Загадочный пациент

Глава 28

Алан.

Чувствую себя коршуном, который летает над жертвой кругами, высматривая и поджидая момента.

Слова Риты не дают мне покоя. Она собирается в Италию с этим голубчиком. Хочет начать новую жизнь.

Какое правильное решение!

Неужели просто женская грудь вызвала во мне такое дикое желание, что не могу избавиться до сих пор от мыслей об этой женщине? Сплю и вижу, как вхожу в ее тугую щелочку.

Господи, в кого я превращаюсь!

Желая избавиться от наваждения, решил проведать одну знакомую. Пригласил ее сегодня, в ресторан, но встретив ее – ничего не почувствовал. Наоборот, только раздражение, что теряю время.

Пора было признать очевидное – хочу Бесноватую до черноты перед глазами. Яйца сводит от желания обладать Ритой. Именно ей. Спорить с ней, пока не переспорю.

«Я бы трахнула тебя…»

Если бы я согласился, чтобы бы было?

Интересно, кто кого трахал бы, я её или она меня? С ней трудно понять.

Рита в строгой желтой юбке с высоким вырезом, открывающем стройную ногу, и в полупрозрачном топе чёрного цвета вылазит в окно. Она пятится жопой, потом опускает ноги на высоких каблуках. С каких пор она стала ходить на каблуках?

От каждого ее движения, юбка еще сильнее обтягивает ее упругую попу, которая раскачивается из стороны в сторону при каждом движении. Такое чувство, что она издевается надо мной. Специально нацепила юбку поярче, чтобы издалека было видно.

И куда она собирается на ночи глядя? В тайне от брата!

Отправляюсь за ней по пятам. Следую на расстоянии, но если она захочет – заметит меня. У меня нет военной выправки, как у Луки и Алана, она меня в миг вычислит, у нее глаз намётан.

Рита идет к гостевому дому. Я знаю к кому она идёт, чувствую это всеми фибрами своей души и не понимаю, что мне делать. Я не знаю чего я хочу.

Как собака на сене.

Просто хочу эту девчонку, ни могу не думать о ее тонкой шее, о короткой стрижке, о дерзком выражении лица… влюбился? Но разве можно одним днем?

Или не одним?

Рита останавливается, и мы встречаемся глазами. Она смотрит она, поджав губы и скрещивая руки, притаптывает ногой в нетерпении. Смотрит так, что пар идет.

Кривит губы и сдвигает брови, до чего же у нее подвижное лицо.

- И куда ты идёшь на ночь глядя? – сам не понимаю, как начинаю говорить на полном серьезе, стискивая кулаки. Меня прямо кидает из стороны в сторону.

- А тебе какое дело? – Рита смотрит на меня как на инопланетянина. – Переквалифицировался из врача в охранника?

Подхожу к ней, рассматривая лицо. Накрасилась стерва, надушилась духами. На потрахушки собралась. Меня это так выбешивает.

Приближаюсь в плотную и пальцем размазываю помаду по ее губам, стираю, не желая и думать, что она собирается соблазнять этого отвратительного итальяшку. Накрасилась красной помадой.

Она смотрит на меня как заворожённая. Не двигается.

- Ты больной? – тихо шепчет она, мой палец все еще придавливает ее губы.

- Я запрещаю тебе идти к этому гомику!

- Что?!?! Ты охренел?

- Что слышала! – притягиваю завороженно я, рассматривая чертовку. Одним движением подхватываю ее на руки и несу обратно. Девчонка начинает брыкаться. – Да тихо ты. Сейчас всех перебудишь! Потом опять Лёва будет кулаками махать.

Рита затихает и просто впивается зубами в моё плечо, прокусывает кожу даже через рубашку. У нее зубы как у акулы, маленькие и острые.

Приходится стиснуть челюсти, чтобы ни издать и звука. Хотя внутри все клокочет, рвётся наружу.

Заволакиваю Риту к себе, как медведь жертву в берлогу. Просто скидываю ее в кресло. У девчонки перекрутилась юбка, перемещая вырез на более интересное место.

Она шипит, брыкается, смешная такая.

- Да что ты хочешь от меня? Ты мне кто такой, чтобы приказывать!?

Не знаю, что ответить на ее тираду, скольжу взглядом по идеальным формам. В голову лезут только пошлые мысли.

Не могу отпустить ее в Рим.

- Хочешь попутешествовать – путешествуй. Только без этого хлыща!

- Я не поняла, ты меня ревнуешь? – Рита отталкивает меня, ударяет кулаком в грудь. Вроде маленькая ручка, а я почти сгибаюсь. Удар мужской.

- Может быть и ревную!

Девушка вспыхивает, подскакивает и упирает руки в боки, прикусывает губы.

- Да как ты смеешь! – Ты… ты… козлина! Индюк тупорылый! Эскимос эгоистичный! Упырь! Врач недоделанный! Тварина! – она заходится, осыпает меня оскорблениями с пеной у рта, налетает на меня с кулаками.

Я удивленно смотрю на нее, ничего не понимая.

- Я влюбилась в тебя на том чертовом столе! Бегала за тобой хвостиком! Искала поводы, чтобы поговорил со мной! Тебе не до меня было. А сейчас, когда я встретила другого, моя жизнь налаживается, сразу заревновал?

Слова режут меня без ножа, выворачивают на изнанку.

Я помню тот день, когда увидел маленькую кроху на столе в облезлой операционной. На девчонке в клочья была разодрана одежда, лицо напоминало отбивную. Она лежала, поджав колени, и почти не дышала.

У меня сердце сжималось от боли при виде нее. Какими же отмороженными тварями нужно было быть, чтобы сотворить такое?

Первое, что я сделал, попросил разобраться, не оставить этих чудовищ без наказания. Такое нельзя оставлять просто так. Девчонка еле жива осталась. Позор мужчине, который поднял руку на женщину, он обязать заплатить за такое.

Я и забыл про девчонку, закрутился на работе. Совсем не вспоминал о ней, пока она не появилась на моем пороге вновь. Не узнал даже.

У девчонки были русые длинные волосы до попы и невероятно живое лицо. Она смотрела на меня с благоговением, как на чудо. Была благодарна за спасение. Притащила горшок с цветами. Так мило сжимала его, вырастила маргаритки для меня.

Молоденькая девчонка, таких еще называют яблочками наливными. Чудо, как хороша. Улыбается не только губами, но и глазами, душой. Смотришь и внутри все ухает…

Маленький ангелочек с красными щечками. Не похожа на московских девах на важных щах, которые меркантильные и продуманные во всех отношениях.

Рита же была в недорогом, очень скромном платьишке, которое только подчеркивало ее чистоту и невинность. У нее в глазах было столько эмоций, что можно было утонуть. И я стал захлёбываться…

Нельзя так смотреть на малолетних девочек. Так смотрят только педофилы. Она же не Лолита…

Постоянно себя одергивал, ругал и проклинал. Она совсем ребенок, а я смотрю на нее как на женщину. Оцениваю тонкую талию и аппетитные формы. Именно тогда я запер все свои мысли и желания. Стал избегать ее. Перестал обращать внимание на девчонку. Вычеркнул ее, чтобы не сорваться и не переступить черту.

Так резко произошло изменение: в один миг. Девчонка с длинными косами подстриглась под мальчика, перекрасив их в ярко-розовый. Рита ощетинилась и стала колкая, бросалась на всех как злая собака. Особенно на меня. Словно и не было ничего хорошего между нами.

Раздражала меня до трясучки. Мы были как кошка с собакой. Вот только раздражала ли она меня на самом деле? Может быть все намного сложнее?

- Пошёл ты в жопу! – орет на меня так, что уши закладывает. Хорошо, что в доме шумоизоляция. – Ты мне без различен! Отойди с дороги, меня Ари ждёт.

- Не ори! – хватаю ее за руки и рявкаю так, что она затихает. У меня на душе становится так тепло и понятно. – Раз так безразличен, что суетишься? Беги к Ари…

Наклоняюсь к ней и прижимаю к себе, улыбаясь в губы. Вдыхаю запах Бесноватой, как кокаин, потому что от него у меня тут же наступает эйфория. Кровь начинает быстрее бежать по венам. Хочу закрыть ее собой и никому не показывать, чтобы была только моя. Раньше не замечал за собой таких варварских замашек, собственнических наклонностей.

Целую ее, обхватываю за тонкую талию и прижимаю к себе. Тело ликует, оно так долго жаждало этой близости. Какая же она вкусная. Сицилийский апельсин. Острая сладость.

Не успеваю насладиться поцелуем, потому что неугомонная Рита кусает меня, цапает нижнюю губу зубами до крови. Отпихивает и шипит как дикая кошка. Девушка пытается отстраниться, вырывается.

Приходиться проявить дюжую силу, чтобы удержать девчонку, она как уж изворачивается, колотит меня как Тайсон.

Рита затихает, перестаёт брыкаться и даже неожиданно начинает мне улыбаться.

- Значит я небезразлична тебе? – ее голос щекочет, такой ласковый и нежный. У меня член дергается в такт вибрации интонации ее голоса. Даже не замечаю, как кровь тонкой струйкой стекает на рубашку. – Хочешь меня?

Она меня гипнотизирует. Шумно сглатывая, чувствуя себя идиотом, согласным на все, что она скажет. Так хочу ее.

Рита тянет меня к себе, притягивая за ворот рубашки; проводит языком, слизывая капельки крови, шумно обнюхивает, смотрит мне в глаза.

- Маргаритка… - выдыхаю, чтобы поцеловать, поддаюсь ее чарам, хотя чувствую же подвох.

- Ал… - хрипло шепчет она и… со всей дури ударяет меня между ног. Перед глазами все затягивает белой пеленой. Непроизвольно выпускаю ее, сгибаюсь. Но Рите мало, она со всего раз маху ударяет меня по лицу. Несильно, но хлестко. Часть удара приходится на нос, часть на правый глаз. – Эгоистичная скотина… Думаешь, пальчиком поманишь и я прибегу?

У нее совсем высоко задирается юбка, обнажая стройные ноги в соблазнительных чулках. Она еще и чулки надела!

Даже в таком состоянии, при пульсирующей боли, все мысли только о Бесноватой. Угораздило меня запасть на эту сумасшедшую.

Рита наклоняется ко мне и бесстрастным выражением лица продолжает хрипло шептать:

- Ты слишком долго плавал морячок. Я тебя успела разлюбить!

Быстро, со скоростью дикой кошки, она выскальзывает из дома, оставляя меня одного со своими мыслями и распухшими яйцами.

Ночью так и не удалось уснуть. Все мои мысли были вокруг Риты и, где сейчас ее жопка, обтянутая желтой юбкой. В голове так и кружили картины, как противный итальянец лапает ее своими руками с короткими пальцами.

Приходилось бороть желание – встать и дойти до его апартаментов, которые ему выделили, и устроить побоище, проверить, что Рита у него. До жути хотелось это сделать, но меня останавливали её слова.

Я и вправду слишком долго считал ее маленькой девочкой и игнорировал существование. И теперь, когда мой член набух, а в голове только мысли о ней, я не могу требовать от девчонки сразу же стать готовой для меня и влюблённой по уши. Это противоестественно.

Но для того, чтобы убедиться, что этой ночью она будет спать одна в своей постельке, я попросил Лео присмотреть за сестрой.

«С ее травмой нужен покой.»

- Блядь, Ал, что с твоей мордахой? Кто так тебя? Ассасин ночью пришел?

В ней умерла актриса. Ей бы играть в театре, а не охотиться за террористами.

Рита стоит на входе огромной столовой и с искренним удивлением пучит глаза, делая вид, что не знает, что мой синий нос и заплывший глаз ее рук дело.

Видок у меня тот еще.

- Действительно, брат, откуда это у тебя? – Майлз тоже хмурится, не подозревая, что меня так отделала баба.

- Одна девушка, как оказалось, в постеле любит по жёстче. – говоря это, даже не смотрю на Риту, которая садится за стол, рядом со своим братом, напротив меня.

А могла бы сидеть рядом со мной, я бы гладил под столом ее колени.