История шрамов

4. Как я стала лучше разбираться в географии

— А, Альк, вот и ты, — надо же, кого-то отчитывают за опоздания, а этого придурка встречают самой что ни на есть добродушной улыбкой. Нет, ну он правда, что ли, на особом счету, как говорят?

— Вот тебе и партнёр на проект нашёлся — Ванда, — продолжала лебезить перед ним миссис Хьюи, вручая типовой бланк для заполнения работы и указывая жестом в мою сторону.

Кто бы сомневался. Одного взгляда в мою сторону ему было достаточно, чтобы измениться в лице так, словно ему под нос нагадили. Какой же этот русский все-таки высокомерный, возомнивший о себе черт знает что... Впрочем, для него не так уж это и плохо, наверное. Бабка говорила мне в глубоком детстве, пока не померла — "будь проще, Ванда, и люди к тебе потянутся". Слишком много прошло времени, пока я не поняла, что для того, чтобы всякие лишние люди к тебе не тянулись, нужно следовать этому правилу ровно наоборот. И вот Альк, похоже, с этим справлялся на ура.

Мое настроение в принципе было уже испорчено тем, что первым уроком на сегодня была чертова химия, которую я не только терпеть не могла, но еще и совершенно не понимала. Как только она началась в старших классах — у меня от каждого нового урока волосы буквально вставали дыбом. И если с таблицей Менделеева еще можно было худо-бедно разобраться... То с органической химией я даже связываться не стала. В конце концов, в школах нет такого упора на естественные науки, если ты не собираешься связывать с ними будущее обучение и профессию. А уж контрольные и проекты всякие я найду способ сдать на минимальный балл, потому всякие химии и физики засунула на последнее место среди своих приоритетов.

Скорее всего, мой партнер по несчастью, уже догадывается, что помощь от меня будет никудышной. Потому как даже тема проекта звучала для меня дико и бессмысленно. Что уж говорить о том, чтобы вникать в суть всяких этих заумных словечек? Впрочем, подводить его не хотелось, даже несмотря на то, что он заранее решил, что я полное дно и пустое место. Или еще не успел так решить? В любом случае, притворяться, что мне по силам заданная работа, я не стану.

— Я надеюсь, ты не из этих картонных хулиганов, что спихивают всю работу на более слабого партнера, — прошептала я соседу по парте, как только он сел рядом. И вместе с тем демонстративно положила перед ним лист с заданием, на котором была выведена тема и основные положения и задачи проекта. “Химические реакции между органическими газами”. Черт, главное, чтобы в словах не было ошибок.

— Меня, в отличие от тебя, волнует мое образование и мое будущее, — проворчал он, даже не потрудившись взять у меня листок с работой.

Меня в это мгновение словно ударом тока к месту пригвоздило. Все внутри в одну секунду перевернулось от его слов.

Да кто он, черт побери, такой.

Чтобы судить.

Насколько меня волнует мое будущее.

Не то чтобы я только и делала, что занималась жалостью к себе — отнюдь, но в моей голове четко имелось представление, почему и как я дошла до того, что имею сейчас. Но никто этого представления не имеет. И никто не может знать, каким трудом мне дается то, что я упустила, и из каких сил я пытаюсь хотя бы приблизиться к восстановлению своей сломанной к чертям собачьим жизни.

А еще, так уж вышло, в моей голове совершенно не вязалось, как можно заявить что-то подобное чужому, совершенно незнакомому человеку, если не из намерения его специально задеть за самое больное. Можно сколько угодно рисовать члены, суя их под нос преподавателям, лепить жвачки на лобовые стекла, но я бы никогда не пнула инвалида и не плюнула бы на бездомного, потому что четко разделяла границы дозволенного.

— Ну и чего ты замерла? — мерзко-скрипучий полушепот ублюдка вывел меня из оцепенения, вызванного вспышкой праведного гнева, — Или ты ждёшь, что я всё за тебя сделаю? Если уж мозг ни на что не годен, то руками работай. Возьми колбы и препарат с общего стола.

Да уж, действительно, чего ты замерла, Ванда.

— Какие колбы и препарат? — сквозь зубы процедила я, засовывая все-все-все, что у меня бушевало внутри, куда подальше. — Там их миллион всяких...

— Ну ты подумай, — развернувшись ко мне резко всем корпусом, рыкнул Альк, — Посмотри, что другие берут, спроси у преподавательницы, раз все остальные учащиеся в чумные тебя записали.

Я отчетливо заметила, как заходили желваки на его скулах, а свободная рука, лежавшая на парте, сжалась в кулак. Ненормальный, гребанный псих. Нужно, похоже, вообще все чувства и эмоции отключить, чтобы вынести присутствие этого парня. О, поверьте, мистер заносчивое хуйло, мне приходится использовать все резервные функции своего организма, чтобы вести себя сейчас по-умному и делать все, как вы скажете, иначе мы бы в жизни не справились с совместным проектом.

Поднявшись со своего места, я подошла к общему столу и беспомощно оглядела все стоявшие там реагенты. Посмотрела еще раз в листок. Органические газы. Химические реакции. У всех же разные темы, как он может отправлять меня брать то, что берут остальные? Ну неужели желание повыебываться сильнее желания справиться с первичным заданием побыстрее и как можно скорее от меня отделаться? Нам же еще предстоит на дом брать всю эту нудную описательную часть... А мы уже на этапе пробирок готовы все запороть.

Точнее, только этот высокомерный кретин. А ты, Ванда, не позволишь себе такой роскоши. Делать было нечего — несколько нахальным жестом я выцепила щупленькую девицу в очках и молча сунула ей свой лист под нос, не давая ни единого шанса мне воспротивиться.

— Ацетон, оксид азота... — пробормотала она, после чего, деловито поправив очки, указала мне на ряд со всякими неприметными прозрачными жидкостями и непонятными приспособлениями в правом дальнем конце стола.

— Спасибо, — все так же мрачно выдавила из себя я, отправляясь за всеми этими химическими приблудами.

Набрав всего да побольше — как мне показалось, включив при этом свою смекалку на полную, сопоставляя заумные слова со всеми этими реальными научными штуками — я вернулась к парте.

— Все? Проверка на тупость закончилась или как? — несколько язвительно спросила я, осторожно сгружая перед парнем пробирки. Тот начал тут же расставлять их по линеечке, наводя порядок.

Даже если все сделала не так — пусть. Может хоть тогда Альк поймет, что не стоит больше ни о чем меня просить.

— С натяжкой, но ты перешагнула проходной порог, — уже чуть мягче отозвался мой сосед по парте, резко сунув мне исписанные торопливым, размашистым почерком листы, — Теперь сиди и не маячь. А если преподша подойдёт, то просто изобрази бурную совместную деятельность. Только под руку не лезь.

Стоит отдать Альку должное — из того хаоса, что постоянно образовывался вокруг меня, он моментально сумел получить идеальный порядок, пусть даже всего лишь в пределах одной лишь парты.

— Это всё перепишешь, красиво оформишь, добавишь собственными комментариями увиденного. Так что не спать, — рыкнул он у меня перед носом, щелкнув пальцами, отвлекая меня от завороженного наблюдения его действиями.

Я снова ощутила нечто не до конца понятное по отношению к этому парню. Словно ты прыгаешь по минному полю, делаешь шаг, и ничего не происходит, хотя ты думал, что точно подорвешься — ну не дано тебе пройти здесь безо всякой подготовки. И я ведь ничего такого не делала, отчего вдвойне было... приятно, что ли. Я просто была собой, а периодически — чересчур собой, когда приходилось срываться и язвить. И вот — парень, который еще четверть часа назад старался словами задеть за самое больное, теперь делает больше, чем от него требуется.

Ведь он определенно мог выполнить лишь свою часть работы, не разжевывая мне все столь досконально.

Хоть я и улыбнулась невольно этому, но болтать попусту и впрямь не стала, стараясь не упустить эту внезапную удачу, записывая все, что он делает и самое главное — не мешаясь при этом. И только когда прошло какое-то время, показавшееся мне достаточным, я проговорила:

— Ты только в химии шаришь? Или по всем урокам такой умный?

Может, зря я его списывала со счетов раньше времени. Мне не помешает знакомый, к которому можно обратиться за помощью. Пусть и тот, который сперва хуями покроет с головой, но, возможно, единственный, от общества которого меня не будет тошнить в ответ.

— Я в принципе умный, не только по школьному материалу, — не отвлекаясь от работы, пробурчал Альк.

— Надо было сразу догадаться, — вздохнула я, переходя в фазу "что думаю, то и говорю", — Что ты такой, потому что со всеми остальными тебе неинтересно.

Приходилось, правда, напрягаться, чтобы не сорваться с шепота на чуть повышенный тон — несмотря на общий гомон в классе, не хотелось, чтобы из-за разговоров обращали внимание именно на нас.

— Я понимаю, если ты меня пошлешь... Но мне жутко нужна помощь. Как раз потому, что мне не насрать на будущее. Там, где я жила раньше, — не осечься слишком заметно и не сделать слишком долгую паузу мне стоило больших трудов, — В общем, сейчас у меня есть возможность взяться за ум. Если что, предложение помыть тачку все еще в силе.

Да уж, Ванда. Так себе из тебя переговорщик. Сама хоть половину из сказанного поняла? Гребанное волнение, чтоб его.

И, кажется, своей внезапной просьбой мне все же удалось привлечь его внимание. Не очень хорошее, судя по его взгляду и прищуру в нем. Словно… Словно в этом русском снова боролись два начала, и он не знал, то ли послать меня помягче, то ли размазать и уничтожить.

— Тебе бы лучше кого-то другого для этого дела поискать, — наконец осторожно процедил он, отворачиваясь. — Я ничьим обучением не занимаюсь.

А мне повезло. Кажется, он выбрал “послать помягче”. Устало положив на мгновение голову на руки, я пробурчала, словно бы разговаривала сама с собой:

— Я так и думала. Черт, как же тяжело это все дается... А все эти ботаны кривозубые шарахаются от меня, как от огня. Ладно, — пришлось заставить себя снова взяться за ручку и продолжить записывать, — Попробую что-нибудь еще придумать.

Да уж, стоит мне войти в режим "наконец есть с кем поговорить", меня так просто не заткнуть. К тому же, атмосфера урока, когда в проектной работе болтали абсолютно все, буквально обязывала.

— Ты хотя бы честный, — без задней мысли продолжила я, — Не без выебонов, конечно... Но не пытаешься хотя бы строить из себя приятного всем парня. И в людях не нуждаешься. Как у тебя это вообще получается?

— Я по-настоящему ни в ком не нуждаюсь, а не делаю вид перед другими, — все так же мрачно прокомментировал сказанное мною Альк.

Надо же, оказывается, мы даже поддерживать диалог умеем! Разумеется, меня это воодушевило еще сильнее, окончательно унося в дебри “говорю все, что в голову приходит”.

— Так а я о чем? Это же целое искусство, можно сказать. Я бы вот и сама была рада быть этаким... как его... отшельником, вот, — болтовня нисколько не мешала мне записывать все вслед за Альком, тем более теперь, когда я поняла общие принципы того, что он делает. Уж что-что, а повторить по образцу, подключив логику, я точно умела. Пожалуй, даже в будущем, имея на руках эти записи, смогла бы решить несколько химических уравнений. — Но это сложно. Все время кажется, что что-то упускаешь... а наверстать не получается. И это я не про учебу, хотя и про нее тоже.