Два тика

В комнатах ничего не было. Последний раз пол подметали лет десять назад. Из крана бежала ржавая вода, непригодная для питья даже после кипячения.

В квартире на первом этаже поселились "дырпинские" парни. Пятеро Вахрушевых, трое Трефиловых, двое Ивановых каждую зиму уезжали из деревни Дырпа на северные заработки.

В соседнем подъезде на четвёртом этаже разместилась сборная "солянка". В её число попал и я. Пока ездили за второй группой, в которой были все мои соседи, я присмотрел кровать полуторку с большим мягким матрасом.

Претензий на кровать никто не предъявил. Кто успел, тот и съел.

Два дня рабочие отмечали приезд. За короткое время все командировочные осели в кассе двух магазинчиков и в карманах старушек. Для пенсионеров настало время "больших" заработков. Они день и ночь гоняли самогон, разливая его по бутылкам из-под пива. К концу первой недели денег не осталось совсем. Начальник партии, показал специалистам объект и уехал в контору.

Предприимчивые вальщики заложили паспорта.

Во время командировки произошла цепочка загадочных и весьма странных происшествий. На третий день у меня остановились часы. Впервые за пять лет. Через сутки, когда "Урал" на крутом повороте улетел в кювет, сломался телефон. Сам дьявол следил за нами. По истечении полутора недель у первого специалиста умер брат. Закончил нефтяной факультет, получил диплом и повесился. Через несколько дней у второго специалиста скончался отец. Оба в срочном порядке покинули расположение Берёзовки. Вскоре на сдачу экзаменов уехал штатный специалист компании. Из-за нехватки кадров мою ставку повысили и дали в руки прибор. Будто чувствовал, что с последним специалистом что-нибудь приключится. Упал на сучок и повредил ребро. Неделю пролежал в кровати с температурой тридцать девять. В итоге на четыре бригады остался один псевдоспециалист. За это время я поработал с тремя бригадами, а с четвёртой жил. Контрольный ход и сдачу маркшейдерам проводил тоже я. Справедливости ради, нужно отметить, что маркшейдер напился до белой горячки и по лесу мы бегали с его помощником, который был на курс старше меня.

В общем, всё сделали, всё сдали. Генеральный директор подписал бумаги о приёме.

Зарплату пообещали выдать после начала разработки месторождения. Специалист по военкомату откладывал встречу. Начался военный призыв. Домашний телефон разрывался от гудков. День за днём мрачные мысли терроризировали мозг.

Не сдаваться. Биться до последней минуты. Естественный отбор искусственного мира. Весь негатив на турники и брусья. Вся ненависть на беговую дорожку. Иначе смерть на дне бутылки, в глубине монитора. Смерть не физическая, тело человеческое многое выдержит, но смерть духовная, превращение в зомби, в бесполезную куклу. Перед лицом опасности животное бежит, зарывается в землю, карабкается по ветвям или дерётся за жизнь.

Повседневный быт забрал у людей образ соперника и мелкие трудности стали казаться нам непреодолимой преградой. Нужно быть готовым к часу Икс. Создать соперника. Тень быстрее, внутренний голос свободнее, разум спит в ожидании пробуждения… Главный соперник — тот, кого мы видим утром в зеркале.

Для меня достаточная мотивация. Изредка позванивал Специалист. Однажды он сказал, что всё готово, и что на следующий день я пойду в военкомат. Естественно, я никуда не пошёл. Специалист пропал на три недели.

Ещё одна клякса чёрной полосы. Компания, от которой я ездил на север, и которая обещала работу на всё лето в пойме Камы, сообщила, что командировка отменяется. Я два месяца просидел, ничего не делая. Хуже того, заказчика северной командировки арестовали за неуплату налогов. Полный пи…ец, не так ли… Что ж, на турники, брусья и беговую дорожку.

В конце мая объявился Специалист (в который раз). Он передал все документы, и я отправился в военкомат.

Всё было под контролем. Справки о больничном на день явки по повестке, отмаз про полугодовую командировку, поддельные анализы в больнице. В логово льва я пришёл во всеоружии.

Непроницаемое лицо, уверенный взгляд. Взволнованные восемнадцатилетние пацаны выглядели по сравнению со мной птенцами.

— У кого повестки! — раздался звонкий голос.

В дверях двадцать седьмой комнаты появилась низкая полная женщина с кудрявыми рыжими волосами.

Призывники послушно передавали мятые листки.

Когда женщина в третий раз спросила, у кого повестки, из поредевшей толпы выступил я. Сказал, что акт на руках, что был в командировке и явился при первой возможности.

Вместо укоризненных взглядов и упрёков, женщина попросила подождать и исчезла за дверью. Одна важная деталь. С осеннего призыва поменялся весь персонал, начиная с женщины, выдающей дела, заканчивая медсестрой, назначающей день повторной явки. Сей факт меня обрадовал, так как встречаться с терапевтом, для которой было делом чести подловить призывника на неправильно поставленной запятой, не хотелось.

Нынешний терапевт оказалась женщиной миролюбивой и дружелюбной. Она прочитала акт и прикрепила к делу.

— В центральный военкомат пойдёшь десятого числа, — сказала она, передавая повестку для заполнения медсестре, — здесь мы тебя списываем.

На улице облегчённо выдохнул. Один из кирпичиков тяжёлого груза проблем был скинут. В тот же день Специалист заверил, что в центральном военкомате подстрахует его человек и всё пройдёт нормально.

Родителям пока ничего не говорил. Решил, что сообщу, когда будет окончательный результат. А пока на поиск работы…

Куда бы я ни ходил, всюду говорили, что грядёт сокращение. Возникал резонный вопрос: "Если везде сокращают, то где тогда набирают?" Баланс рабочих мест, так сказать. Единственным местом, куда шёл набор, была вахта. Но ни о вахте, ни об отъезде в другой город или регион без военного билета не могло быть и речи. Вакансии продавца, администратора или грузчика уже не устраивали.

Закончился обход по всем потенциальным местам работы. Тридцать восемь компаний. Странно, но за это время я даже полюбил свою специальность. Такая редкая, такая невостребованная. Будто космонавтов из нас готовили. Без права полёта в космос.

Но и нам с Олегом надо отдать должное. Из всего потока мы единственные не устроились. Быть может, дорогу к карьере преградило надгробье биржи, которое мы год тщетно пытались сдвинуть с места. Олег до сих пор, по-моему, пытается. Быть может, судьба толкает нас на другой путь. Только я его в упор не вижу.

На встрече выпускников завели разговор о том, кто бы как поступил, если бы всё вернулось на шесть лет назад. Девяносто процентов ответили, что поступили бы на другую специальность. Восемь остались верны выбору. А два процента… Собственно говоря, два процента это и есть я. И я не знаю, что ответить. Куда бы я пошёл, оказавшись перед выбором.

Много свободного времени. Завтра иду в военкомат. Он меня не пугает и всё пройдёт нормально. Возможно, чёрная полоса, длившаяся без малого год, подходит к концу. И не говорите, что я её выдумал. Испытания — соль жизни.

Центральный военкомат находился в здании сборного пункта. Этакий минибастион. Бетонные стены за колючей проволокой, охрана на выходе и входе. Пускают и выпускают строго по повестке. Призывники маршируют по плацу, в ожидании вердикта. Вот откуда поверье, что боксёрами в Америке становятся после тюрьмы, а в России после армии.

В приёмной выдали дело из пачки, подготовленной к списанию. Она редела на глазах, в то время как пачка "годных" росла и покрывалась пылью.

Дали направление к терапевту. Призывники стояли вдоль стен в одних трусах. Ещё не стриженные и не бритые, но взглядом уже согласившиеся с вердиктом. Среди них были худые, как ивовые вички, создания, и накачанные стероидами быки. С косами до пояса, и с голыми, никогда не знавшими волос, черепушками. У большинства же был ёжик и жировой ремешок в области пояса.

Терапевт смерила меня взглядом, затем поинтересовалась, по какой причине списывают.

— По язве, — ответил я.

— Как долго болеешь? — спросила она.

— С детства.

Волнение вновь закралось в душу, пальцы на руках задрожали, на лбу выступил пот. Благо, что женщина ни на что не обратила внимания.

— Давай амбулаторную карту, — сказала она.

— У меня её нет, — ответил я.

Женщина захлопнула дело.

— Откуда я знаю, что ты не вчера заболел?

— В районном военкомате акт выдали по результатам ФГС.

Я закопошился в сумке. Терапевту кто-то настырно звонил, и она сняла трубку. Я вытащил амбулаторную карту, выданную в медсанчасти при университете, и спрятал на коленях под столом. Нашёл липовую справку. Терапевт прочитала заключение и что-то буркнула.

— Сдаётся мне, ты из блатных, — сказала она.

Я потерял остатки уверенности и пальцы мои задрожали, будто у алкоголика по утру.

— С чего вы взяли? Признаете годным, пойду в армию. Мне то что.

— Все вы так говорите, — сказала терапевт. — Ладно, сделаешь ксерокопию справки, выдам дело.

В военкомате ксерокса не было. Пришлось идти до учебного корпуса университета. Чтобы разменять деньги, зашёл в столовую. Купил бутерброд и стакан компота. Только кусок в горло не лез и к еде я не притронулся.

По справке вышел, по справке зашёл.

Терапевт отдала дело, поставив категорию В (ограниченно годен). В приёмной сказали, чтобы позвонил в конце августа для получения билета…

История закончилась, проблемы остались. Что ж, я в отличной форме, не боюсь трудностей и готов биться за место под солнцем. Судьба готовит новые испытания. Чтобы тонус не падал, а жизнь мёдом не казалась.