирах. Я не мог расстаться со своим. Но в нем она не находила себе места. Теперь я понимаю, что она пыталась. И… я все-таки решил отпустить ее.

Некоторое время Эдди не мог вымолвить ни слова. Наконец, с трудом подбирая слова, он произнес:

— Гавард, мы не похожи внешне. Не знаю, что обо всем этом подумает Джессика. Но ведь твое «я» сохраниться. Ничего не потеряно…

— Да, для тебя ничего не потеряно. Наоборот — новые возможности и перспективы, — перебил Гавард.

— Но посуди и сам — внешний облик не главное. И ведь открываются новые возможности и для тебя. Ты сможешь предложить ей намного больше.

— Да, мы построим новый мир, в котором будем жить втроем. Прекрасная идея, нечего добавить! — Гавард иронично усмехнулся.

— Почему втроем? В нас есть что-то общее или скорее — в каждом из нас есть то, чего нет в другом. Каждый останется при своем, но обретет новое. Даже простые люди меняются, но не так быстро!

— Возможно ты прав, — Гавард облокотился на край стола и задумчиво подпер рукой подбородок.

Эдди решил больше не убеждать Гаварда и дать ему подумать. Он откинулся на спинку стула, расправляя плечи, и почувствовал, что-то близкое к удовлетворению. Все аргументы высказаны. Что еще? Не на коленях же просить! Нужно, конечно, но как-то несерьезно что ли. Теперь Эдди и сам захотел передышки и спокойствия, чтобы переварить услышанное.

— Джентльмены, до возвращения в реальный масштаб времени остается тридцать секунд. Вы пришли к соглашению?

Эдди поспешно ответил:

— Да, пришли. Мы выбираем объединенное сознание. Пятьдесят процентов моей памяти отводится мистеру Эдрюсу. Пятьдесят остается мне.

Эдди приободряющее кивнул Гаварду. Взял из углубления в столе специальное перо и размашисто и с немного наигранной торжественностью подмахнул лист. И передал его Гаварду.

Тот занес руку над листом и остановился.

— Ну что же ты медлишь?

Гавард, посмотрел на Эдди и улыбнулся. Эдди почувствовал неладное.

— Подписывай, Гавард.

Гавард был молчалив и неподвижен. Эдди чувствовал, как уходят бесценные секунды. Одна за другой.

— Гавард, это единственный способ сохранить себя для Джессики! Подписывай бумагу! Быстрее!

Взгляд Гаварда снова замер на листе. Потом отложил перо и, отчетливо, словно диктуя произнес:

— Отменить соглашение. Соглашения нет. Есть только мое заявление. Прошу признать мистера Пауэра не виновным в моей смерти! Вы слышали меня, офицер?

— Да, мистер Эндрюс. Но учтите, сказанное вами приведет к оправданию мистера Пауэра. Вы отдаете себе отчет?

— Я отдаю себе отчет. Заявляю, что принял это решение осознанно!

— Нет, Гавард! Подпиши соглашение. Я прошу тебя! — Эдди утратил над собой контроль. На его лице были страдания и мольба. И с первого взгляда на сидящих в помещение людей трудно было сказать, кто из них жертва.

Эдди разрывался в отчаянии и противоречиях. Он судорожно несколько раз провел по волосам, обхватил голову руками и на мгновенье замер. Казалось, он готовится к прыжку в пропасть. Перед глазами возникла улыбающаяся Джессика, внезапно превратившаяся в кокетливую актрису из рекламного ролика, замелькали эпизоды жизни, наполненные радостью успехов и надежд, а вот и мама из далекого детства, что-то шепчущая ему словно слова молитвы, а теперь снова Джессика. А вот теперь все это исчезло, и перед ним Гавард. Гавард Эндрюс — одинокий художник, который так и не получил шанса в своей жизни. И у которого он — Эдди Пауэр забрал последнюю надежду, лишив будущего. Но не бывать этому. Никогда еще Эдди не проваливал сделку. Не провалит и сейчас. И именно он и даст шанс этому человеку. Исправит ошибку и даст шанс. А месте с ним и условия для счастливого будущего. Понимая, что, совершает непоправимое для себя, Эдди отдался силе, влекущей его в бездну.

Срываясь на крик, он заговорил:

— Гавард, я дарю свою жизнь тебе. Тебе и Джессике. Я отдаю все! Офицер, условия меняются — сто процентов для памяти мистера Эндрюса!

Голос контролера был, как и вначале, не возмутим, от чего казалось, что говорит машина, а не человек.