Поцелуй небо

Роуз в ужасе вскрикивает.

— У нас крысы!

Она полностью высвобождается из моих рук.

Она не столько напугана, сколько испытывает отвращение к грызуну, торчащему изо рта Сэди.

Я поджимаю губы, чтобы скрыть улыбку.

— Сэди охотится как чемпионка, — я подмигиваю.

Роуз кладет руки на бедра и пялится на меня типа серьезно?

— Ты только что подмигнул ей.

Свирепый взгляд Роуз переходит в смех, но когда она снова смотрит на Сэди, её лицо снова немеет.

— У неё идет кровь... о боже мой.

Сэди роняет крысу на деревянный пол.

— Нет, нет...

— Все хорошо, — говорю я, положив руки ей на плечи. — Дыши.

У Роуз навязчивая компульсивность — черта, которая вышла из-под контроля с тех пор, как к семье Кэллоуэй прицепились папарацци.

Она глубоко выдыхает.

— Я не могу сожительствовать с грызунами, — она делает паузу, — что по сути является ложью. Ведь я прожила с Лореном девять месяцев, но здесь уже перебор.

— Тогда мы переедем обратно в Принстон.

Победа за мной. Пошел ты, Скотт.

Она медленно качает головой.

— Нет, нет... Я просто должна смириться с этим. Все будет хорошо.

Отлично.

— Ло, Райк и я можем поставить мышеловки завтра.

Но я добавляю, чтобы подразнить её: — Преимущества проживания трех мужчин под одной крышей.

Презрение появляется на её лице.

— Лили, Дэйзи и я более чем способны сделать это.

Но ей становится немного легче от мысли, что здесь живут трое парней. Это заманчиво: не контролировать ситуацию все время. Ну, для нее, не для меня.

— Непременно, — говорю я, — установите их сами. Я не сомневаюсь в женской силе, — я подхожу ближе, сокращая пространство между нами. — Но тебе придется поставить их в пыльных, грязных… — я обхватываю рукой её бедро, — ...местах.

Я скольжу рукой к её шее, и мой большой палец касается ее нижней губы.

Она снова вдыхает, вспоминая, где был мой большой палец три дня назад.

Бен молча снимает нас, но я чувствую его нежелательное присутствие. Мой большой палец задерживается на её мягких, влажных губах. К черту камеру.

Я уже собираюсь снова засунуть большой палец ей в рот, но тут входная дверь распахивается.

Она отталкивается от меня почти мгновенно, мысленно отступая назад, осознавая, кто и что нас окружает. Я сохраняю невозмутимое выражение лица, даже если я очень чертовски раздражен тем, кто ворвался в дверь.

Сначала я вижу его светлые волосы, и мое раздражение перестраивается на новую волну. Я и так уже эгоистичная сволочь. Боюсь, что скоро стану злодеем этого реалити-шоу.

В данный момент, мне на это глубоко наплевать.

— Смотри, ещё один грызун, — говорю я Роуз.

Она шлепает меня по груди, но улыбается.

Скотт заходит внутрь, как будто таунхаус принадлежит ему. Я уверен, что договор аренды оформлен на имя его продюсерской компании. В следующий раз он попытается наложить штамп «Ван Райт» на мою девушку.

— Где все? — спрашивает он, разводя руками. — Экстрасенс будет здесь через пять минут.

Я останавливаю взгляд на сумке, перекинутом через его плечо.

Не люблю строить догадки, но если в его сумке одежда, зубная щетка и сменное белье, у нас будет большая гребаная проблема.

Роуз сжимает мою руку.

Я в гневе.

Такого не бывает. Никогда.

— Они все заселяются в свои новые спальни, — говорит ему Роуз. Она смотрит на сумку. — Куда-то едешь, Скотт? Надеюсь, в Калифорнию, где ты действительно нужен.

Когда он встречается взглядом с моей девушкой, он не раздражен её оскорблением. Нет. Он улыбается. Его взгляд даже задерживается на её губах: тех, которых я только что касался.

— Я нужен здесь, — говорит он. — Просто людям нужно время, чтобы понять, что для них лучше, — он окидывает Роуз долгим взглядом, и моя кровь начинает закипать. — Хорошее платье, но ты могла бы углубить вырез. Демонстрация твоих сисек повысила бы рейтинг.

— Как и засовывание моей ноги тебе в задницу, — бросает она.

Мои губы приподнимаются.

Как и у Скотта.

— Просто пытаюсь помочь, — говорит он спокойно. — Но у меня есть вопрос. Если твои сёстры носят твою коллекцию на экране, значит ли это, что они тоже собираются уйти в женский монастырь?

Она рычит и пытается наброситься на него.

Я обхватываю её за талию, удерживая на месте. Меня бесит, что он так ее выводит. Это моя чертова роль.

Мои губы касаются её уха.

— Ты даешь ему то, что он хочет.

— Он оскорбляет мою линейку.

Это все равно, что назвать её ребенка тупым. Я чувствую этот удар.

— Твоя одежда идеальна, Роуз. Они не такие уж и скромные, как он считает. Женщины будут их покупать.

Мои слова мгновенно успокаивают её, и она расслабляется, прижимаясь ко мне. Я обнимаю её, пока Скотт машет Бену в нашу сторону. Затем я встречаюсь с ним взглядом.

— Итак, — говорю я, — ты въезжаешь к нам.

Это предположение.

Но оно становится фактом, как только он бросает сумку с вещами на пол.

— Да.

Роуз улыбается.

— Что на этот раз захотел продакшн? — спрашиваю я. — Женоненавистника? Натурального блондина?

— Любовный треугольник, — сообщает он.

Щеки Роуз втянулись так, будто она пытается высосать весь воздух из комнаты. Она указывает пальцем на Скотта, красный лак на ногтях невероятно угрожающе сексуален.

— Если ты попытаешься разлучить Лили и Лорена, я выпотрошу твои внутренности.

Нет, Роуз. Он хочет тебя.

Возбуждение практически пляшет в его глазах, когда он наблюдает, как она отчитывает его.

— Я здесь не для того, чтобы кого-то разлучать. В шоу я буду представлен как твой бывший парень. Мы встречались несколько лет в колледже, но решили полюбовно расстаться, когда твоя линия одежды поглотила всё твое время. Мне нравится, когда мои женщины... внимательны. Мы всё ещё друзья, несмотря на твою любовь изводить меня до смерти.

Я отпускаю Роуз и делаю шаг вперед.

— Мы официально не знакомы, — говорю я, протягивая руку. — Я Коннор Кобальт. Парень, чью девушку ты хочешь трахнуть. И чтобы ты понимал, шансы у тебя вообще никудышные.

Он жмет мою руку, и я стискиваю её так крепко, что ему с трудом удается скрыть дрожь.

— Ты чувствуешь угрозу с моей стороны, — заявляет он, не разрывая зрительного контакта, — мне двадцать восемь, а ты...

Я ненавижу, когда упоминают возраст.

— На двадцать четыре года умнее тебя, — я наклоняю голову, — а через десять лет я буду на тридцать четыре года умнее тебя. Видишь, как это работает?

Роуз встает между нами, протягивая руки, словно защищая нас друг от друга. Но я просто хочу защитить её от него.

— Хорошо. Уберите свои члены. Я достаточно на них насмотрелась.

Мы оба смотрим на неё с одинаковым желанием.

— Ты даже еще не видела мой, — говорит Скотт, искрививши губы.

Он серьезно?

— Уверяю тебя, ты уже вытащил свой член, — говорю я.

— Прекратите. Оба, — говорит она, её грудная клетка вздымается под платьем, её грудь становится более заметной, даже с высоким вырезом.

Это, её вмешательство в середину, пускай даже примитивной, ссоры, заставляет мой член пульсировать. Я изо всех сил стараюсь не притянуть её к своей груди, подальше от Скотта и его задерживающегося взгляда. Она не оценит, если я буду предъявлять на нее свои права. Но если он попытается забрать её у меня, я не смогу удерживаться от этого слишком долго.

В любом случае, я не думаю, что она бы оценила, если бы другая девушка подкатывала ко мне таким образом. На самом деле, я почти уверен, что она разорвет её в клочья и схватит меня.

Роуз поворачивается к Скотту.

— Ты исполнительный продюсер.

— И?

— И ты отвечаешь за продакшн. Ты устанавливаешь правила. Так что в твоей власти прекратить это.

— Да, но у меня также есть телекомпания, которая дышит мне в затылок. GBA ожидает определенных вещей от Принцесс Филадельфии, когда я предложил им шоу. Мое размещение в доме было обещанием, которое я дал.

Он планировал это так долго?

Может, он умнее, чем я думал.

Роуз загорается.

— Если телеканал хочет, чтобы ты был здесь, тогда хорошо. Но как только я увижу, что ты лезешь к моим друзьям и в их отношения, а тем более, в мои, ты уйдешь. Моя компания не стоит того, чтобы причинять боль всем, кто мне дорог.

— Хорошо, — спокойно говорит Скотт, — но я не могу отвечать за твои чувства, Роуз. Если я тебе в итоге понравлюсь, это не в моей власти.

Ну, он всё ещё тот придурок, за которого я его принимал.

Роуз фыркает и упирается спиной в мою грудь. Это намеренно. И я могу поцеловать её. Вместо этого, я защитным движением обхватываю её шею, и она прижимается ко мне.

— Я лучше сгорю заживо, — говорит она.

Скотт только улыбается и машет рукой Бену, который снимал всю сцену.

— Собери всех в этой чертовой гостиной. Нам нужно снять эпизод с экстрасенсом.

Игра началась.