Моя чужая. (не)вернуть любовь

- Можете приступать, - наконец-то заканчивает «бухгалтерша» и с достоинством выплывает в коридор.

А Алена идет к окну.

Через несколько шагов все-таки меня замечает. И на красивом личике мелькает тень.

Досада? Недовольство? Я не успел разобрать, но мне не понравилось. Девушка сухо кивает и отворачивается. Просто идет к выбранному месту, четко давая понять, что на дальнейшее общение не настроена.

Остается лишь мысленно пожать плечами.

У меня есть чем заняться, и я возвращаюсь к работе. Пытаюсь вникнуть в символы на экране, но заманчивый мир кода не увлекает. Мысли назойливо кружат рядом с девушкой, не желая возвращаться в привычный ритм. Искушают снова взглянуть на идеальную осанку и точеный профиль.

Алена все так же задумчиво грызет ручку. Она вечно «съдает» колпачки или стерки на карандашах. Бабка ее страшно ругалась, пыталась отучить, но Аленка упорно тянула в рот писчие принадлежности.

А память тут же услужливо подкидывает, что любит тянуть в рот моя жена. Морщусь, как от зубной боли и вновь поднимаю глаза.

Алена работает.

Упорно пишет, высчитывает что-то на планшете. А могла бы вместо своей начальницы давно сидеть. Но нет, конечно, это не метод правильных девочек – идти по головам.

«Я обязательно буду работать! Сама добьюсь! И мы с бабушкой на море съездим… Путевки в Сочи не дорогие, быстро успею накопить»

Наивные детские мечты. Аленка щедро делилась своими планами, но вместе с тем всегда шла мне навстречу, готовая хоть выслушать, хоть суп сварить… А теперь мастерски отыгрывает равнодушие. Или это не игра?

Неожиданно понимаю, что слишком хочу знать ответ.

Идиотская ситуация. Здравый смысл орал, что это – наиболее приемлемый вариант. Девушка не швырялась обвинениями, а я не доказывал, что наши «свиданки» – только ее инициатива.

И все равно гаденькое ощущение вины опять дает о себе знать. Сколько раз себе повторял – можно с любой, кроме этого «хвостика».

Но как же соблазнительно она расцвела… И смотрела с таким обожанием, что мое «эго» просто визжало от восторга.

Это ведь очень подкупает, когда в самую трудную минуту рядом человек, который верит в тебя безоговорочно. И неважно, кто кому первый кинулся на шею.

В мятущиеся мысли вклинился звук мобильного.

Guns n’ Roses, ну конечно.

Одна из любимых Аленкиных групп. И, так уж получилось, моя тоже.

В груди опять неприятно тянет. Я вглядываюсь в монитор, но ничего не вижу – внимание сосредоточено на негромком разговоре.

- Привет, - мягко тянет Алена.

И я понимаю, кто ей звонит. Бесстужев.

- … Уже? Нет… М-м-м, разбираю отчеты… Хорошо… Нет, не буду. Честно... Ну не сердись. Испеку пирог, ладно?

Голос Алены еле слышен. Она действительно не хочет выпячивать свою жизнь напоказ, но и нарочно не скрывается.

А у меня почему-то во рту слюны хоть залейся. Помню Аленкины пироги… Отменная выпечка, да и остальное девушка готовила хорошо.

Так что Бесстужева можно поздравить с образцово-показательной женой.

- …Все, мне пора. Иначе Антонина Федоровна меня съест, - заканчивает Алена с улыбкой. – Буду ждать, - и вешает трубку.

А потом начинает собираться. Движения плавные, без суеты. И на меня, естественно ноль внимания.

Никаких красных щек, как было раньше, или дрожания пальцев.

В юности меня откровенно бесила эта ее реакция. А еще ужасная прилипчивость. Всюду караулила, смотрела влюбленными глазами. Друзья на смех поднимали. Ну а мне, пацану сопливому, обидно, конечно, было. Сколько раз шипел мелкой отвалить, но Алена через некоторое время принималась за старое.

Сейчас я бы во многом по-другому поступил. Хотя бы прикусил язык крепче, а заодно присмотрелся к своим «друзьям»-придуркам.

Мысленно морщусь, вспоминая, как красиво меня кинули. Да, потом я отомстил. Вогнал в долги по самые гланды, одного тесть помог в тюрягу упечь, но все равно удовлетворения не получил. Так, пшик один. Еще и на Алену не вовремя наткнулся…

Провожаю удаляющуюся девушку взглядом. И снова мысленно отмечаю, как она чертовски похорошела. Но каре ей определенно не идет.

В кармане вибрирует мобильный. Оболенский... До ужаса не хочется его слышать, но ничего не поделаешь.

- Да? – произношу вместо приветствия.

И сам удивляюсь раздражительности в голосе. С чего бы?

- Привет, Демьян, - доносится сиплый шепот. – Сделка твоя. Я на больничном. Ангина.

Крепче сжимаю зубы, чтобы не выматериться как следует. Вот же… попал! Какая, к черту, сделка? У меня своей работы выше крыши, жену в очередной загул потащило, настроение ни к черту и вообще – манал я с Бесстужевым работать. Но вместо отказа с губ срывается короткое:

- Понял.

Вот черт.