Последний приют
- Автор: Решад Гюнтекин
- Жанр: Современная проза
- Дата выхода: 2009
Читать книгу "Последний приют"
Глава тридцать шестая
Дорога на юг, куда летели птицы, была закрыта для нас, и теперь мы уже держали путь на север.
Надежды добраться до Вана рухнули. Прежде чем попасть в Элешкирт, мы проехали Тахиргедиги, а после свернули на уже покрытое снегом шоссе. Наконец мы нашли узкоколейку. Теперь будем ехать без остановки. Завернувшись в мешки, мы находились на пути в Эрзурум. Было ощущение, что мы больше спасаемся не от зимы, а от уже известных нам дорог. По мнению Пучеглазого, мы могли на несколько дней задержаться в этом городе. Однако все мы волновались, что от пережитых трудностей и усталости не сможем играть хорошо. По привычке мы покорились судьбе: «будь что будет». Что предначертано, то и свершится. А пока мы сидели в грузовике и мечтали как можно скорее попасть на юг.
Каждый раз, когда мы проезжали новый город или поселок, ходжа, прикрывая глаза, говорил:
— Опять придется возвращаться сюда, а так хочется новых мест. Не будем терять вкус к прекрасному!
Молнией мы проносились по многим местам. Тем, кто хотел остановиться и задержаться там, мы говорили: «Снова приедем сюда». Однако на недавно проложенной новой дороге мы увидели мост, который вел в Пюлюмюр, и остановились. Мост затерялся в тумане, и перед нами открылась страшная картина. Азми чуть не упал в обморок. Потом, обозревая горы Мунзур, мы снова вышли на дорогу, что вела в Эрзинджан. Мы решили, что приедем сюда уже весной или летом.
С головокружительной быстротой мы преодолевали горы и реки Средней Анатолии. Наш путь лежал на юг.
Сидя в кузове среди ящиков кислого винограда и защищаясь от ветра и дождя брезентовым покрытием, несколько дней наш грузовик медленно полз в гору. Мы понимали, что теряем драгоценное время.
Все наше внимание было сосредоточено на Дядьке. Ремзие, положив его голову себе на колени, укачивала и поила его из бутылочки молоком, как ребенка и давала по ягодке виноград. Дядька болел. Время от времени внезапно у него развязывался язык, и он начинал говорить, словно пластинка, которую завели. Наверное, ему виделись его родственники или далекая деревня.
Ходжа, обращаясь ко всем, кто проявлял сочувствие к Дядьке, восклицал:
— О Аллах! Уготовь и мне такой конец, такую смерть!
Он, как и все, хотел иметь крышу над головой, свой очаг, чтобы было с кем помечтать при свете зажженной с приходом вечера лампы. А еще ходжа мечтал, чтобы его жизненный путь не продлился слишком долго.
Печаль и тоска нашла на всех. Газали присел на корточки и, закрыв лицо руками, заплакал. Вслед за Газали зарыдал Доктор, а потом и Горбун. Мы их, как могли, успокаивали. Немного погодя, на одном постоялом дворе, из хворостинок и веточек мы развели костер, и тогда все понемногу начали приходить в себя. Наконец мы добрались до какого-то приюта. Мы не представились вышедшим нам навстречу жандармам. На этот раз мы с Азми начали играть свои роли. Женщины нарядились в лохмотья. Они выглядели как местные. Чтобы напугать Газали, мы предложили загримировать их под старух. Для этого сожгли бутылочную пробку и пеплом нарисовали на лицах Масуме и Мелек морщинки.
Но ходжа, увидев их покрасневшие от мороза лица и блестящие озорные глазки, закричал:
— Клянусь Аллахом, теперь они стали еще опасней. Они как молодые девчонки! Им только губы накрасить, и все. Тогда держите меня. Раньше курдов к ним приставать начну. — А потом вдруг сказал мне: — Если вдруг будут приставать к нашим девочкам, мы, конечно, их защитим. Но Азми могут ранить, Газали побить. А потом наших девочек на наших же глазах…
Становились очевидными его ненормальные скрытые помыслы.
Дрожа от удовольствия, он смотрел на меня и, вдруг испугавшись, неожиданно произнес:
— Можешь говорить обо мне все, что хочешь. Все будет мало. Да, я аморальный. Я просто бессовестная скотина. Однако прошу, поверь мне. Это только на словах. Это лишь воображение… сны… Так, дурачество одно.
Ох, этот ходжа!..